Тайна озера Кучум
Шрифт:
вот смеху-то будет, когда я вас “на месте” поймаю...»
Пошла уже более спокойно, точно знает, куда идёт. И вдруг!
Как сердце кольнуло: услышала за спиной какой-то непонятный
шум. Идёт кто-то за ней! Человек или зверь? Никак медведь
караулит! А может, бродяга какой? Внутри похолодело, сердце
сжалось сбитой булочкой. И тот, и другой ничего хорошего не
предвещают. Вот тебе и сходила, подкараулила. Назад возвра
щаться поздно. Теперь только вперёд, быстрее, к Ченке. Бог с ним,
с «прихватом». Теперь лишь бы самой в живых остаться.
Прибавила ходу, торопится, почти бежит. Голова набок, пра
вым ухом слушает, что творится сзади. А преследователь тоже
напирает, бухают шаги, кусты хлещут по телу. Хотела закричать,
но голоса нет, горло пересохло. Вместо крика вылетел тонкий,
комариный писк. Припустила со всех ног, бежит, спотыкается,
падает, запинаясь о кочки и колодины. Потеряла платок, во
лосы растрепались от быстрого бега, платье трещит, цепляясь
о сучки. Со стороны посмотреть, не женщина бежит, а ведьма на
метле летит! Но некогда Пелагии на себя со стороны смотреть,
поскорее бы до заимки добежать, там спасение.
Ах, вот наконец-то дымом напахнуло! Люди! Впереди в тем
ноте метнулись яркие блики костра. На поляне маячат какие-то
тени. Заржали, шарахнулись по кустам лошади. Тёмные фигуры
отскочили к зимовью, за ружьями.
Подбежала Пелагия к костру, упала пластом, в землю лицом
тычется, губы трясутся, показывает назад, единым выдохом
просипела:
— Помогите!..
На минуту возникла неопределённая пауза, никто ничего
понять не может, что произошло. Потом наконец-то узнали Пе
294
ТАЙНА 0 3 6 Р А кучум
лагию, а тут из темноты на свет костра выбежал преследователь,
бородатый мужик. Запыхавшимся голосом выдохнул:
— Во баба бегает! Платок потеряла, лапти, а всё одно не догнать!
Видно, хорошо спужалась. Я её ещё там, на том озере заприметил.
Тут, гляжу, на лодке Ченка с Лукерьей плывут. А за ними по берегу
кто-то идет, караулит. Притаился, пропустил мимо. В темноте
узнал, старая знакомая, Пелагия. За бабами смотрит. Ну, тут сми-
китрил и я, дай, думаю, за ней постерегу. А оно, вишь, как вышло.
Как услышала меня, дала чёсу по тропинке, догнать не мог! — и про
тянул руку женщине. — Вставай, Плошка. Что, своих не узнала?
Да Иван я, Ворохов. Эх, мать, испугалась, язык запал...
И всё поняли, что произошло. Вздрогнула ночная тайга от
дружного хохота людей. Затрепыхалось пламя костра, испуганно
закричали мелкие птахи, где-то на гольце фухнул медведь,
в озеро ответно ударилось и утонуло эхо.
Смотрит Пелагия на окружающих испуганными глазами.
Наконец-то в свете играющего пламени узнала знакомые лица.
Точно, братья Вороховы здесь, одноногий Егор на чурке сидит,
рядом Филя, племянник Максим, а за ней бежал Иван. Тут же
от смеха поклоны бьют Ченка с Лукерьей. Но, однако, вон, чуть
поодаль, у лошадей ещё четверо незнакомых стоят. Мужики
какие-то, этих она ещё не видела.
Вскочила на ноги, сконфуженно засвистела носом, ткнулась
глазами в костёр, трясущиеся руки волосы в косу заплетают.
Один из незнакомцев, возможно, старший, или главный, при
поднял руку, командным голосом успокоил окружающих:
— Что вы! Хватит. Испуганную женщину не видели? Вас
бы на её место, посмотрели бы, кто и как портки потерял. Ну,
успокойтесь, дорогая, не волнуйтесь, — и взял Пелагию под
локоть. — Вы, как я понял, Пелагия?
— А тебе-то что? — сурово посмотрела женщина. — Я тебя не
знаю, и ты ко мне не лезь.
Она хотела оттолкнуть мужика, но не сделала этого. Вдруг
почувствовала к себе доброе, располагающее отношение, обра
щение на «Вы», как в старые, добрые времена, когда она жила
в городе у Елены Николаевны, почему сразу как-то обмякла
и даже не высвободила локоть.
295
ВЛАДИМИР топилин
— Да она-то, кто же ещё? — вступилась Лукерья. — За хозяйку
она. Подруга моя. Вместе в доме полы моем, стираем, варим,
убираем. Отпустите её, начальник, она всего не знает.
— А я её и не держу, — ещё более спокойно ответил незнакомец
и опустил локоть. — Так это вы жена Ивана Фёдорова?
Пелагия удивлённо посмотрела на него, потом вспомнила,
что Ивашкина фамилия Фёдоров. Значит, и она тоже Фёдорова.
Как всё странно! Здесь, на прииске, никто и никогда фамилию
не спрашивает, обращаются только по именам или чаще — про
звищам. А это, надо же, сразу видно, человек из города, образо
ванный. В глазах вспыхнули искорки интереса.
— А что так? — быстро бросила.
— А вот что, — спокойно ответил незнакомец и как будто
ожёг женщину кипятком. — Вам записка из города. От Елены
Николаевны.