Тёмный лорд

Korell

— Лучше перезанимался, — кивнул Лестрейндж. Крэбб также закивал в знак согласия. Том усмехнулся: оба они дорожили занятиями в его клубе. Сложнее было с молчаливым Альфардом, хотя после спасения Вальбурги ни один из Блэков, кроме Лукреции, не пошел бы против него. Свет ночника отбрасывал блики на эмаль стоящих на подносе чеканных кубков, и в неверных отсветах дрожащая на кровати фигура Мальсибера напоминала призрака.

— Что-то здесь запахло паленым, Мальси, — усмехнулся Риддл и, оставаясь в пижаме, вышел из спальни.

*

Том

шагнул в зазеркальную гладь. Затем сделал шаг… Другой… Он стоял на берегу холодного моря, и смотрел, как волны, пенясь, разбиваются о валуны. Дух cо змееподобным лицом превратился в его двойника, невероятно худого и бледного. Его глаза были такими же, как у Тома, но колючими и жесткими.

— Том Риддл? — холодно сказал двойник. — Не скажу, что рад тебя видеть.

— Не скажу, что рад видеть тебя, — передразнил его Том. Ему казалось, будто в лице двойника он каким-то образом видит черты змееподобного лица.

— Возможно, — усмехнулся двойник. — Но зато я нужен Тому. Только со мной он станет могущественным и бессмертным.

— Том — это я, — ответил парень, чувствуя, как в душе поднимается страх…

— Теперь — нет! — расхохотался двойник. — Только один из нас должен жить, — плотоядно сказал он.

— В таком случае, я помогу тебе, — сухо ответил Том. Он полез в карман и только сейчас с ужасом заметил, что у него нет палочки.

— В самом деле? … Аvada… — прошептал двойник направив палочку на Тома.

— Kedavra… — прошептал Том, открыв глаза. Тело бил озноб, а горло першило, словно у него начинался грипп. Слюна имела противный привкус касторки. Проклиная себя за леность, парень поднялся с кресла. Через несколько минут он с отвращением корежился под струями прохладной воды.

Было начало седьмого. От ламп, как обычно, исходило тусклое зеленоватое свечение. Подойдя к зеркалу, Том с удивлением заметил, что выглядит бледнее, чем обычно. Он побрел в спальню, чувствуя слабость в ногах.

— Что случилось, Рэй? — Том удивился своему ледяному голосу. Переодеваться было трудно, и он, как в детстве, медленно перебирал пуговицы.

— Прингл, поди, не почистил дымоходы, — пожал плечами Лестрейндж. — За Мальсибера не бойся, я применил к нему заклинание частичной потери памяти, как ты и учил, — усмехнулся Рэндальф.

За завтраком царило оживление. Директор Диппет, замотавшись в шарф, отчитывал завхоза Прингла за поломку отопления. Дамблдор надел что-то вроде шубы и осматривал зал диковатым взглядом. На профессорах Бири и Мэррифот не было лица. Ученики дули на ладони и кутались в зимние плащи.

Первым уроком были заклинания. Профессор Раджан, как обычно, делал заметки за столом. Том достал книгу и начал читать, пытаясь не обращать внимания на болтовню вокруг него. Когда последняя ученица, Элла Боунс, вошла в класс, прозвенел звонок

и профессор взмахнул палочкой. Две каменные двери захлопнулись. Том закрыл книгу и, чувствуя приступ слабости, вытащил домашнюю работу.

— Сейчас все передайте через сидящих впереди ваши записи, — сказал декан Райвенкло.

Послышалось дружное ворчание и шелест пергаментов, когда ученики начали рыться в портфелях. Том холодно передал работу сидящей впереди Лайзе Карвей. Девочка, взяв его пергамент, прыснула, что-то шепнув соседу Нэтану Фроггу. Глядя на этот смех, Том внезапно почувствовал дикое желание разорвать их обоих. Как смели жить и смеяться эти две маглокровки, если она, чистокровная волшебница, умерла?

— Сегодня, — сказал профессор, — мы разучим заклинание магической подписи. Том усмехнулся, равнодушно глядя, как Мальсибер, словно пришибленный, силился прочитать чей-то конспект. Декан Райвенкло взмахом палочки собрал все листочки, и они приземлились в аккуратную стопку в середине стола.

— Великолепно, — прошептала Элла Боунс. Том с отвращением посмотрел на нее. Эллу он считал полной идиоткой, однако не горел желанием увидеть на ее губах предсмертную пену, она не была маглорожденной.

— Вы даже не представляете насколько, мисс Боунс, — улыбнулся индиец. — Подпись выражает суть личности.

Том задумался. Его подпись, безусловно, должна светиться огненным светом. Желательно, чтобы буквы могли двигаться и менять позиции. Для этого, кажется, было одно заклинание на древнеегипетском языке… Заложив необходимые компоненты в палочку, Том вывел три слова:

TOM MARVOLO RIDDLE

Надпись вспыхнула, и буквы, шевелясь, стали гореть в воздухе. Изумленные ученики повскакивали с мест.

— Отлично, мистер Риддл, — сказал профессор Раджан. — Двадцать очков Слизерину.

— За что? — раздражённо прошипел Филипп Диггори соседям. — Слизеринец использовал темные заклинания, и такое поощряется?

«Спасибо за идею, Диггори», — ухмыльнулся про себя Том. Остаток урока он равнодушно смотрел, как Марта Винс силилась сотворить свою подпись, сплошь состоящую из золотых завитушек. Когда прозвенел звонок, Том быстро пошел к лестнице, где, присев на подоконник, снова вывел в воздухе:

TOM MARVOLO RIDDLE

Том взмахнул палочкой. Огненные буквы зашевелились, начав сами собой перестраиваться в ином порядке:

I AM LORD VOLDEMORT

«Я Лорд Волдеморт», — пробормотал Том и тотчас почувствовал головокружение. Ноги подкосились, и парень провалился в темноту.

*

Открыв глаза, Том понял, что лежит в больничном крыле. Часы показывали восемь, и синеватый лунный свет мерно струился в окна. Щурясь и моргая после сна, парень осторожно сел. Пухлая женщина вошла в палату и с удовлетворением посмотрела на юношу.