Тайна Нилии
Шрифт:
— Свод! — как эхо, повторили за ним и Джек, и Дебора. Теперь уже не оставалось сомнения, что клад должен быть здесь. Старый Бобинов стал ощупывать руками каменные плиты свода.
— Да, да, это несомненно свод! — шептал он. — Надо будет взяться за ломы! — и, схватив лом, со всего размаха ударил им по камню. Джек остановил его.
— Что вы делаете! Нас могут услышать с крепостной стены, и тогда нам придется уплатить казне должный процент с нашей находки!
— Экая умница этот кузен Альбэрам! — воскликнул восхищенный
Джек, не возразив ни слова, взял лом и осторожно стал запускать его в скважину между двумя камнями, пока наконец ему не удалось сперва приподнять, а затем и совершенно выворотить один камень. Отец и дочь молча последовали его примеру и с невероятными усилиями стали выворачивать камень за камнем, пока наконец не образовалось в своде отверстие, в которое легко мог пройти человек. Часы на башне гулко пробили одиннадцать ударов, когда весь верхний ряд камней, образующих свод, был удален; оставалось еще удалить последний ряд. Дело было бы кончено, как вдруг у дверей дома раздался глухой стук.
— Что это? Посетители? — побледнев, прошептал старик, прислушиваясь к повторившемуся стуку.
— Ах, черт возьми, этот негодяй разбудит весь околоток! — стиснув зубы, пробормотал молодой Прайс. — Останьтесь здесь, я пойду и выпровожу этого дурака! — добавил он и, не дожидаясь ответа, побежал в дом. В этот момент новый удар молота раздался у дверей.
— Кто там? — сердито окликнул Джек.
— Это я, мне удалось бежать из их лазарета, куда они запирают приезжих из Европы.
— К черту с вашим лазаретом. Проваливайте!
— Но не можете же вы оставить меня без пристанища в чужом городе, где я никого не знаю! — молил робкий, слабый голос. — Я ваш кузен Альбэрам Костер.
— Никто не является в порядочный дом ночью, — грозно крикнул ему Джек, сознавая, что если только этот настоящий Альбэрам войдет в дом, то весь его блестящий план спасения Робера безвозвратно погибнет, кроме того, из сада доносился скрип песка под ногами хозяев, встревоженных его долгим отсутствием и спешивших ему на подмогу; надо было во что бы то ни стало прогнать этого кузена.
— Проваливайте, не то у меня ружье наготове, я буду стрелять. Ну, я считаю… раз… два…
С улицы послышались спешные удаляющиеся шаги. В этот самый момент в сенях появилась мисс Дебора.
— Что тут такое? Вы с кем-то ссоритесь?
— Нет, это был какой-то бродяга, я его прогнал. Он напрашивался, чтобы его пустили ночевать!
В двенадцать часов ночи свод был раскрыт; большая черная яма зияла, как раскрытая пасть какого-то чудовищного зверя. Джек наклонился над отверстием и стал прислушиваться; снизу не доносилось ни звука. Уж не перевели ли узника в другой каземат? Джек не мог сдержать своего нетерпения.
— Дайте сюда веревку! — проговорил он, задыхаясь. — Я спущусь туда!
Старик послушно принес крепкую, длинную веревку, один ее конец укрепили за середину большого лома, положенного поперек дыры в своде.
Джек поднятием руки поблагодарил отца и дочь, схватился обеими руками за веревку и мгновенно спустился вниз, исчезнув во тьме.
Вскоре ноги его коснулись пола каземата, и кто-то, словно железными тисками, обхватил его руки.
— Ни звука! — прошептал ему в самое ухо голос Робера Лавареда. — Это я, Лаваред, зовите скорей сюда своих помощников, не расспрашивайте! Я боюсь, что с минуты на минуту сюда придет обход. Тогда мы пропали!
Джек дернул за веревку, крикнув:
— Кузен Бобинов, сокровища!
Этого было достаточно, чтобы в следующий же момент старик с проворством гимнаста был уже в каземате, но прежде, чем он успел очнуться, ему заткнули и завязали рот, чьи-то невидимые руки в несколько секунд обвязали его с ног до головы веревками, подхватили, как перышко, и бросили на тощий сенник казематской койки.
Это сделал Робер.
— Теперь живо наверх! — прошептал он Джеку.
— Но там дочь этого старика! — заметил последний.
Еще минута, — и Джек был уже наверху, за ним следом выбрался из дыры свода Лаваред и с быстротой молнии кинулся на мисс Дебору, чуть живую от страха, заткнул ей рот, связал, продел ей под руки ту веревку, по которой опускались ее отец и Джек, и спустил и ее в подземный каземат.
Затем, закинув лом и веревку в кусты, оба побежали без оглядки к входным дверям дома, а оттуда — на улицу. Вдруг какая-то фигура выступила из-за угла дома. Джек думал, что это какой-нибудь полицейский агент, что их хотят задержать, но нет, это оказался Арман Лаваред, который поджидал их здесь, чтобы препроводить их в надежное убежище.
Молча поспешили все трое по улицам Каира, повернув сначала в один, затем в другой переулок, и остановились перевести дух у решетки парка виллы Биггена. Джек узнал знакомые места: вот главная аллея, там стоит карроварка, вот два британских часовых. Но Арман не обращал на них внимания, да и те как будто не видели беглецов.
— Джек, откройте верхний трап карроварки, — сказал Арман Лаваред, когда они подошли к самому фургону доктора Кауфмана. — Ведь вам знаком ее механизм?
— Открыть трап?
— Ну да, это прекрасный экипаж, чрезвычайно удобный, мы его увезем и лишим англичан одновременно и их пленников, и их аппаратов для возможного сообщения с разведчиками Нилии!
Джон едва удержал крик радости; значит, и Нилия будет спасена, значит, и она избавится оттирании Кауфмана… Боже, какое счастье!
В одну минуту трап был открыт, лестница опустилась до земли, — и все трое один за другим вбежали по ней наверх, но вслед за ними поднялись еще две женских фигуры. Джек узнал в них Оретт и Лотию. Трап снова захлопнулся, а часовые по-прежнему продолжали прогуливаться взад и вперед.