Телохранители тройного назначения
Шрифт:
— Правда? — Глен поднимает взгляд, его глаза расширяются, и я фыркаю. Он обожает всякие дурацкие высокобюджетные боевики. — Релиз же только через несколько месяцев.
Брайар улыбается.
— Преимущества. В нем снимался один из моих старых коллег, он и прислал мне окончательный вариант. Однако, если ты расскажешь кому-нибудь о концовке до того, как фильм выйдет, я думаю, голливудская мафия убьет тебя.
Глен серьезно кивает.
— Я готов пойти на этот риск, ласс.
— Отлично. — Она подключает телевизор к своему ноутбуку и включает фильм, затем натягивает нам на колени
На самом деле я не сосредотачиваюсь на том, что передо мной. Мой разум вернулся во вчерашний день, в хижину. Я не могу перестать думать о том моменте, когда увидел Брайар, рухнувшую на пол и покрытую кровью, потом и грязью. Я набросился на неё словно бешеный тигр, даже несмотря на то, что она замерла и пыталась оттолкнуть меня.
Должно быть, я напугал её до полусмерти.
Рядом со мной Брайар немного ерзает на подушках. Я смотрю на неё сверху вниз, но она, кажется, полностью поглощена автомобильной погоней, разворачивающейся на экране. Я нежно провожу рукой по её спине, желая, чтобы она была ближе, и она прижимается ко мне.
Пока смотрим фильм, мы молчим. Я пытаюсь сфокусироваться на нем, но не могу. Брайар продолжает ерзать. Сначала она просто немного ерзает, но становится всё хуже и хуже, пока через десять минут она не начинает вовсю извиваться под одеялом. Я прочищаю горло. Каждый раз, когда она двигается, её мягкое тело прижимается к моему. Это становится проблемой.
— Всё в порядке? — спрашиваю я. Она кивает, издавая тихий, раздраженный звук. Я вздрагиваю, когда звук отдается прямо у меня между ног. — Ты уверена, принцесса? Похоже, тебя что-то беспокоит.
— Порядок, — выдыхает она. — Просто немного суетлива. Швы зудят.
Я целую её в макушку.
— Прости.
Она утыкается лицом мне в плечо и горячо дышит мне в шею. Я стискиваю зубы, когда её губы касаются моего кадыка, и глухая боль в яйцах усиливается. Это неправильно. Бедная девочка ранена и испытывает дискомфорт, а я тверд, как чертов стержень. Я заставляю себя смотреть на экран телевизора, но вообще ничего не вижу.
Брайар внезапно ахает, всё её тело прижимается к моему. Я встревоженно смотрю на неё вниз. Она раскраснелась и выглядит как в лихорадке, от пота её светлые волосы прилипли к вискам. Я собираюсь спросить её, что не так, когда Кента начинает смеяться. Я поднимаю взгляд… и вижу, как его рука, спрятанная по одеялом, неуловимо движется на коленях Брайар.
— Ты кусок дерьма, — бормочу я, когда Брайар выгибается ко мне, кусая воротник моей рубашки. — Я думал, ей было больно.
Он лишь смеется ещё громче.
Брайар вцепляется в мою рубашку.
— Ох, — говорит она. — Ох, Боже, мне нужно… — У неё перехватывает дыхание, пока она извивается вокруг пальцев Кенты.
— Брайар, — выдыхаю я, соскальзывая с дивана и опускаясь перед ней на колени. Мои руки дрожат, когда я откидываю назад её волосы и прижимаюсь ртом к её шее. Она прижимается ко мне, дрожа. — Чего ты хочешь? — бормочу я, уткнувшись в её кожу.
Она выгибает спину, прижимаясь грудью к моему лицу. Я тянусь к пуговицам на передней части её сарафана. Они крошечные и до смешного неудобные,
— Боже. Мэтт, — шепчет она.
— Я здесь, детка. — Я сжимаю один из её дерзких розовых сосков, затем наклоняюсь и сильно посасываю его. Она вскрикивает, содрогаясь и впиваясь ногтями мне в спину.
— О, Боже. — Она извивается подо мной, сжимая в кулаке рубашку Кенты. — Кен…
Он наклоняется и начинает целовать её шею, одновременно трахая Брайар пальцами. Я не вижу, что он делает под одеялом, но она дергается вперед при каждом движении, издавая тихий стон. Я поднимаю голову, чтобы поймать её губы, и она впивается в мой рот, жадно вдыхая мой воздух. Мы продолжаем в том же духе в течение нескольких минут, возбуждение медленно нарастает, кожа скользит по коже. Затем Кента поворачивает руку, слегка меняя угол проникновения, и Брайар внезапно сходит с ума, извиваясь подо мной.
— Кента! — Она тяжело дышит. — Пожалуйста!
Он невинно моргает.
— Что?
Она покачивает бедрами, её лицо краснеет.
— Этого недостаточно, — скулит она. — Ради бога. Прикоснись ко мне, тупица.
Он лишь смеется, и она хмуро смотрит на него, сбрасывает одеяло и, схватив меня за запястье, засовывает его себе под платье. Я борюсь с желанием застонать. Её бедра горячие, мягкие и скользкие, они трутся о мою ладонь, когда она скрещивает ноги, извиваясь, чтобы получить необходимое ей давление. Я провожу подушечкой большого пальца по её сладкому клитору, и её голова откидывается на спинку дивана, а красные губы приоткрываются.
Кента наклоняется, всё ещё касаясь её глубоко внутри, и она начинает издавать звуки, тихие вздохи, которые становятся всё выше и выше. Её бедра дергаются маленькими беспомощными кругами, когда она прижимается к нашим рукам.
— Дерьмо, — шепчет она снова и снова. — Ох, черт, Мэтт. Кента. Дерьмо.
Она почти кончила. Я чувствую, как она настойчиво трепещет под моими пальцами, и на девяносто процентов уверен, что мои яйца вот-вот взорвутся. Я никогда в жизни так не заводился. Она внезапно наклоняется вперед и хватает меня за плечи, готовясь кончить.
Мы с Кентой двигаемся в один и тот же момент. Он наклоняется, чтобы поцеловать её, а я наклоняюсь, чтобы поймать ртом мочку её уха и слегка прикусить её. Брайар издает писк и распадается на части, задыхаясь, всё её тело дрожит подо мной. Мы выжимаем из неё весь оргазм, и она, в конце концов, плюхается на диванные подушки, обмякнув. Мы с Кентой оба осторожно убираем руки, пока она тяжело дышит, прикрыв глаза. На несколько мгновений в комнате воцаряется тишина. Я поднимаю взгляд и вижу, что Глен поставил фильм на паузу и наблюдает за нами, прижав руку к выпуклости в джинсах. Брайар сворачивается калачиком рядом со мной, ничего не говоря.