Тайна рождения славян
Шрифт:
Таким образом, не Владимиру в качестве откупа или награды предлагают невесту, а он сам на этом настаивает. В результате он приобретал совершенно иной статус перед лицом европейских держав: теперь он не князь «варваров», а член семьи византийских императоров и, значит, может общаться на равных с любым европейским правителем.
Выдвинутый ультиматум фактически навязывает Византии военную поддержку в безвыходных условиях. Императоры не смогли отказаться, так как на кону была теперь не только их жизнь, но и судьба целой страны. Поэтому сначала Анну помимо ее воли пообещали отдать в морганатический брак с варваром, и только потом Владимир двинулся на Константинополь против Варды Фоки.
Эта версия о походе на Византию больше всего согласуется с «Повестью временных лет», где князь первично имел желание
Для осуществления своего замысла Владимиру мало было жениться на царевне: надо было соответствовать реалиям европейской жизни. Возникла необходимость, чтобы брак был заключен «по правилам». Поэтому следовало принять христианство и максимально быстро распространить его на подконтрольной территории, создать русскую митрополию, подчинив ее константинопольской патриархии.
Несомненно, Владимиру было известно о том, что для вступления в брак с византийской царевной и вхождения в императорский дом ему и его людям придется креститься. Это решало вторую важнейшую задачу, уже долго стоявшую перед киевским князем: объединение народов под знаменем единой веры. Поэтому Владимир без долгих раздумий согласился на предложенное крещение. Теперь у дружины не было никакого повода бунтовать против действий князя, так как речь шла о большой политике. В крещении Владимир даже имя принял как у византийского императора, своего шурина – Василий. Но при этом он вряд ли собирался становиться очередным вассалом Византийской империи, которому кто-то будет диктовать условия. Он сам, как мы видим, диктует условия и в будущем никакого влияния над собой не допустит.
Когда непосредственно состоялось бракосочетание князя Владимира и Анны, доподлинно не известно. Арабский историк начала XIII века Ибн аль-Асир считает, что царь русов сначала крестился, потом женился и только тогда пошел воевать с Вардой Фокой (т. е. около 988 года). Другой вариант (Яхья Антиохийский): сначала был подавлен бунт Варды Фоки, затем крещение и свадьба (989 год) [2]. Народ Киевской Руси крестили позже, уже после возвращения князя из византийского похода.
Где крестился и женился Владимир, тоже неясно. Официальная историография утверждает, что он принял Крещение или в Корсуни, или в Киеве. Если это было в Корсуни, то до похода на Византию, на этапе обсуждения военных действий против Варды Фоки в 988 году. Если же после разгрома мятежников, то, вероятнее всего, оба события произошли непосредственно в Константинополе, где еще несколько лет после победы продолжали стоять войска Владимира. Почему не в Киеве? Во-первых, трудно себе представить, чтобы византийскую царевну, выдавая замуж по всем правилам христианского обряда, отпустили сочетаться браком в некрещеный тогда еще Киев, где продолжали стоять языческие идолы, несмотря на наличие нескольких православных храмов. Также маловероятно, чтобы князь отсрочил свое бракосочетание до момента, когда Киев был крещен (еще на несколько лет). Если мы считаем, что главной целью похода было заключение брачного союза, то свадьба должна была состояться как можно скорее после окончания боевых действий.
Здесь возникает вопрос о наследниках князя Владимира. Согласно христианским традициям, принятым в Европе, законными считались лишь дети, рожденные в официальном, то есть церковном браке. Именно они в первую очередь могли претендовать на основное наследство у себя на родине и признание в других странах. Есть версия, что таковых у него было двое: князья Борис и Глеб, сыновья Анны, прозванной в летописях «гречанкой» и «болгарыней». Судя по их возрасту, они родились после крещения Руси, следовательно, были сыновьями именно Анны Византийской, а не какой-то другой женщины. Но в 1015 году, вскоре после смерти князя Владимира, последовало загадочное убийство братьев, и «законных» наследников, способных ко всему прочему конкурировать за византийский престол, на Руси более не осталось.
Анализируя вышесказанное, возникает вопрос: так кем же все-таки был князь киевский Владимир? Великим просветителем славянских народов, убедившим тысячи людей принять новую веру, отказавшись от святынь своих предков? Бесстрашным завоевателем, который ловкостью и хитростью оказался в нужное время и в нужном месте? Или же дальновидным стратегом и незаурядным политиком, умело извлекающим выгоду из мировых коллизий для блага своей страны? Ответ на этот вопрос до сих пор неоднозначен.
Россия в свете пассионарных событий прошлого и будущего
Доборолась Україна до самого краю.
Гірше ляха свої діти її розпинають.
В IX–X веках в центре Восточной Европы началось зарождение новой славянской формации, народа великороссов. Своим происхождением оно было обязано пересечению двух гигантских миграционных магистралей славян запада и юга, а также присутствию балтской и угро-финской компонент [11]. Первая волна являлась более ранней и вылилась в государственное образование, известное впоследствии под названием Киевская Русь. Вторая исходила с Балкан и стартовала на 100–150 лет позже. В XIII веке появляются татаро-монголы. Доживающая свои последние исторические мгновенья дряхлая Киевская Русь так и погибла бы под копытами ордынских коней, если бы не пассионарный импульс, возникший при контакте этих двух генетически отличных разновидностей славян. Он был несколько притушен, но не исчез, а в XIV–XV веках новая система проявилась «собиранием земель». Государство по традиции еще продолжало называться Русь, но населяла ее уже последующая фаза славянского этноса. Велением времени и событий оно было заменено на Великое княжество Московское, а его граждане начали называться московитами, а затем и русскими. Таким образом, была обозначена локализация нового государственного и этнического образования. Киевский центр окончательно утратил свой приоритет.
В Орде в это время проявилась обскурационная фаза, следствием которой явилась «большая замятня» [94]. Подчинение начало перерастать в вынужденный союз. Один «союзник» терял силу, второй ее приобретал и получал все большую независимость. Равновесие продолжалось недолго. Москва заявила о себе битвой на Воже, Куликовом поле, Великое стояние на Угре только подтвердило ее силу. И Орда треснула, распалась на три части. Отложились ногайцы и крымчаки, обескровленную Волжскую Булгарию подобрал хан-изгнанник Улу-Мухаммед и создал там Казанское ханство. Через 300 лет победитель – Орда повторила судьбу побежденной Руси.
В XV–XVIII веках пассионарность великороссов достигла акматической фазы. Войны велись сразу на трех фронтах. В результате были покорены Казанское и Астраханское ханства. Битва при Молодях с войском крымчака Гирея I в 1572 году, которая по своей значимости приравнивается к Куликовской битве, завершила череду побед этого периода. Позднее было присоединено Крымское ханство и Сибирь, возвращены земли на Балтии.
На просторах Восточной Европы расправляло плечи новое царство. Молодой русский этнос подошел к своему апогею. Европа содрогнулась, осознав это явление.
После падения Казани освободилась дорога на восток, появилась перевалочная база для массированного вторжения в Сибирь. И пассионарная квинтэссенция русского этноса ринулась в этот проход. Тихого океана достигли в 1637 году, а Камчатки в 1697 году. Для сравнения: будущие американцы прошли по неизведанной Северной Америке с востока на запад около 4 тыс. км, русские по Сибири – около 9 тыс. Природные условия разительно отличались. Если в Сибири это была тайга, болота, горные реки, морозы, то Северную Америку с ее прериями и более мягким климатом, не считая северных областей, можно сравнить с курортным терренкуром. В конечном счете, расстояние от Урала до Тихого океана в более неблагоприятных климатических и географических условиях преодолели почти в три раза быстрее, чем американцы. Недаром Дж. Бейкер отметил: «Продвижение русских через Сибирь в течение XVII века шло с ошеломляющей быстротой» [95]. По достижении Дальнего Востока движение было продолжено. В 1732 году русские появляются на Аляске, а в 1784 году в Калифорнии, где вступают в контакт с испанскими и мексиканскими переселенцами. Чуть севернее Лос-Анджелеса был построен форт Росс.