Тёмная история. Чело-вечность
Шрифт:
«Вот так, нитка за ниткой», – терпеливо пояснил он.
«А что будет с изъятыми фрагментами? В них ведь тоже.. остаётся часть сознания человека?»
Но мой собеседник промолчал. Увы, сам я дознаться до таких неимоверных глубин не мог: информация подобного рода содержалась в накрепко запароленных архивах. Ах, если б как раньше… Я бы, может, и сумел взломать заковыристый шифр. Но как раньше уже не было. И вероятно, не будет теперь никогда.
Глава
XXVI
. Огненная река.
«Давайте просто отдадим пряжу жнецу? – чуть погодя
«А Цербер?» – вдруг всполошился я, припомнив эту неприятную тварь. Если уж я разорвал все привязки и сломал печать, что ему помешает? – мелькнуло в уме.
«Не бойтесь, – спокойно проговорил юноша. – Пока я здесь, он вас не побеспокоит».
Цербер – это ведь просто метафора. А Мигель даже не уточнил, о ком или о чём речь. Я внимательно поглядел на собеседника. Значит, всё и так знает. То есть…
«Ты был одним из них?» – осведомился я и настороженно замер.
Мой ученик отрешённо уставился на пруд, пригладил растрепавшиеся волосы и наконец ответил: «Да, был».
«Почему ты мне не рассказал?»
«Думал, вам и так известно, – грустно улыбнулся он, по-прежнему не глядя на меня. – Это важно?»
«Тот некромант.. – продолжил я. – Он творил с ней ужасные вещи, это.. это.. я просто поверить не могу… – Я покачал головой, на всякий случай спрятав клубок в ладони. – А ещё собака.. из частей…»
«Ученики их называют Псинами, – как бы невзначай проронил молодой маг. – Видели одну такую? Значит, её собрали недавно – долго они не живут».
«Да.. столько страдания.. столько… – я просто не находил слов, меня захлестнули эмоции, неконтролируемые, неуправляемые. – Ты тоже.. собирал таких?»
Непонятно, зачем я вообще его об этом спрашивал. Вероятно, только сейчас понял, что ничего толком о своём ученике и не знаю, что он вообще за человек? Неужели способен творить весь этот ужас?
«Я – нет», – спокойно отозвался Михаил. Я облегчённо выдохнул. И снова напрягся: а вдруг он делал вещи пострашнее?
«Знаешь, тот некромант… – я всё никак не мог успокоиться, – для него что люди, что собаки… А ещё ругается он, как.. пьяный матрос!» Не знаю, отчего эта, в сущности, мелочь меня так задела.
Мигель усмехнулся в ответ: похоже внезапное сравнение его развеселило. Но вдруг помрачнев, он заявил: «Кажется, я знаю, о ком вы».
«Знаешь?» – недоверчиво уточнил я.
«Да, почти что наверняка. Пожалуйста, не попадайтесь ему больше. Ни под руку, ни на глаза – добром это не кончится, просто послушайте меня. Хотя бы один раз. Мара – крайне неприятный тип, но он – далеко не самый страшный человек в Ордене».
В этот момент деревья в парке тревожно зашелестели и застонали. Белыми змеями по сторонам от нас поползла позёмка. Стало заметно темнее.
Михаил поднялся на ноги и протянул ко мне ладонь со словами: «Я сам отдам её жнецу». Вот так без лишних реверансов. Я послушно раскрыл лодочку рук, в которой держал то, что осталось от Ленор. Бурые и чёрные нити больно резанули по глазам.
«Я..
…
Мне почудилось, будто передо мной раскинулась переливчатая арка, сотканная из льнущих друг к другу разноцветных лент, плавно перетекающих цвет в цвет. Искрящихся. Сияющих. Как завороженный я сделал шаг, потом ещё один и внезапно осознал, на какой невообразимой высоте нахожусь. Внизу что-то гудело и выло. Только я перегнулся через край поглядеть, что там, как меня обдало нестерпимым жаром. Я невольно отшатнулся. Мост в аккурат под моими стопами вдруг стал крошиться и пошёл крупными трещинами. Я же не мог сдвинуться с места, как прикованный. А потому через мгновение рухнул вниз, туда, где с рёвом и воем бушевал огонь.
Внезапно на моём беспомощно вскинутом запястье сомкнулись чьи-то пальцы. И я встретился взглядом с Михаилом. Почти беззвучно он прошептал: «Держитесь», – и аккуратно потянул меня наверх, пока я не ухватился свободной рукой за край моста, который тотчас от моего касанья обратился в стеклянную пыль. Тогда молодой маг вдруг вытянул откуда-то из-за пазухи тонкую серебристую нить, и, с усилием опираясь на локоть, обмотал мою руку, которую до этого держал, а потом и вторую. Что было после.. не помню. Но пришёл в себя я всё в том же парке.
Глава
XXVII
. Антакарана.
На силу проморгавшись, так, чтоб окружающая картинка, наконец, стала чёткой, я огляделся. Я лежал на сникшей траве, порядком уже припорошённый снегом, который валил крупными хлопьями из закромов отяжелевшего неба. Мир от края до края заволокла густая ночная мгла, без остатка заполонив каждый уголок и расселину, затопив, подобно водам библейского потопа, мельчайший островок солнечного света до самого горизонта.
Ещё раз на всякий случай сомкнув и разомкнув веки, я поднялся. В паре шагов от меня лежало неподвижное тело, так же присыпанное снегом. На негнущихся ногах я подошёл к нему. Мигель… Боже, что я наделал.
Лес вокруг, склонившееся к земле разнотравье, ресницы молодого мага, плечи, волосы – всё заботливо накрыл собою белый саван. Глаза Михаила были распахнуты, однако взгляд казался тусклым и отрешённым. Я судорожно выдохнул: он ещё жив! Жив! Не мешкая, я подхватил бездыханное тело, вырвав из хищного снежного плена. Несмотря на все признаки переохлажденья, кисти его рук оказались сильно обожжены.
Господи, да я чуть не убил Михаила самым натуральным образом, – не без содроганья понял вдруг я, – не специально, конечно, и, тем не менее, вся ответственность за случившееся лежала на мне целиком и полностью.