Тело угрозы
Шрифт:
– Масса, – сказал Селиверстов с досадой. – Неужели до сих пор не удосужились определить ее?
– Как я вам уже докладывал, – сказал человек в штатском и с выправкой, – сейчас в направлении тела движется наш корабль. Как только он сблизится с телом на требуемое расстояние, будет проведена попытка спектрального анализа.
– Пока солнце взойдет… – пробормотал Селиверстов. Но сосед его, Игошин (тот самый, что уверял жену, что Селиверстовым тут и не пахнет), проговорил:
– Пока что придется просто считать. У нас имеется картина расхождений по вектору, по ускорениям, непредусмотренные, но состоявшиеся гравитационные возмущения известны –
– С какой вероятностью? – не без ехидства в голосе поинтересовался еще один участник группы, Сретенский. – Тут с первого взгляда видно, что величина постороннего влияния варьирует – следовательно, как минимум изменяется расстояние между неизвестным источником возмущения, телом и известными влияющими телами. В такой обстановке те данные, которые мы сейчас можем еще получить, нам вряд ли помогут. Источник этих возмущений – вот что нам нужно прежде всего.
– Что же, нам масса вообще не нужна, по-твоему?
– Напротив, необходима; нам без нее не обойтись на следующем этапе: когда будем рассчитывать силы, необходимые для уничтожения тела, или его деструкции, или изменения орбиты в нужном направлении…
– Пока мы даже не знаем – сорвется ли тело под суммарным влиянием Системы в параболу – или все-таки сохранит эллипс.
– Вот и давайте считать, техники для этого тут, как мне представляется, предостаточно.
– Есть выход и на более серьезные мощности – если понадобится, – предупредил человек с выправкой.
– Понадобится, – успокоил его Сретенский, – но не сию минуту. А в первую очередь нам нужна как можно более полная инвентаризация пространства, где центром является Тело Угрозы и радиус которого составляет… ну, скажем, два на десять в восьмой километров. По возможности – все, что имеется в этой части пространства, всякая масса, поскольку за без малого век мы успели свои окрестности захламить хуже, чем даже Подмосковье. Да и природа тоже ведет себя не как дворник, а скорее как турист. Следует бросить на это максимум аппаратуры, а еще лучше было бы – подключить любителей: они видят недалеко, зато с большим охватом – а сейчас именно это нам и нужно.
– Да ну, Ираклий, это просто невозможно, – усомнился Игошин.
– Но к этому нужно стремиться, – очень серьезно ответил Сретенский.
– Я доложу вашу просьбу, – спокойно ответил военный в штатском. – Но чтобы не возникало лишних надежд, могу предупредить сразу: относительно любителей вряд ли будет дано «добро». Вы могли понять это хотя бы по уровню секретности.
– А я и понял, – сказал Сретенский, – сразу же. Но если я вижу какую-то возможность улучшить результат, хотя бы чисто умозрительный, то считаю своим долгом обратить на него внимание. Решать, конечно, будет руководство. Но оно, я надеюсь, понимает, что в создавшейся ситуации его самое любимое и действенное оружие неприменимо.
– Вы имеете в виду?..
– Я имею в виду проволочки и компромиссы. Это тело, насколько можно судить, туповато, и ни на какие благие призывы не откликнется. Ну что же: цифры наголо, и в атаку, рысью – марш-марш!.. Догнать и перегнать Америку!
– При чем тут Америка? – насторожился военный.
– Уверен, что их команда сейчас занимается тем же самым, что сейчас начнем делать и мы. Давайте хоть на сей раз попытаемся не
– Вот это, я считаю, правильный подход, – одобрил человек с выправкой. – Работайте так, как будто все данные у вас есть, а если понадобятся изменения – придется вносить уже по ходу дела. Медлить нельзя! Тем более что через шесть часов к вам подключатся военные – им добираться было дольше, – и им потребуются конкретные цифры для перенацеливания.
– Цифры никуда не денутся, – успокоил его Сретенский.
С цифрами, однако, оказалось не так просто, как думалось.
Теоретически все выглядело достаточно просто. Если только были бы – с допустимой точностью – вычислены параметры суммарного воздействия на объект основных тяготеющих небесных тел – сила и вектор, – уже несложным стало бы определить ту точку пространства, в которой орбита Тела Угрозы будет обладать наименьшей устойчивостью, поскольку Солнце будет тянуть его в одну сторону, а суммарное воздействие других тел – главным образом планет-гигантов – станет определенным образом мешать этому, таким образом ослабляя влияние центрального светила. Этим и определилось бы время и место вмешательства человека с его техникой.
Если бы. Вот именно – если бы.
Параллельно работали и в другом направлении. Поскольку важно не только то – куда направить, но и – что именно направить.
Воздействие одного тела на другое, как известно, ослабевает пропорционально квадрату расстояния между ними; следовательно, максимум воздействия возникает тогда, когда расстояния вообще нет, то есть – при соударении. Пусть воздействующая масса, по космическим меркам, и крайне незначительна – но, помноженная на скорость в миг соударения, она вполне способна внести во влияние отдаленных тел существенные коррективы. Тем более что речь идет не просто о столкновении, но и о высвобождении при этом такого количества энергии, к какому уже вполне можно применять даже и космические мерки. Зная количество и мощность ракетно-ядерного парка Третьей планеты, сделать нужные выводы было вовсе нетрудно.
Поэтому когда в работу включились и прибывшие наконец военные ракетчики, они сразу же принялись решать задачи артиллерийского характера: кроме уже названной, еще и другую: атаковать ли тело фронтально – или с фланга. И тот, и другой способ должен был привести к раздроблению тела на осколки, количество и массу которых пока что, не обладая информацией о составе тела, определить нельзя было даже гипотетически – слишком большим получался разброс возможных значений. Зато более или менее ясно было, что в первом варианте скорость тела уменьшится – в момент взрыва его как бы осадят; однако направление движения, во всяком случае – наиболее массивных обломков, сохранится с относительно небольшими изменениями.
Если бы при возможном столкновении Тело Угрозы направлялось к центру Земли, как в «яблочко» мишени, то можно было бы предположить, что обломки отклонятся от прежнего курса настолько, что (если взрыв будет произведен на достаточно большом расстоянии от планеты, но точка, намеченная для атаки, именно на таком примерно расстоянии и находилась, даже с небольшим запасом) просвистят мимо, даже не чиркнув по верхним слоям атмосферы. Но сейчас никак нельзя еще было определить – будет ли оно направляться к центру, или (что было куда вероятнее) траектория его будет ближе к касательной, и тогда эффект мог оказаться противоположным, и немалая часть осколков как раз обрушилась бы на поверхность Земли.