Тёмные птицы

Козинаки Марина

– А мне вот опротивели все эти рауты, свадьбы, дни рождения. Сколько можно? Девушки надевают свои роскошные наряды – кстати, у твоей сестры потрясающее платье, – щебечут о всякой ерунде и заставляют парней танцевать. Мы же вынуждены целый вечер париться в этих дурацких кафтанах и сапогах – не вздохнуть…

Мите подумалось, что париться в дурацких кафтанах – самое любимое занятие Волкова. Тот тем временем поправил прическу, взял с пролетавшего мимо серебряного подноса бокал с медом и продолжил:

– Видно, что тебе тоже здесь скучно, –

сказал он, и Митя кивнул, продолжая скользить взглядом по толпе танцующих гостей и досадуя, что так невежливо игнорировал предыдущего собеседника, который был куда лучше этого, нового. – Поговорить вообще не с кем. Все только и делают, что обсуждают, у кого какая лошадь, дракон или еще какая-нибудь тварь.

Волкову пришлось на секунду прервать монолог, чтобы отхлебнуть из хрустального бокала.

– Кстати, а это правда, что у твоего друга арабский пегас? С каких это пор роду Заиграй-Овражкиных доступна такая роскошь? Хотя я не понимаю, чего все так носятся с этими пегасами. По-моему, они совершенно бесполезны. Вот куда лучше иметь такого коня, как у тебя.

– Как у меня? – Митя на минуту вышел из оцепенения и внимательно посмотрел на Волкова. Его он помнил еще по Заречью: Митя тогда только приехал, а Ивану оставался год до Посвящения, поэтому они нередко пересекались в заколдованной деревушке.

– Ну да, я слышал, что на Русальем круге в первом состязании участвовал твой конь. И ваша команда тогда выиграла… Вообще я не люблю все эти сплетни. Честно кто-то выиграл или нет? Я не смог приехать на Русалий круг, да и не особо расстроился. Вот мне, например, все равно, честно ли выиграл ваш велий. Это так незначительно… Ведь в жизни есть куда более важные вещи, чем лошади, кафтаны и этот Круг…

– Угу.

– Как дела в Заречье? Как поживают наши старики-наставники?

– Не извинишь? – спросил Митя и, не дожидаясь ответа, шагнул вперед: его взгляд уперся в высокую фигуру Димы Велеса. Тот был как обычно угрюм, от него веяло равнодушием. «Это именно тот человек, который мне сейчас и нужен», – вдруг понял Митя. Он вовсе не собирался затевать никаких бесед – так, обменяться парой вежливых реплик для виду, а затем, не отходя от Велеса, остаться наедине со своими мыслями.

Дима тоже рассматривал гостей, но в отличие от Муромца – без интереса.

– Привет. – Оставив позади болтливого Ивана Волкова, Митя поздоровался с Велесом.

– Виделись, – ответил Дима, но после короткой паузы добавил: – Как рука? Двигается?

– Разумеется.

– Значит, все не так страшно, как некоторые считают. Ты что, сбежал от Волкова? Прости, если это личное…

– Нет, не личное, – рассмеялся Митя, слегка удивленный его любопытством. – Я правда от него сбежал.

– Что он тебе говорил?

– Ну… что-то про свадьбы и рауты, которыми он сыт по горло.

Дима усмехнулся:

– Наверное, это моветон – признавать, что свадьбы и рауты тебе интересны. А мне нравится праздник. Да, очень приятный вечер.

Митя вежливо улыбнулся. Пожалуй, теперь можно было просто помолчать и подумать. Но он вдруг вспомнил, что именно Диму Велеса Анисья подозревала в связи с Темными. Одно время она была буквально одержима этой идеей! Что, если спросить у него о Звездинке? Так, ради интереса… и поглядеть на реакцию.

– Ты заметил, что Звездинки нет на приеме?

– Звездинки? – с безразличием отозвался Дима. – Нет, не заметил. Так его нет?

– Нет. Как думаешь, почему?

– Думаешь, я знаю? Если честно, мне все равно. Может, он носится со своим идиотским проектом по застройке Долины Гремящих Ветров, а может, придумывает что-нибудь еще более глупое…

– Ты тоже считаешь эту идею бредовой?

– Конечно! Каждый, у кого есть мозги, так считает! Если Звездинка так печется о судьбе колдунов, у которых нет возможности перебраться в один из наших городов из-за нехватки мест для жилья, пусть снесет половину своих загородных дач. Появится куда больше места для постройки жилого квартала.

– Да, мы с отцом тоже так считаем.

– Так почему твой отец не вмешивается?

– Вообще-то, он вмешивался. Они обсуждали этот план, и отец не дал согласия…

– Да, но проект приняли. Что же, получается, Муромцы теряют влияние? – Недобрая ухмылка исказила Димино лицо.

Митя промолчал.

Что-то кольнуло в груди: неприятно было такое слышать! Но неужели Велес прав? Почему отец не мог настоять на своем? Словно каким-то образом Звездинка мог сдерживать его, Муромца, власть…

– Кстати, где твой… друг?

– Овражкин ведет интеллектуальные беседы с одним целителем. Они на веранде.

На этом разговор, казалось, закончился. По крайней мере, несколько минут Дима больше ничего не спрашивал, а Митя, до этого мечтавший погрузиться в размышления, теперь никак не мог сосредоточиться. Больше всего волновало то странное открытие, которое совершил Дима Велес: Звездинка стал влиятельнее Муромца.

Тем временем взгляд его упал на Женю Годунову, с сегодняшнего дня носящую фамилию своего мужа, Алексея Рублева. Это была милая девушка, крупная, с густой золотисто-бронзовой косой, причудливым образом уложенной на голове. Ее праздничный светлый наряд был верхом элегантности, простоты и хорошего вкуса. Платье дополнял неширокий золотой пояс-обруч – традиционный оберег, охраняющий невесту в день ее соединения с чужой семьей.

Когда внешний вид невесты отвлек Митю от мыслей об Анатолии Звездинке, Дима снова заговорил:

– Что-то сам Рублев не весел.

– Неудивительно. Он хотел жениться на моей сестре, а не на Жене.

Дима вдруг повернулся к нему с вытянувшимся, удивленным лицом:

– Правда?

– Ну да.

– И…что? Она…

– Отказала, естественно.

– Почему?

– Я откуда знаю. Слышал мельком, что Анисья обязательно хочет в мужья героя. Девчонки! Что с них взять?

– Героя? – недоверчиво переспросил Дима.