Тайное братство
Шрифт:
В шатер вошел Калавун. Поклонился Бейбарсу.
— Приветствую тебя, эмир.
— Как идут дела с приближенными султана?
— Я договорился еще с двумя. Они не станут загораживать тебе дорогу к трону.
Бейбарс усмехнулся.
— И во что обойдется их преданность?
— Это всего лишь капля в океане сокровищ, лежащих в крепости в ожидании моего повелителя. Я привел с собой еще кое-кого.
Калавун повернулся и отдернул полог шатра.
Вошел Хадир. В грязном мокром халате, держа за уши мертвого зайца. Поспешно скрывшись в тени за жаровней, он положил животное перед собой и встал на четвереньки.
— Где ты был? — спросил Бейбарс.
— Охотился, — дерзко ответил Хадир. Ножны кинжала, висевшие на обмотанной вокруг пояса цепи, были заляпаны кровью. Он погладил заячьи уши. — Они такие мягкие.
Калавун сел на подушки, взял с подноса фигу.
Бейбарс посмотрел на Хадира:
— Ты узнал?
— Да, мой повелитель. — Хадир откинул голову назад. — Ключ к трону подобрать нетрудно.
— Что это значит? — спросил Омар. — Какой ключ к трону?
— Главный визирь султана, Актай. По закону в случае смерти султана он должен передать трон преемнику. — Бейбарс перевел взгляд на Хадира. — Ты уверен?
— Я зорко следил за ним последние три недели, повелитель. Он малодушный дурак, и если надавить, легко сожмется. — Хадир улыбнулся. — Время подходящее. В небе властвует красная звезда войны. Зовет к крови.
— Тогда быть крови. — Бейбарс повернулся к друзьям. — Кутуз дал армии один день отдыха, чтобы они его громче славили во время триумфального возвращения в столицу. Шатер султана стоит у стены Эль-Салихийи. Обычно Кутуз после восхода, помолившись и чего-нибудь отведав, любит поспать, примерно час. Вот самый подходящий момент. Стражи при нем немного. Между шатром и стеной лимонная роща с довольно густым подлеском. Мы там укроемся на рассвете, а когда султан возляжет опочивать, сделаем сбоку в шатре дыру и войдем. На тебе, Калавун, стража. Их двое. Разделаешься, и стой у трона. Ты, Омар, прикроешь меня сзади и проследишь за слугами, если вздумают вмешаться. Кутуза убью я.
Они кивнули.
— А теперь, Калавун, отправляйся к Актаю. Он должен быть там к сроку. Чтобы передать мне трон. Угрожай или, если его можно купить, заплати. Мне безразлично как, но заставь его согласиться.
— Я выполню твою волю, эмир, — ответил Калавун, поднимаясь на ноги.
— Час назад визирь удалился, — сказал Бейбарс. — Ты найдешь его в шатре.
Калавун бесшумно двигался по спящему лагерю. Войско отдыхало всего один день, так что шатры ставить не стали, а легли спать под звездами, скорчившись вокруг желтых костров. Барабанщики наконец оставили свои барабаны, и на лагерь спустилась благодатная тишина, нарушаемая только бормотанием воинов и ночными шумами. На периферии смутно вырисовывались осадные орудия и кибитки. Верблюды тоже отдыхали, насытившись водой из потока у хлопкового поля. Калавун миновал шатер султана. Тяжелый полог был откинут, открывая помост с троном. У входа застыли несколько гвардейцев. Он приблизился к меньшему шатру, принадлежавшему главному визирю.
— Атабек.
Калавун остановился. К нему подошел приближенный султана, с которым он недавно договорился о поддержке.
— Нужно поговорить.
Калавун поклонился.
— Извини, но у меня встреча с главным визирем. Освобожусь, и поговорим.
— Если ищешь в нем союзника, — приближенный махнул рукой в сторону шатра Актая, — то ты его не найдешь.
— Поведай о твоих сомнениях.
— У меня есть ценные сведения.
Калавун осмотрелся и кивком предложил приближенному следовать за ним. Они остановились подальше от шатра Актая.
— Говори.
Обладатель вестей чуть улыбнулся:
— Как я сказал, сведения ценные.
— Тебя вознаградят.
Приближенный помолчал, затем кивнул.
— После утренней молитвы султан с визирем собираются на охоту. Пригласят и Бейбарса. Во время охоты Кутуз собрался его убить.
Калавун вздохнул.
— Зачем это ему? Он узнал о покушении?
— Нет, — ответил доносчик. — Полагаю, султан задумал это давно. Сразу после Айн-Джалута. Бейбарса уважают в войске, и он страшится, что когда-нибудь эмир поднимет войско против него.
— Тебе это откуда известно?
— Кутуз мне доверяет. При мне он с Актаем обсуждал план убийства.
Калавун задумался.
— Сколько человек будет на охоте?
— Кутуз, шесть гвардейцев и пять приближенных, включая меня.
— Ты можешь поговорить до охоты с теми, кого Бейбарс еще не склонил на свою сторону?
— С одним, может быть, с двумя, — предположил собеседник Калавуна.
— Бейбарс тебя щедро вознаградит за преданность.
— Я на это уповаю.
— Тогда действуй.
Калавун растворился во тьме. Через несколько минут он вынырнул у шатра эмира. Бейбарс и Омар негромко разговаривали.
— Эмир, — подал голос Калавун.
Бейбарс поднял глаза.
12
Онфлер, Нормандия
23 октября 1260 года
— Зачем ты за мной следишь? — спросил Хасан, странно растягивая звуки. — Отвечай!
— Я не следил, — выдохнул Уилл, заставляя себя посмотреть в глаза этому человеку.
Углы рта Хасана дрогнули.
— Не ври и не принимай меня за дурака. Я знаю, когда за мной следят. А ты не унимаешься, как только мы отплыли из Англии.
— Я просто… слышал разговоры сержантов. Они считают тебя сарацином. И опасаются.
— Понимаю, — задумчиво проговорил Хасан. — И ты последовал за мной посмотреть, как я буду убивать христиан, насиловать монахинь, поедать младенцев. Да? — Он улыбнулся, вспыхнув белыми зубами. — Ведь это положено делать сарацинам, верно?
Хасан убрал кинжал в ножны. Полез в мешок. Уилл стоял, не смея пошевелиться.
— Вот. — Хасан показал хлеб. — Вот чем я занимался. Покупал еду. — Он сунул хлеб обратно в мешок. Посмотрел на Уилла, теперь без улыбки. — Возвращайся на корабль. Ты, я вижу, храбрый мальчик, но здесь лучше поберечься.
Не сводя глаз с Хасана, Уилл попятился от стены, затем развернулся и скованно пошел по переулку. Сердце в груди бешено колотилось. Достигнув конца, он быстро оглянулся, увидел Хасана, глядящего ему вслед, и рванул к пристани, по пути столкнувшись с человеком в черном. Тот сердито выругался и поправил белую маску, изображающую человеческий череп.