Тайное становится явным
Шрифт:
— Здравствуйте, вот меню, — подошла к нему девчонка с косичками и приветливо улыбнулась, положив на стол папку с вдавленным логотипом заведения.
Мужчина вздрогнул, скользнул по ней разбегающимся взглядом.
— Извините, человека жду… Сейчас должны подойти, встреча назначена…
— Этот человек, я думаю, уже был, — сказала официантка. — Он оставил вам записку, она в меню. Очень сожалел, что вы опаздываете.
Он не опаздывал, а пришел вовремя! Сглотнув слюну, проводил глазами ладно скроенную фигурку и опасливо, словно внутри мог оказаться белый взрывающийся порошок, приоткрыл меню. Между листами лежал сложенный пополам тетрадный лист. Мужчина покосился по сторонам, развернул его. Буквы, отпечатанные на компьютере, прыгали перед глазами. «Выйдете из кафе, пересечете площадь и двигайтесь по правой стороне Николаевского проспекта в сторону аэропорта.
Он скомкал бумажку, сунул ее во внутренний карман и резко поднялся. Посетители удивленно покосились на нервного господина. Официантка проводила его задумчивым взором.
Мужчина перебежал дорогу по двум светофорам и с колотящимся сердцем шел по тротуару. Мимо остановки, заполненной людьми, мимо серого, как цитадель, торгового центра. Никто не подходил, проезжали машины, брызгаясь грязью. Он сильно волновался, но раз уж взялся за это дело… Несколько раз растерянно озирался, останавливался, выискивал глазами «подходящих» прохожих. Медленно двигался дальше, начиная искренне недоумевать. Он проскочил перекресток, шел мимо длинного бетонного забора, за которым располагалось какое-то производство. Людей в округе не было — ни впереди, ни за спиной. До следующей остановки общественного транспорта оставалось метров пятьсот. Внезапно он вздрогнул и прирос к асфальту: практически бесшумно рядом с ним остановилась идущая в попутном направлении машина — забрызганная грязью серая «десятка». Прочесть номера было невозможно, пришлось бы обежать машину. Опустилось на несколько сантиметров стекло на задней дверце.
— Виктор Павлович? — глухо прозвучало из салона.
— Да, это я…
— Держите, — высунулась рука в перчатке и что-то ему протянула. Он машинально забрал предмет.
— Наденьте.
— Что это?
— Очки для коррекции зрения. Надевайте быстрее и садитесь на переднее сиденье. Не смотрите на водителя.
Вряд ли кто-то видел, что происходило у тротуара, за пеленой дождя. Машины шли без остановки, прохожих не было. Мужчина торопливо сложил зонт, натянул очки и, пригнувшись, забрался в салон. Он практически лишился зрения! Вместо стекол в очках были черные пластины с мелкими дырочками. Серый мир потемнел еще больше, едва можно было различить, как мельтешат стеклоочистители, разгребая потоки воды. От волнения совсем померкло в глазах…
Водитель не стал перестраиваться и на ближайшем перекрестке повернул направо. Машина месила грязь между мрачноватыми производственными корпусами, объезжала выбоины в асфальте. Несколько раз свернула, миновала пустырь, заваленный металлоломом, и встала напротив унылой бетонной стены. Двигатель работал, водитель отвернул от пассажира зеркало, выбрался из машины и устроился сзади. Потянуло табачным дымком.
— Не оборачивайтесь, очки не снимайте. Мы вас слушаем, Виктор Павлович, — ровно, как-то даже скучновато, произнес голос. — Вы выглядите взвинченным. Все в порядке? Как у вас дела?
— Нормально… — машинально отозвался мужчина. — Вообще-то, не очень… Плохо. Но ведь плохо — это нормально?
— Рады, что вы сохранили чувство юмора. Рассказывайте, что вас беспокоит. Вы попали именно туда, куда хотели, поэтому обойдемся без преамбул. Мы не братва, не полиция, не секретные правительственные агенты. Считайте нас психотерапевтами и излагайте все, что наболело, не смущаясь.
Мужчину прорвало. Сначала он вытягивал из себя слова, спотыкался на каждой фразе, но потом его речь стала крепнуть, зазвенели возмущенные нотки. Случай тривиальный, но для него это крайне важно! Человека на центральном железнодорожном вокзале обчистили и избили полицейские. Он мелкий коммерсант, занимается поставками торгового оборудования, но не сказать, что успешно, денег не хватает — ни на бизнес, ни на жизнь. Конкуренты давят, а характер у Виктора Павловича отнюдь не бойцовский. А тут еще личные неприятности — жена связалась с другим мужчиной, надоело ей это безденежное существование. Сына, отчисленного из института, забрали в армию. И вдруг привалила удача! Случайно, через знакомого, заключил выгодную сделку с кузбасской фирмой. Договор с ее представителем подписали в кафе недалеко от вокзала, тот передал документы, крупную сумму денег, выпили по паре рюмок за успех и процветание. Представитель отправился на вокзал, а Виктор Павлович, как порядочный человек, вызвался партнера проводить. Проводил, направился к переходному мосту, чтобы выйти в город, тут его и загребли. Споткнулся на ровном месте — темно уже было, а рядом, как на грех, двое патрульных. Учуяли запах, обрадовались, попросили проследовать
— Это не ряженые, я впоследствии наводил справки. Настоящие работники линейного отделения УВД на транспорте — сержант Шариков и младший сержант Притыкин. Провалиться мне сквозь землю, если они не в доле со своим начальником… Это же беспредел какой-то, настоящая вокзальная мафия, там все повязаны и покрывают друг друга… Знаете, — он сник, — я уже не рассчитываю вернуть свои документы, а тем более деньги… просто очень хочется… чтобы этих мерзавцев не стало… Нет, поймите меня правильно, — быстро поправился он, покрываясь румянцем, — я не желаю ничьей смерти, я законопослушный гражданин… — помолчал и сокрушенно вздохнул. — Хотя кого я обманываю…
— Мы вам сочувствуем, Виктор Павлович, — отозвался собеседник. — И прекрасно понимаем, что творится у вас на душе. О какой сумме, если не секрет, идет речь?
— Это был рублевый эквивалент тридцати пяти тысяч долларов… Звучит, согласен, не очень впечатляюще, но для меня это ВСЕ!
— Ну, отчего же, Виктор Павлович, тридцать пять тысяч долларов — достаточно крупная сумма. Зарплата за три года для среднестатистического гражданина. Как вы вышли на наше агентство?
— Я частенько бываю в Интернете, знаю, как вы и с Новогорским, и с тем депутатом… И с Огульновым разделались — ведь эта сволочь у вокзала работала, вероятно, он и курировал эту банду в погонах… А тут, не поверите… частник подвозил. Сговорились на полторы сотни — до матери доехать, ногу она растянула. Так водитель, похоже, поддатый был, всю дорогу жаловался, как достали его чиновники — требуют взятку за какую-то сложную процедуру с пропиской-выпиской, а иначе вопрос не решают, хоть ты тресни, хотя там все законно. Хихикал, как эти «мстители» расправляются со взяточниками и прочим жульем… Тут и проговорился, мол, есть такой сайт, у него знакомый однажды на него хаживал… Ну, я с отчаяния вечером и забрался, ввел свой телефон. Даже и не думал, что сработает…
— Сработает, Виктор Павлович, мы порядочные партнеры. Быстрого результата не обещаем, придется подождать. Мы вам, конечно, верим, но обязаны проверить справедливость ваших обвинений. А засим давайте расстанемся.
— Да, конечно, — засуетился Виктор Павлович. — Я вам что-то должен?
— Побойтесь бога, — усмехнулся собеседник. — Мы благотворительная организация. И с деньгами у вас, я думаю, не очень.
— Это точно, — горько усмехнулся мужчина. — Полная финансовая стабильность — денег не было, нет и, похоже, не будет.
— Не расстраивайтесь, все разрешится. Вы не против самостоятельно дойти до остановки?
— Ну, разумеется, у меня пока еще есть ноги…
— Отлично. А сейчас снимите очки, положите их на приборную панель, выйдите из машины и встаньте лицом к бетонной стене. Обернетесь через две минуты. Вы же не хотите узреть наши лица, Виктор Павлович?
Молодой мужчина в утепленной куртке покосился на указатель топлива, включил поворотник и, невзирая на возмущенное гудение грузовика, сместился на соседнюю полосу, оттуда — на первую и въехал на территорию заправочной станции. С бензином в городе начиналось осеннее обострение — к топливным колонкам выстроилась очередь. Он дождался, поглядывая на часы, своей очереди, всунул заправочный пистолет и отправился оплачивать. Время, в принципе, было, выехал с запасом.
Залив половину бака, он сел на место, чтобы следовать дальше, и обнаружил на лобовом стекле за «дворником» сложенный пополам лист. На рекламу эта штука не походила. Он ощутил волнение. Покосился по сторонам, выбрался из своего подержанного «праворукого» «Спринтера» и забрал листок. Машина за спиной призывно загудела — каждая секунда, выброшенная на ветер в этом суматошном городе, была для горожан невосполнимой утратой.
— Да уезжаю, уезжаю, разгунделся тут… — проворчал он, прыгнул за руль и отвел машину к месту для накачки шин, там никого не было.