Тёмная сторона Ио
Шрифт:
– Шурик! Шурик! Ты жив?! Ты жив… – тараторил он, поднимая меня с земли.
Я же был не столько ранен, сколько напуган, в частности, той круговертью, что проносилась у меня перед глазами при падении. К нам подошёл Хизро, ведя фыркающую Затмение.
– Ну что ж ты так нас пугаешь-то, Шура? – мягко сказал он, поправляя мне воротник.
Я ненавязчиво забрал у него эту часть моё рубашки:
– Всё в порядке. Трава смягчила падение, – ноги у меня сильно дрожали, видимо, ещё не веря, что под ними твёрдая почва, которая никуда не ускользнёт.
Умывшись и переодевшись я зашёл к Меркуле, добровольно вызвавшейся нянчиться с Антаресом,
– Вижу, старику ещё не удалось тебя убить, – усмехнулась Госпожа Шрам, вышивавшая какой-то замысловатый узор красными и серебряными на чёрной коже.
– Это да, но он только начал, по-моему.
Цыганка фыркнула.
В таборе был переполох: все готовились к новому переезду, на этот раз, без долгих стоянок, возможно даже с ночными переездами. Охотники во всю делали запасы, изредка мимо нас проезжали торговые обозы, которые сначала атаковали Сероглазые со своим обаянием, танцами и музыкой, а потом и Голубоглазые(но они лишь в том случае, если Сероглазых погонят прочь). Я старался лишний раз не светить своей, сикось-накось замаскированной, эльфийской миной. Поэтому стоило показаться обозу – я тут же прятался в фургончике. Удивительно, что даже Изнар и его головорезы удержались от едких комментариев по этому поводу, рассудив, что, покрываемый ими эльф, может принести много хлопот. Тем не менее я старался быть им как можно полезнее. Хизро, как один из немногих, кому не лень возиться с новичком, обучил меня чинить и чистить ружья, колёса, как ухаживать за лошадьми и мастерить капканы.
К моменту, когда мы двинулись в путь, я уже чувствовал себя вполне самостоятельным и независимым существом и, конечно, полноценным членом табора. Я очень удивился, когда со мной заговорил Изнар, при чём в достаточно дружелюбной манере, во всяком случае, без пренебрежения и уж тем более ненависти. Он научил меня резьбе по кости галлеры*, хотя этот безусловно драгоценный материал брал в руки только сам, мне же поручил тренироваться на волчьих и медвежьих костях, что, впрочем, было справедливо, я бы и сам не рискнул коснуться ножом этого совершенного перламутрового предмета. Не знаю, как выглядела та птица, но цыган пообещал, что у горцев я с лихвой на них насмотрюсь. Сам-то он их тоже не видел живьём, только обгоревший скелет уже мёртвой галлеры(при смерти они сгорают) и без каких-либо промедлений перетащил к себе.
– Часть спрятал здесь, – сказал Изнар, обводя ножом пространство вокруг себя. – Часть в других повозках. Все без исключения признают во мне искусного резчика, поэтому с радостью возвращают столько костей, сколько мне понадобится в данный момент.
Начали мы с проостого – геометрических фигур. Меня тут же захватила эта тонкая работа, но не могу сказать, что сразу получилось что-то достойное.
– Это всё потому, что руки у тебя дрожат, – пояснил мне цыган. – Но это ничего, – он придирчиво изучал мою косточку. – Но для первого раза это, довольно, неплохо, скажу честно.
Повозку сильно трехнуло.
– Впрочем, на сегодня хватит, – заплакал Антарес. – Во, иди, мелкого утешай.
Интересно, чего это Изнар вдруг стал ко мне хорошо относиться и даже учить? Не думаю, что это можно трактовать как благородный порыв. Поживя в их таборе, только круглый дурак не поймёт, что Госпожа Шрам пользуется куда большим авторитетом, чем её муж. Неужели он рассчитывает, что я предам Меркулу и Хизро?
Тем не менее, отгорожаться от Изнара я тоже хорошей идеей не считал… вдруг я не прав? Просто с ним надо быть очень осторожным.
Ника вышивала, Эрно дремал на куче цветастых подушек, вздрагивая во сне, когда сестра тыкала в его пятку игольным ушком. Изнар, отложив перламутровую кость, чистил ружья, а Госпожа Шрам, расстелившая на коврах карту, водилила по ней карандашом, видимо, сверяясь с маршрутом. Сменив брату пелёнки и накормив его, я подсел к ней. Меркула бросила на меня быстрый взгляд изумрудных глаз и пояснила:
– Это карта Галлары(севера), точнее часть полной карты, – она казалась совсем пустой, большая часть, видимо была сожжена.
Самой северной крайней точкой здесь были Розовые Льды, а самою южной – кромка моря Хавафблалус, почти на самом побережье, которого стоял Шварце-Типпе – единственный город на Галларе – как мне сказала Меркула.
– В основном, заселён Хрин(восток). Там мягче климат и почвы плодороднее. Скун(запад) считается проклятым, говорят, что начинается он, если брать левее и держаться гор Истарь. Когда горы кончаются – начинается Скун и дальше ходить нельзя. Сваль(юг) – это сплошная пустыня Ёак-кхан.
Мне было до смерти интересно, почему Скун – целая часть света – считается проклятым, но мой вгляд упал на какую-то каракулю, подписанную «Древний эльфийский город».
– Не пучь так глаза, пожалуйста, -шутливо укорила меня Госпожа Шрам. – Впрочем, я понимаю твою реакцию. Да, мы будем проезжать один из Пяти Великих Цитаделей. Это – пятая – Ио.
– И… мы зайдём в него? – всё внутри меня трепетало, я чувствовал, что должен туда попасть.
Цыганка улыбнулась:
– Я, вообще, не планировала такой дороги… Так мы сильно отклонимся к Скуну, а это ненужные мили. Мы же едем напрямик – точно на Галлару.
Мне показалось интересным, что птица, о которой мне рассказал Изнар, названа почти так же как и часть света. Не долго думая, я задал этот вопрос Меркуле:
– Об этом есть много легенд… у Степняков, вытесненных хавафблалусами – мореплавателями, пришедшими со Сваля. По иронии хавафблалусы обменялись домами со Степняками, но мы не об этом. Ещё есть истАрьская легенда – она мне нравится больше… вот её я тебе и расскажу!
Цыганка шустро свернула карту и убрала в сундук, покрытый великолепной резьбой: небесное тело, окружённое колоннами полярных сияний, а под ней город, окружённый тем самым сиянием, будто стенами и шпилями… боюсь, что я не смогу это описать в силу своего нищего словарного запаса… интересно, кто его сделал? И когда? Насколько точно передал детали Пятой Цитадели(я почему-то был уверен, что это именно она) и… откуда он у табора Госпожи Шрам? Впрочем, это наверняка одна из много того, что Хизро украл по молодости.
Усевшись поудобнее(очевидно, легенда была не маленькая), Меркула начала рассказ:
«Давным-давно, когда лишь джинны населяли Юпитер, бывший ещё бестелесным как облака и туман, в его невесомые недра слетела холодная комета, горевшая ослепительным перламутром. Когда комета лишь начала приближаться, всё юпитерские спутники и сам дом наш нынешний замерли, будто бы во льдах. И, воистину, небо тогда было затянуто розовым льдом, таким лучистым и ослепительным. Вот его и пробила комета, упавшая с необозримых и чёрных небес, так и получилось То, что мы называем Розовыми Льдами. Сама же небесная гостья замерла в одном мгновении от зыбкой поверхности и начал расти!