Тайная Миссия
Шрифт:
Однако сейчас здесь, в Данктоне, есть кроты, готовые бороться до конца и отдать свою жизнь за то, во что они верят.
Кроты — члены совета кивнули: среди них не было ни одного, кто не согласился бы умереть за Камень. И к этому еще было добавлено (хоть Триффан и протестовал против таких слов), что нет ни одного, кто не согласился бы умереть за самого Триффана.
— Грайки, сами о том не подозревая, научили нас, что сопротивляться им можно и изнутри системы, — объяснил Скинт, — используя для этого тайные ходы и тактику внезапных нападений и быстрых отходов. Это непривычный способ борьбы для кротов, но не
— Да, да, — подтвердил Триффан, — но в чем заключается твой план, Скинт?
— Мне представляется, нам следует построить в Данктоне тайные ходы, куда мы могли бы вернуться после того, как уйдем из системы. Оттуда мы сможем постоянно беспокоить грайков, если они останутся здесь. Некоторые из нас пусть спрячутся там и после того, как остальные уйдут, начнут изводить гвардейцев Хенбейн.
— Вот уж, — проговорил Смитхиллз, — этой работенкой я с удовольствием займусь, да и многие тоже, если не ошибаюсь.
— П-п-пусть ведет нас Камень и сохранит, пока мы не будем готовы для б-б-будущей битвы, — подвел итог Комфри, стараясь, чтобы его слова прозвучали ободряюще, хотя он никогда не был силен в том, что касалось войн.
И все же Камень, должно быть, слушал или по крайней мере направлял кротов Данктона в эти полные опасностей дни. Одного крота, во всяком случае, он направил, и это был Мэйуид, который прибежал к Триффану, полный энтузиазма и возбужденный, как никогда.
Мэйуид, как и многие другие кроты, сильно изменился за время пребывания в Данктоне. Он пополнел, повеселел и с готовностью исполнял любую порученную ему работу, часто принимая почему-то загадочный, таинственный вид. Его очень любила молодежь; хорошо зная многих из них, он чувствовал себя среди них свободно, они же с удовольствием слушали его длинные, сложно закрученные истории.
Однако в тот день, когда он прибежал к Триффану, вид у Мэйуида был исключительно деловой.
— Осмелюсь попросить, мужественный господин мой, пойдем быстро, сейчас, немедленно! Мэйуид покажет тебе кое-что удивительное. Потрясающее!
— Что это, Мэйуид?
— Не расскажу — покажу, господин. Не буду портить эффект своим рассказом, к тому же у ходов есть уши, а Мэйуид думает, что об этом никто не должен узнать, кроме великолепного Триффана, который умеет молчать. Ш-ш-ш, мой господин!
Триффан вздохнул, потому что у него было много дел, а «секреты» Мэйуида всегда отнимали массу времени, поскольку неизменно были связаны с необходимостью отправляться в самые неожиданные места.
— Я очень занят, Мэйуид, кое-кого из кротов надо повидать, кое-чем распорядиться.
— Одно слово все объяснит, мой господин. Только одно слово. Я тихонько шепну его… Отход.
— Отход? — повторил Триффан.
— Из Данктона, мой господин! — проговорил Мэйуид
— Отход кого?
— Всех, милостивый мой господин! Всех, от мала до велика. Всех-всех.
Триффан внимательно посмотрел на Мэйуида, а тот на Триффана.
— Доволен, господин? — спросил Мэйуид.
— Показывай, — решил Триффан, — сейчас же! Только зайдем за Скинтом, потому что ему следует знать, что ты отыскал.
— Если это нужно, не буду возражать, мой господин, поскольку предвкушаю одобрение Скинта.
Триффан улыбнулся. Между Мэйуидом и Скинтом установились несколько странные, хотя и вполне уважительные отношения, скрываемые под внешней раздражительностью со стороны Скинта и завуалированным сарказмом со стороны Мэйуида. Скинт сделает вид, что ему совсем неинтересно, но пойдет.
Так и случилось. Скинту пришлось согласиться отправиться вниз, к Болотному Краю, где, как объяснил Мэйуид, они встретятся с кротом, который отведет их на место, которое хочет показать им он, Мэйуид.
Они спустились под землю и пошли петлять по ходам, потому что именно такие пути выбирал обычно Мэйуид; потом подошли к сырому Болотному Краю, где в одном из ходов их ждал крот, который был грязен так, как только может быть грязен крот. Его мех был вымазан жидким илом, когти немыслимо перепачканы (словно их никогда не чистили), рыльце залеплено какой-то дрянью. Однако глаза были широко распахнуты и смотрели простодушно. Это был молодой крот, но вид у него был весьма неприглядный.
— Это тот крот, который поведет нас, — так, что ли, Мэйуид? — усомнился Скинт.
— Хоум, мой господин, — так его зовут. Он говорит немного, хотя говорить может и иногда это делает, но не часто, нет, нет, не очень часто, — правда, Хоум? — гордо заявил Мэйуид и, представляя своего нового друга, похлопал его по спине.
— Ты откуда родом, Хоум? — спросил Скинт, выказывая естественную в те дни подозрительность.
Хоум ничего не ответил, только посмотрел на всех пугливо, с таким выражением, будто его застали врасплох, если вообще под грязью, покрывавшей его рыльце, можно было разглядеть какое-нибудь выражение. Взглядом он словно просил Мэйуида ответить за него.
— Ты хочешь знать, откуда он взялся, господин? Куда он идет — этот вопрос, пожалуй, будет поважнее! — Мэйуид победно ухмыльнулся. — Я нашел его там, где ни один крот не может и не должен находиться. На дереве — понимаете? Он скрывался там, как летучая мышь или сова, в норе, которую сам соорудил каким-то непонятным образом. Не очень высоко, но достаточно, чтобы я сказал себе: такой вид кротов надо культивировать, мой господин. Да, да, культивировать!
— А ты-то что там делал? — спросил Триффан, улыбаясь. Он любил Мэйуида и доверял ему.
— Обследовал окрестности. И почуял запах крота, услышал, что где-то скребется крот. Это и был Хоум. Перепугал меня до смерти — правда, Хоум?
Хоум кивнул. Он вертелся не переставая, словно не мог долго усидеть на одном месте.
— А где это дерево? — спросил Скинт, который все еще не отбросил подозрения.
— И куда идет Хоум? — добавил Триффан.
Мэйуид широко улыбнулся, от удовольствия показав все зубы, и склонил голову на сторону. Его быстрые глазки оценивающе перебегали с одного на другого, пока он думал, какую часть тайны открыть друзьям.