Темный Луч. Часть 5
Шрифт:
Я покачал головой.
— Нет, к сожалению, моя Спящая красавица все еще отдыхает. Я бы хотел, чтобы ее чертов принц наконец-то поцеловал ее и разбудил прямо сейчас.
Журналисты захихикали.
— Ему потребовалось много времени, чтобы рассказать людям, кто она такая, по крайней мере, я так слышал.
Эмануэль тихо рассмеялся, а я просто покачал головой.
— Он никогда не заставит меня забыть об этом, не так ли?
— Маловероятно, но это последнее, о чем тебе следует беспокоиться, Блейк.
Я посмотрел на Эмануэля.
—
Он продолжал смотреть вниз, на конференцию в фойе.
— На твоем месте я бы больше беспокоился о его согласии на то, сможешь ли ты жениться на его дочери. Боюсь, тебе придется долго ждать этого ответа.
О, черт. Я даже не думал об этом.
Эмануэль рассмеялся, увидев выражение моего лица.
— … чтобы разобраться во всем так, как мы привыкли делать в прежние времена. — Король ответил. — Состоится слушание, судить которое будет либо король Ариса Калеб, либо я. У любого, кто придет и встанет перед нами, есть шанс искупить свою вину. Если на слушании не будет никого, кому можно было бы предъявить претензии.
— Вы хотите сказать, что суд Бориша состоится через сто пятьдесят лет после предыдущего, мой король? — спросил Кевин.
Эмануэль закрыл глаза.
— Вот именно. Нам нужен судебный процесс Бориша за тот тип тирании, который имел место в Итане в течение последних семнадцати лет, Кевин.
Кевину нечего было сказать в ответ.
— Ой, — пробормотал я.
— Таким образом, общественность может подать иск. Пришло время исцелиться всей Пейе, а не только Итану. А судебный процесс начнется через неделю. — Король помахал на прощание, когда на него посыпались новые вопросы о суде, но вмешался мой отец и увел его прочь.
Я предположил, что у меня наконец-то тоже появился шанс заявить о своих правах, если эти четверо ублюдков были где-то в подземельях.
— Будет очень весело.
— Мне нужно выяснить, как работает это?
— Блейк?
— Я дал клятву, что заставлю их заплатить, Эмануэль. Это мое право как дракона добиться справедливости для Елены.
— Ты сам не понимаешь, что говоришь? Тот, кто подал иск, должен вынести приговор.
— Ты пообещал, что поможешь.
— Черт возьми, Блейк. Боюсь, это не их жизнь на кону, а твоя. Ты больше не тот Блейк.
— Я всегда буду тем Блейком, Эмануэль. Он — это я. Я просто выбираю не быть им. Елена стоит тьмы, чтобы справиться с ними. Со мной все будет в порядке.
Я повернулся, вышел и вернулся в комнату.
Когда я приблизился к королю Альберту, отец подошел с противоположной стороны.
Он ежедневно проверял Елену, но обычно меня не было в комнате, когда он приходил.
— Блейк, — поприветствовал меня король Альберт.
— Мой король, — сказал я и посмотрел на отца. Ему нужно было подготовить короля Альберта к тому, что должно было произойти, независимо от того, достаточно ли он силен, чтобы справиться с этим.
Мы вошли в комнату. Тетя выглядела озадаченной, когда
— Извини, что прерываю, Констанс. — Король наклонился и с любовью поцеловал Елену в макушку. — Как поживает моя принцесса?
Она улыбнулась.
— Она выздоравливает, Ал.
Мы все застыли.
— Что? — спросил король Альберт.
— Просто не так быстро, как нам хотелось бы, но ее шрам заживает. Блейк прав. Она просто спит.
— Это важная новость. — Король улыбнулся и с восхищением посмотрел на Елену, любовно обхватив ладонями ее лицо.
Констанс откашлялась.
— Нам нужно выяснить, что она собирается делать, если мы отключим одну машину.
— Нет, Констанс… — первым ответил король Альберт.
— Я знаю, это страшно. Я здесь. Блейк здесь. Это всего лишь щелчок кнопки, чтобы посмотреть.
Он кивнул, выглядя ошеломленным, но вздохнул и улыбнулся. Я был ошеломлен. Но Елена наконец-то сможет дышать самостоятельно.
Елена выздоравливала, а это означало, что она была жива где-то в своем теле.
Или какая-то ее часть была таковой.
— 28~
Судебный процесс наконец начался. Я оставался с Еленой, пока Эмануэль высматривал четырех психопатов.
Прошла почти неделя, и это тоже была не самая спокойная неделя. Каждую ночь я получал информацию от Эмануэля, кого они освободили и на кого претендовали.
С людьми, на которых были заявлены претензии, расправлялись те, кому они причинили боль, или члены их семей.
Те, чьи преступления были мелкими, в основном те, кого бросали в ямы, получали обратно свою свободу.
Том и Чарльз давали показания по многим обвинениям. Он еще не видел ни Билли, ни Сеймора.
Дверь открылась, и вошел Эмануэль. Он уставился на меня.
Я застыл. Я знал, Эмануэль нашел их.
Я бросился к двери.
Энни пыталась остановить меня.
— Это они, это они, пожалуйста, Блейк.
— Мы говорили об этом. Я больше не позволю тебе бояться этих придурков. Все кончено, Энни.
— Что случилось с прощением и забвением, а?
— Прощением! Простить что? То, как они обожгли тебе глаз, Энни? То, как они неоднократно нападали на вас с Еленой? Она чуть не умерла. Ты чуть не умерла. Драконы такого не прощают и не забывают. Ты это знаешь.
Наконец она кивнула.
Я вышел, и мы поспешили к зданию, которое использовалось для судебного разбирательства.
Король Альберт обычно использовал его для экстравагантных приемов, к которым давно привыкли.
Эмануэль был прямо рядом со мной.
— Ты уверен, что хочешь этого, Блейк?
— Я не собираюсь возвращаться в эту тьму, Эмануэль. — Я имел в виду омут страха, что бы это ни было. — На этот раз я его не нарушу. Они того не стоят.
Он кивнул.
— Ты уверен, что это они?