Тайник на Эльбе
Шрифт:
— Ваше лицо мне знакомо, — сказал кладовщик, внимательно разглядывая соседа. — Любопытно, где это я мог вас видеть?
Тот пожал плечами.
— Но как вас зовут? — допытывался Кребс.
— Генрих Губе.
— Погодите, погодите — шофёр?
— Шофёр.
— Тупица! — Кребс хлопнул себя по лбу. — Вы же возите директора Кюмметца!
— Да, я его шофёр.
— Ловко! — воскликнул кладовщик. — Оказывается, мы трудимся на одном и том же заводе… Ага, вот и пиво… Самое время спрыснуть знакомство!
— Нет, серьёзно, вы тоже служите на «Бемере»?
— Черт возьми, более двадцати лет!
— Тогда действительно ловко. — Аскер поднял кружку. — Ваше здоровье, приятель. Но, простите, за кого я должен пить?
— За Эриха Кребса. Я кладовщик Кребс, заведую складом материалов и запасного инструмента.
— Ого! Знакомство, которое приятно вдвойне.
Они выпили.
Аскер угощал собеседника сигаретами, смеялся, шутил. Кребс отведал тем же, рассказал новому знакомому несколько забавных историй.
— Я в восторге от вас, дружище! — воскликнул Аскер. — И если когда-нибудь понадобится мой «бьюик»…
— Не могу ответить тем же, — сказал Кребс. — Машины у меня нет. А склад — это склад, порога которого не переступает никто. Кроме меня, разумеется. Я там — круглые сутки.
— Вы говорите так, будто и ночуете в своей кладовке! — Аскер рассмеялся.
— Если и не ночую, то уж во всяком случае нахожусь неподалёку. Я-то ведь живу на заводе.
— Живёте на заводе? Как это понять?
— В самом прямом смысле. — Кладовщик дёрнул плечом. — Так уж пришлось. В прошлом году мой дом разбомбили. Это счастье, что я одинок и мне не пришлось оплакивать семью, которая наверняка бы погибла. Оставшись без крова, я долго искал квартиру. Но все было слишком дорого или чересчур далеко от завода, а мне трудновато ездить каждый день за несколько километров.
— Конечно, — сказал Аскер.
— Так вот, я уже собирался перейти на соседний завод — там обещали помочь с жильём. Тогда директор Кюмметц распорядился, чтобы мне отвели каморку, которая примыкает к кладовой.
— Там и живёте?
— Что же делать? Комнатка, правда, мала, но мне одному много ли надо!
— Ещё по одной. — Аскер сделал знак официанту, прошёл к механическому пианино и опустил монету.
Зал бара наполнился звуками старинного тирольского вальса. Кребс принялся подпевать. Аскер — тоже.
— Вероятно, у вас богатый выбор различного инструмента и материалов, — сказал разведчик, когда пианино, отгремев положенное число минут, смолкло. — Представляю, чего только нет в вашей кладовке!
— Грех жаловаться. — Кребс хитро подмигнул. — Я запаслив и скуп, как Гобсек. Поэтому есть все, что нужно.
— Ну, это вы хвастаете, приятель. Бьюсь об заклад, что не все.
— А ну-ка! Говорите! Говорите, и я ставлю три против одного, что ошибётесь. Три кружки пива против одной вашей, что обязательно проиграете!
— Идёт. — Аскер подумал и сказал: — Аккумуляторов для моего «бьюика» наверняка не найдётся!
Кребс рассмеялся.
— Целых три! Один бог ведает, где и как я их раздобыл. Но это уже другой вопрос. А теперь гоните-ка пивко!
— Но я не хочу на этом кончать. Ведь проигравший имеет право на реванш.
— Ваша правда. Реванш так реванш. Говорите, только все равно проиграете. Говорите же!
— Уверен, что в вашей кладовой нет сварочных аппаратов.
Кребс оборвал смех, удивлённо выпятил губы.
— Здорово, — пробормотал он. — Угадали, друг. Что правда, то правда. Сварочных аппаратов не имеется.
— Отыгрался! — воскликнул Аскер. — Но как же вы без них обходитесь?
— Были аппараты. Больше года валялись два комплекта. Лежали без дела, и я тратил уйму времени на то, чтобы протирать их и расправлять каучуковые шланги.
— Что же с ними сталось?
— У меня их забрали. Губе. Могу даже, если хотите, сказать кто. Какие-то военные. Они явились ночью, с запиской главного инженера — бумага и сейчас у меня. Ну, я и выдал им оба аппарата. Их унесли и не вернули.
— Да бог с ними, — рассмеялся Аскер. — Избавились раз и навсегда.
…Они распрощались поздно вечером. Кребс пошёл на завод, Аскер же отправился к себе, размышляя над тем, что ему довелось узнать. Итак, намеченное удалось. Он познакомился с кладовщиком, убедился, что тот действительно выдавал сварочные аппараты ночью каким-то военным. Все совпадало с тем, что сообщил перебежчик Хоманн. Вывод из всего этого был один: сварщик Висбах не лгал, рассказывая Хоманну о тайнике близ Остбурга. А раз так, Висбаху можно довериться!… В сознании возникли умные, внимательные глаза Макса Висбаха, глядящие из-под седых клочковатых бровей, его красивое лицо, большой чистый лоб. Сварщик Висбах! Теперь Аскер должен пойти к этому человеку, чтобы узнать наконец правду о тайнике с архивами.
Незадолго до конца рабочего дня цеховая рассыльная отыскала механика Отто Шталекера и позвала его к телефону. Разговор был коротким. Собеседники обменялись несколькими ничего не значащими фразами.
Шталекер возглавлял одну из подпольных антифашистских пятёрок, действовавших в городе. Члены пятёрок знали только своего руководителя. Лишь руководители пятёрок имели доступ к Шуберту, да и то встречались с ним крайне редко. Как правило, связь между ними и Шубертом осуществлял Карл Кригер.
И вот сейчас гардеробщик бара «Нибелунги» Ганс Дитрих, член пятёрки Шталекера, сообщил по телефону своему старшему товарищу, что должен немедленно его увидеть. Дело не терпит отлагательства.
Шталекер отправился на свидание с Дитрихом прямо с завода. Войдя в бар, он сдал кепку гардеробщику. Вместе с номерком в руках Шталекера оказалась записка. Шталекер зашёл в туалет. Прочитав бумагу, изорвал её и спустил клочки в канализацию. Да, сообщение было действительно важное. Стараясь казаться спокойным, он прошёл в зал, спросил кружку пива, выпил и не торопясь направился к выходу.