Тайные тропы
Шрифт:
— Что это она?
— Зверь в ней заговорил, — заметил Алим.
— Еще людей привлечет этим воем, — высказал опасение Ожогин и торопливо пошел к темным зарослям.
Часа через три, когда друзья почувствовали некоторую усталость, лес неожиданно оборвался, и они вышли на шоссе. Ровной серой лентой оно уходило на восток.
— Надо выждать, — предложил Никита Родионович, — как бы тут не наткнуться на патруль.
Остановились в тени деревьев и стали прислушиваться. Тишина ночи ничем не нарушалась.
— Пойдем, — почти шопотом подал команду Ожогин и сам первый вступил на шоссе. — Двигаться на расстоянии десяти шагов друг от друга, — добавил он, — и по моему сигналу — сразу в лес...
Алим и Андрей молча последовали за Никитой Родионовичем. По асфальтированному шоссе было легко итти, и Ожогин прибавил шагу. Полная луна поднялась высоко над лесом, хорошо освещая дали. Вслед за друзьями на шоссе вышла и овчарка.
Никого не встретив, прошли километра два. Дорога свернула влево, огибая город. В этом месте шоссе приближалось к восточной части пригорода, где находился и дом Вагнера. Выйдя умышленно на запад, друзья сделали полукольцо и теперь снова оказались вблизи знакомых мест. Предстояло пройти метров пятьсот-шестьсот, затем уже открывалась прямая дорога на восток.
За поворотом пришлось остановиться. У края шоссе около кювета что-то белело. Ожогин, а вслед за ним Андрей и Алим осторожно приблизились. У опрокинутого велосипеда лежал человек в одном нижнем белье. Большая, уже остывшая лужа крови темнела около головы. Рядом валялся разбитый пустой чемоданчик.
— Бандиты хозяйничают, — проговорил Андрей.
— А может такие бандиты, какие нас обчистили, — сказал Ожогин.
Зашагали дальше. Овчарка приблизилась к трупу. Андрей попытался отогнать ее и бросил камень, но собака злобно зарычала в ответ.
Лес в стороне от дороги стал редеть, и чем дальше удалялись от города друзья, тем чаще попадались полянки и пустыри. Наконец, деревья совсем исчезли и стали попадаться только отдельные кусты. Вскоре исчезли и они. Пошли голые места. Залитые лунным светом поля тянулись без края, без границ. Вдоль шоссе по обе стороны уходил вдаль ряд столбов — телеграфных и телефонных, пестрели белые дощечки с надписями. Луну окутали тучи, потемнело. Это радовало. Так лучше.
Передохнули немного. Кругом было тихо. Лишь монотонно гудели провода.
— Ну, теперь прямо, — облегченно произнес Никита Родионович, — к рассвету должны добраться до поселка.
Бодрый тон Ожогина поднял настроение, и все уверенно тронулись в дальнейший путь. За чертой города можно было меньше опасаться патрулей. Завязалась беседа. Говорили негромко, но оживленно. Ночь и тишина отогнали тревожные мысли. Андрей забыл уже о встрече с эсэсовцами. Он принялся рассказывать Алиму об уральских лесах, о ночных походах по тайге. Алим с интересом слушал.
Неожиданно где-то далеко сзади раздался выстрел. Потом еще и еще. И так же далеко, чуть слышно, заскулила собака. Друзья поспешно сошли с дороги. Но было уже поздно. Словно в ответ на далекие выстрелы, затрещал автомат справа и по асфальту зашлепали пули. Вся местность ожила.
— Ложись! — приглушенно сказал Ожогин и первый бросился ни землю.
В течение минуты стрельба не прекращалась. Потом внезапно смолк автомат, затихли далекие выстрелы.
— В чем дело? — шопотом спросил взволнованно Андрей.
— Не знаю, — ответил Никита Родионович, — возможно, кордон.
Некоторое время тишина не нарушалась. Андрей поднял голову и осмотрелся. Вдали над ровным полем маячили человеческие фигуры. Они приближались к шоссе.
— Кто-то идет, — сообщил тихо Грязнов.
До слуха донеслись немецкая речь, ругань. Видимо, люди направлялись к тому месту, где лежали друзья.
— Надо отползти, — прошептал Никита Родионович.
Стараясь не производить шума, они поползли в противоположную сторону.
Отсутствие травы и кустарника не давало возможности подняться, и двигались друзья очень медленно. Не успели они удалиться и на сотню метров, как по шоссе застучали сапоги солдат. Замигали электрические фонарики. Не обнаружив никого, эсэсовцы сделали несколько выстрелов наугад и удалились.
— Что же делать? — спросил Ожогин.
Алим и Андрей молчали. Возвращаться на шоссе было рискованно. Оно патрулировалось. Небезопасно было двигаться и полем. Но все-таки вдали от дороги меньше шансов наткнуться на посты, и друзья решили итти полем. Ожогин первый, как и прежде, зашагал по влажной земле, за ним Ризаматов и Грязнов. Так прошли они с полкилометра. Но едва лишь свернули на восток, как услышали тихий говор. Не было сомнения, что где-то недалеко пост.
— Город оцеплен с востока, — высказал предположение Никита Родионович, — итти дальше бессмысленно. — Он подождал ответа от друзей, но ни Андрей, ни Алим ничего не могли сказать. Они признавали Ожогина за старшего. Никита Родионович это понял и повернул назад. Андрей застыл от неожиданности, он не мог поверить, что Ожогин откажется от дальнейших попыток пробраться к своим.
— Никита Родионович, — окликнул он Ожогина.
— Что?
— Неужели назад?
— Да...
Андрей заупрямился:
— Я пойду один.
Ожогин приблизился к нему и шопотом проговорил твердо и внушительно:
— Я приказываю! Ты понял меня?
Андрей хотел что-то ответить, но тишину вновь разорвал треск автоматов. Стреляли сразу из нескольких мест. Друзья припали к земле и замерли. Как и в первый раз, обстрел продолжался с минуту. Потом все стихло. И тогда стал слышен легкий стон. Стонал Алим.
— Что с тобой? — вскрикнул Никита Родионович.
Ответа не последовало. Ожогин подполз к Ризаматову и коснулся его. Алим вздрогнул и пробормотал сквозь зубы:
— Кажется, задело...
Не поднимаясь, Никита Родионович помог Ризаматову снять куртку и ощупал его руку. Рубаха была мокрая от крови.
Подполз Андрей.
— Надо уходить, — шептал он, — нас ищут...
Ожогин оглянулся. Над полем мигали огоньки фонариков.
— Можешь двигаться? — спросил Никита Родионович Алима.