Тайна озера Кучум
Шрифт:
делал зарубки на деревьях. Вон одна из них белеет на тёмном
стволе пихты. Значит, непременно должен скоро появиться.
А то, что он ещё не проехал, Уля убедилась сразу же на рассвете.
Просто проехала на Хорме через тропу и посмотрела следы.
У верховика, на котором едет Агафон, в правом заднем копыте
вырезан небольшой треугольник. Эту маленькую хитрость сде
лал Загбой. Теперь всегда, куда бы Дьявол ни последовал, его
след заметить будет очень просто. Уля смотрела хорошо. Следа
с вырезанным треугольником не было.
Весь день прошёл в томительном ожидании. С самого утра
по тропе прошли маралуха с маралёнком да небольшой рыже
бокий сеголеток, медведь. Сколько бы ни напрягал Сергей слух
310
Т А Й Н А о з е р л к у ч у м
и зрение, старания были напрасны. От постоянного внимания
он устал и уже к обеду выглядел измученным. Уля же, наоборот,
как будто отдыхала. Находясь с любимым, девушка посвежела
лицом, с хитринкой улыбалась и даже шутила. Иногда щекотала
его шею соломинкой, имитируя укус комара, тыкала под щетину
кедровую иголку или просто игриво щипала его за бок. Сергей
как будто сердился, хмурился:
— Тихо! Смотри за тропой. Наверное, уже скоро...
— Эко! — Уля вскидывала тонкие брови. — Как ни смотри,
Кухта всё равно первой скажет.
Сергей какое-то время молчит, понимая ход ее мыслей, со
гласно кивает головой. Как будто поправляя упавшую прядку
волос, нежно гладит Улю по щеке. Девушка заливается переспев
шей рябиной, она волнуется, прикрывает глаза, сердце готово
выпрыгнуть из груди, с шумом вдыхает воздух, хочет прижаться
к нему. Он, как медведь, топит её в своих объятиях, с жаром це
лует цвета иван-чая щёки, нервно гладит сильными ладонями
гибкий стан. Она уже не противится, как это было в первый раз.
Безропотно подчиняясь чувству, запрокидывает голову назад,
подрагивает телом тогда, когда его губы прикасаются к кедровым
орешкам на её девичьей груди.
Кухта стыдливо отворачивает виноватый взгляд в сторону,
разгоняя комаров, трёт лапой морду и негромко чихает: эх, хо
зяйка, ну ни стыда ни совести... Легла на живот, закрыла глаза, но,
ноздрями всё равно воздух пронюхивает. Врождённый инстинкт
заставляет собаку следить за окружающей обстановкой. Вдруг
дёрнулась телом, закрутила носом, вскочила на ноги, навострила
уши. Смотрит вверх по тропе.
Уля заволновалась, забилась рыбой в сети, горячо зашеп
тала:
— Пусти. Кто-то по тропе идёт. Может, Агафон.
Притихли оба. Уля притянула к себе собаку, прижала рукой,
тихо цыкнула, чтобы Кухта, не дай бог, не залаяла. Сергей сжал
в руках штуцер.
А в пихтаче, точно, какое-то движение. Вот между стволов
замаячил неясный силуэт. Сбивая с кустов притаившуюся
тишину, закачались изогнутые ветки-рога. Выбивая копытами
311
ВЛ А Д И М И Р т о п и л и н
размазанную грязь, покорный верховик везёт на своей спине
человека.
Увидев бородатое лицо, глаза молодых людей потускнели.
Агафон, как всегда, невозмутим и спокоен. Уверенно ведёт оленя
по знакомой тропе. В руках повод. За плечами в такт движениям
покачивается ствол винчестера. Сзади притороченный нако
ротко вышагивает ведомый учаг. На его спине потки с тяжёлым,
драгоценным грузом. Уля и Сергей знают, что находится в кожа
ных мешках, и можно с уверенностью подтвердить, что Дьявол
ведёт за собой золотого оленя. Агафон не видит молодых людей.
Он и не подозревает, что на невысокой скалке из-под могучего
кедра с расстояния полусотни метров за ним наблюдают люди,
теперь уже, без всякого сомнения, враги. Если бы знал, его по
ведение было другим.
Сергей и Уля молча ждут, когда маленький караван порав
няется с ними, пройдёт мимо и скроется из глаз, чтобы дальше
продолжать слежку. Но что это? За парой оленей вновь качаются
ветки деревьев, сзади нарастает чёрное, более крупное пятно,
преследующее караван на некотором расстоянии. Кажется, что за
оленями неторопко шествует могучий сохатый. Или сам хозяин
тайги, батюшка амикан сопровождает Дьявола. Молодые люди
в напряжении переглянулись, замерли в ожидании. И каково
же было удивление, когда на открытое место, на частинку, гордо
вышел обыкновенный конь.
Они никак не ожидали такого поворота событий. Там, под
гольцом, вчетвером обсуждая план передвижения Агафона, они,
кажется, предусмотрели всё. Как он заберёт золото. Как поедет
по затесям. Как они, опередив его, в последний день пути пой
мают на прииске, свяжут, лишат свободы и передадут властям.
Вот только забыли, что там, внизу, под гольцом с семьёй про