Тайное становится явным
Шрифт:
С. К."
Николз достал зажигалку, поджег записку и, зажав ее между пальцами, смотрел, как она горела. Перед тем, как огонь погас, он прикурил от него сигарету и аккуратно ссыпал бумажный пепел в пепельницу.
Ему было интересно, прав ли был Калагэн в отношении Клариссы. Он понимал, что относительно женщин Калагэн был чаще прав, чем наоборот. С другой стороны, Николз полагал, что Кларисса весьма умна. У нее в голове были мозги, как и у всех женщин из семейства Вендейнов.
Николз оценивающе разглядывал ее.
"Шикарная бабенка. Знает, как ходить, и бедра в порядке. А в одежде соображает так, как тебе и не снилось", – думал он.
Кларисса была одета в серо-зеленый жакет и юбку. Воротник подобранного в тон свитера был повязан желтым шнурком. Аккуратно причесанные рыжеватые волосы венчала лихо сдвинутая на бок серо-зеленая шляпка в стиле "Робин Гуд", опоясанная желтой, в тон шнурку, лентой. На ногах шелковые чулки, ярко начищенные, тончайшей кожи туфли, а на руках – водительские перчатки из мягкой свиной кожи.
– Привет, Винди, – произнесла она приятным голосом, увидев поднимавшегося ей навстречу Николза. – Я буду звать вас Винди. Я слышала, как Калагэн вас так называл. А почему вас зовут Винди?
Николз широко улыбнулся и сказал:
– Меня зовут Виндемир… Это черт знает что, а не имя, но я с этим ничего не мог поделать. Мой старик жил в местности с таким названием, прежде чем переехал в Штаты.
– Вы разве не американец, Винди?
– Какой черт американец? Я канадец. Я там родился. И моя мать тоже. Хотя я много лет провел в Штатах. Я там работал в одном сыскном агентстве до тех пор, пока какой-то парень не пристрелил помощника Слима Монти Келлза. Он тогда прислал мне телеграмму и я приехал сюда.
– А почему вы его зовете Слим [1] ?
Николз улыбнулся.
– А он такой. Его вынуждают быть таким. Он через все что хочешь может пройти насквозь или обогнуть, или подлезть снизу. Есть только одна вещь, где его можно подловить, – Николз сделал мрачную мину, – и это меня сейчас сильно беспокоит…
– Я бы заказала кофе. – Она стала снимать перчатки. – Пожалуйста, скажите мне, Винди, – промурлыкала она ангельским голосом, – что вас беспокоит.
1
Слим – тонкий, изящный, хитрый ( англ.) – прим. перев.
Николз посмотрел в окно. На его лице появилась озабоченность, смешанная с некоторым сомнением. Николз был очень хорошим актером. Это качество могли распознать в нем немногие, а если и распознавали, то было уже слишком поздно.
Он посмотрел на нее долгим, изучающим взглядом и затем
– Кларисса, я очень привязан к Слиму. Для этого парня я могу сделать все, что угодно. Для меня он самый лучший малый в мире… и я просто не хочу, чтобы ему было плохо.
Большие глаза Клариссы стали еще больше. Она сложила ладони и перегнулась через стол.
– Но это же чрезвычайно интересно. Я заинтригована. Пожалуйста… скажите мне… кто собирается причинить вред мистеру Калагэну?
Николз глубоко затянулся табачным дымом, медленно выпустил его из уголка рта и спокойно произнес.
– Это можете быть вы…
– Боже! – воскликнула Кларисса, – как здорово! А почему это могу быть я?
Николз затушил сигарету решительным жестом. На его лице было выражение человека, принявшего окончательное решение, и, смотря ей прямо в глаза, очень медленно он произнес:
– Кларисса,… Я хочу вам кое-что сказать. Но если вы меня когда-нибудь выдадите, то я перережу ваше симпатичное горлышко от уха до уха. Слим без ума от вас. Вам понятно? Как только он увидел вас вчера вечером, он сразу же потерял голову. А вы имейте в виду, что к этому парню женщины липнут, как мухи, а он просто не обращает на них внимания. Когда дело касается женшин, он как холодильник. Поэтому, если ему понравилась какая-нибудь женщина, то она от счастья должна поднять на мачту все флаги и дать в свою честь салют наций.
Он грустно пожал плечами.
– Может быть, мне и не следовало бы ничего говорить, – продолжил он, – но я несколько обеспокоен. Видите ли, когда он сегодня утром сказал, что собирается отказаться от этого дела…
Кларисса перебила его:
– А почему он собирается это сделать?
– Он говорит, потому, что не может найти никаких зацепок. Но я в это не верю. Я думаю, что это из-за вас. Я наблюдал, как он смотрел на вас вчера вечером после того, как вы вернулись из Ярд Армза и наливали нам чай. И я все понял.
Внезапно он замолчал и принялся рассматривать пирожные в витрине. Краешком глаза он следил за Клариссой и с удовлетворением заметил, что ее взгляд потеплел.
– Он не должен отказываться от этого дела, Винди. Он просто не должен этого делать. И вам не следует беспокоиться за меня. Я не могу сделать ничего такого, что бы могло повредить ему. Я никак не смогу это сделать. Я не такая, и кроме того… я думаю, что он ужасно милый. Как только я его увидела, я подумала, что он пугающе хорош. У него такой отсутствующий взгляд. Ну, вы знаете, Винди?
– Я знаю, тихо произнес Николз, а сам подумал: "Боже… Слим опять оказался прав. Она клюнула на все это".
Он накрыл ладонями ее лежащие на столе руки и серьезным голосом произнес:
– Кларисса, я доверяю вам… запомните. Если вы причините какой-нибудь вред Слиму, я лично перегрызу вам горло, если он не сделает это первым…
Кларисса потрогала горло рукой. Она счастливо улыбалась. Николз, глядя на нее, подумал:
– Черт… кажется, ей нравится, что ей перережут горло.