Тайна Нилии
Шрифт:
— Ну, ну, и что же дальше? — прохрипел старик.
— Ну и я проснулся! — досказал мнимый Альбэрам. — Меня мучила после того только одна мысль, что дядюшка не сказал мне, в какой стране и в каком городе находится этот сад, и вдруг…
— Да, да, понимаю! Теперь что же вы думаете делать?
— Что? Рыть! — сказал Джек.
— Рыть! Рыть! — шептал, задыхаясь, мистер Бобинов. — Да, у меня есть и заступы, и кирки. Мы можем сейчас же приняться за работу!
— Нет, не сейчас, днем нас могут
— Да, конечно. Вы правы, ночью лучше.
В это время среди кустов и деревьев появился силуэт тощей мисс Деборы.
— Отец, — сказала она несколько нерешительно, — чтобы отпраздновать должным образом приезд кузена, я решилась прибивать кое-что к нашему обычному режиму!
— Что ты хочешь этим сказать?
— Не беспокойтесь, отец, я не истратила ничего лишнего; сегодня торговцы, взволнованные слухами о восстании, спешили распродать свой товар за бесценок, и я воспользовалась этим.
— Ну, если так, то прекрасно. Хвалю, — одобрил старик. — Не тратя лишнего, приятно угостить на славу зятя!
— Зятя? — повторила мисс Дебора, видимо, сильно взволнованная.
— Да, я сказал и подтверждаю, я убедился, что Альбэрам Кастер достоин войти в нашу семью!
После такого сообщения мисс Дебора окончательно расцвела.
— Кузен, — шепнула она Джеку, входя в столовую, — я утаила правду от отца: чтобы угостить вас получше, я отбавила из своих девичьих сбережений!
Мнимый Альбэрам с чувством пожал руку своей невесты и сказал ей в полголоса:
— Я этого не забуду, у меня также есть свои маленькие сбережения, и я употреблю их на то, чтобы усладить вашу жизнь!
Мисс Дебора чуть не упала в обморок от этих слов. Завтрак прошел и весело, и оживленно; после первого стаканчика эля у старика и его дочери развязались языки, и мистер Бобинов рассказал дочери всю историю о сокровищах, скрытых в их саду.
Выйдя из-за стола, Джек просил разрешения удалиться в свою комнату, заявив, что хочет лечь спать.
— Спать днем? Такому молодому человеку?
— Не забудьте, что нам предстоит бессонная ночь и тяжелый труд, надо сберегать силы, сбережение сил все равно, что сбережение денег! — поучительно заметил Джек.
Это изречение показалось верхом премудрости для мистера Бобинова, так что он несколько раз наставительно повторил его про себя и в заключение добавил: «только великий ум мог понять, что даже и в этом отношении экономия и бережливость необходимы!»
Спустя пять минут Джек заперся в отведенной ему комнате, но вместо того чтобы кинуться на постель и заснуть, присел к столу и стал писать письмо мистрис Прайс.
В этом письме он излагал ей все свое душевное состояние, просил простить ему, если она может, то, что в ее глазах должно казаться изменой родине, но что, в сущности, есть служение его настоящей родине. Далее он говорил ей в растроганных словах о своей неизменной любви и нежности к ней и молил ее не вытеснять его окончательно из ее сердца, не проклинать его памяти, а пожалеть его, так как он очень несчастен.
Дописав это письмо, он вложил его в конверт, написал на нем адрес и положил его в боковой карман своей куртки.
— Как только Робер будет свободен, я опущу это письмо в первый почтовый ящик и затем буду искать себе пристанища где-нибудь, откуда бы я мог следить за Нилией. Ну а там… там будет видно! — договорил юноша и махнул рукой.
Затем он бросился на постель и старался заснуть, чтобы запастись силами к предстоящей работе. Часов около пяти вечера он спустился в гостиную бодрый и свежий и застал мистера Бобинова и его дочь за чтением газеты.
— Желаете почитать свеженькую газетку? Наше правительство хочет, чтобы все знали, как Англия карает тех, кто восстает против ее власти! — сказал старик. — С этой целью губернатор приказал бесплатно раздавать всем сегодняшний вечерний листок!
Джек взглянул на этот вечерний листок, и ему бросились в глаза отпечатанные жирным шрифтом слова: Решение суда. Смертный приговор.
Это не удивило Джека, который знал заранее, что именно так и будет.
— Впрочем, все это мало нас интересует, кузен, не правда ли? — продолжал скупец.
— Я сам с нетерпением жду ночи… еще только половина шестого!
— Ну, мы поужинаем сейчас, а затем соберем заступы и кирки, вообще все, что нужно для нашей работы! — успокоил его нетерпение мистер Бобинов.
Поужинав остатками от завтрака, старик достал из шкафа в углу три ржавых лопаты, три лома и три кирки, все это, как объявил он, досталось ему дешево от одного бедняги рабочего, возвратившегося в Европу.
— А вот уже и сумерки! — пробормотал взволнованным голосом старик.
— Да, действительно начинает темнеть! — поддакнула сухопарая Дебора и кинулась запирать все ставни в доме. Джек поспешил помочь ей в этом деле. Затем каждый вооружился необходимыми орудиями, и все вместе вышли в сад.
Серые тона сумерек уже окутали всю окрестность, и мрачная крепостная стена тонула во мраке.
— Ну что же, начнем? — спросил старик.
— Да, полагаю, что теперь нам можно будет начать! — ответил Джек. — Надо рыть вправо от пьедестала!
Все дружно принялись за работу; яма длиною в шесть и шириною в три фута, заметно росла в глубину. Все трое работали неутомимо; за два часа была уже вырыта яма почти в сажень глубины. Вдруг заступ Джека застучал о камень.
— Это свод! — воскликнул Бобинов.