Тайна затворника Камподиоса
Шрифт:
– Что это за средство? – нетерпеливо перебил его Нуну.
– Я уже говорил тебе, что оно редкое, исключительно редкое, но я назову тебе его, как только ты пообещаешь не закрывать дверь на ключ.
– Хорошо, обещаю...
– Поклянись Пресвятой Девой!
– Клянусь, Бог свидетель, клянусь! Ну, как это средство называется?
Витус подошел к нему почти вплотную и прошептал:
– Оно называется «висельник»...
– «Висельник», – почтительно повторил Нуну.
– Да. Еще оно имеет травяное название «пророчица». Или «чародейка». Это воистину волшебное растение. Вот эту самую «чародейку» ты и должен достать. – Витус поднял палец, как бы предупреждая о чем-то важном. – Ты не спеши радоваться, потому что «висельник» – это растение очень прихотливое и растет далеко не везде. Найти его будет непросто. Ты его должен выкопать из-под виселицы, где год назад кого-то повесили. Лучше всего тебе поговорить на сей счет с палачом из Досвальдеса. В Досвальдесе ведь есть свой палач?
– Ну, да, есть, – проговорил Нуну охрипшим от возбуждения голосом.
– Вот и спроси его, где он в последний раз кого-то казнил. Там и копай. Но будь осторожен: если ты повредишь корень, «висельник» издаст свои предсмертные крики. Лучше всего будет, если ты возьмешь пример с колдуний-травниц – они заставляют вырывать корни своих собак.
– Ты что, кол... ты чего это... – зрачки Нуну расширились.
– Нет, никакой я не колдун, и сатана в меня не вселился. Я просто знаю, что к чему.
– Не каждый, кто знает немножко больше, чем другие, колдун, – заметил Магистр.
– Когда найдешь «висельник», – продолжал Витус с важным видом, – приглядись к нему повнимательнее: чем больше его головка и туловище будут походить на мужской член, тем сильнее будет его действие!
– Да, доктор-еретик, – колосс внимал каждому слову Витуса. – Ну, и как же этот «висельник» действует?
– Ты должен дать его Эльвире и проследить, чтобы она его съела. Вечером, и чем позже, тем лучше. Самое сильное действие он оказывает, если его съесть в полночь. Даже стихи про это есть:
В мире этом и усопшихК новой жизни возвращаю.Страсть любви, огонь в кровиЯ вернуть им обещаю.Нуну попытался воспроизвести по памяти хотя бы первые две строчки заклинания, но безрезультатно.
– Вот черт, заковыристо как-то сказано!..
– Тебе это произносить не обязательно, – утешил его Витус. – Правда, тогда действие корня уменьшится.
– Хм. А если я вообще не найду у места казни этот корень, что тогда?
– В любом случае ты должен попытаться. А если у тебя не получится, пойдешь к аптекарю и купишь «пророчицу» у него. Я все для тебя приготовил, – он протянул Нуну небольшой листок бумаги, на котором было написано: Mandragora officinalis.
– Дашь это аптекарю в Досвальдесе.
– Идет! – Нуну взял бумажку, тщательно сложил ее вчетверо, сунул за свою промасленную рубаху и ушел, не сказав больше ни слова.
Дверь камеры он не запер.
– Ты гений! – вырвалось у Магистра после ухода колосса. – Ты с действием этого «висельника» связал столько условий, что Нуну нипочем всего не выполнить. Эльвире, этой чертовой девке, опасаться его нечего.
Витус улыбнулся:
– Там поглядим. А теперь давай есть. Я об этом целый день только и думал.
Он пододвинул табурет к столу, зажег свечу и налил обоим по полной миске чечевичного супа. Потом положил рядом с мисками по куску козьего сыра и ломтики сала, которые приберег.
– Теперь для полного счастья нам только вина не хватает.
– Ох, как ты прав, – Магистр разрезал скальпелем сало на мелкие кусочки и бросил их в суп. – Но не будем такими неблагодарными!.. Будущее кажется мне не столь уж мрачным: вряд ли Нуну еще раз будет пытать нас. Без членов суда инквизиции ему это строго запрещено. Между прочим, до меня дошел слух, что его преосвященство наложил полные штаны, когда его вместе с отцом Алегрио вызвали в Рим. Ему придется держать ответ перед самим папой Григорием XIII за свое богопротивное поведение. Говорят даже, что он, подобно многим, был постоянным гостем у Эльвиры. Сомневаюсь, что мы когда-нибудь еще встретимся с ним.
– О том, что его преосвященство Игнасио вызвали в Рим, мне уже говорил Нуну, – кивнул Витус, – но о том, что он был одним из завсегдатаев заведения Эльвиры, я не знал.
– То, что его преосвященство вел столь постыдную для церковного иерарха жизнь, льет воду на нашу мельницу! – подытожил Магистр, облизывая ложку со всех сторон. – Но что-то мне не хочется тратить этот вечер на обсуждение такой скользкой темы. Слушай, а почему бы нам и в самом деле не размять ноги? Дверь камеры открыта – нас словно приглашают погулять...
– Давай отложим это на утро. А сегодня мне хочется просто посидеть с тобой за столом, поговорить, вспомнить о чем-нибудь хорошем.
– Согласен! Это предложение вполне соответствует моим представлениям о приятном времяпрепровождении. Думаешь, нам удастся бежать отсюда?
– Трудно сказать. – Витус отставил в сторону бачок и миски. Потом расшевелил тлеющие угли. Подложил еще несколько поленьев, чтобы огонь не погас до самого утра. – Нам нужно осмотреть каждую пядь стены, каждую щелочку или трещину в кладке, и особенно это касается пыточной камеры.
– Почему это особенно пыточной камеры?
– А известно тебе, что такое «Железная дева»? – вопросом на вопрос ответил Витус.
– Железная дева? Ну конечно! В Ла Корунье у меня была девчонка, ее все так дразнили, – Магистр улыбнулся. – Но шутки в сторону – представления не имею!
– Может быть, завтра утром мы это узнаем. Поблизости от первой пыточной камеры есть, очевидно, и вторая – она на четыре ступени ниже. Там и должна находиться эта «дама».
Витус закончил уборку камеры.
– Я думаю, надо выспаться. Ложись на кровать.
– И не подумаю! Кровать твоя, по крайней мере до тех пор, пока не заживут твои раны. А я устроюсь на полу, на тюфяке. Как-никак я к этому уже привык.
Витус улыбнулся:
– Когда у тебя такое кислое лицо, с тобой лучше не спорить. Ладно, лягу на кровать. А потом мы будем с тобой спать на ней поочередно.
– Я знал, что сумею тебя убедить, – захихикал маленький ученый и устроился на тюфяке под стенкой.
Витус задул свечу и тоже лег. На спине он лежал, особо острой боли не испытывая, что его очень обрадовало.