Тень Чернобога
Шрифт:
Туман вокруг подернулся синевой.
Катя смотрела на поводыря, улавливая, как заостряются его черты. Его профиль четко очертился, а пронзительный взгляд смотрел мимо нее. У Кати начала кружиться голова. Она на всякий случай схватилась за горячую и влажную руку Ярославы. Вот пентаграмма качнулась под ними, повернулась на несколько градусов.
И Катя смогла наконец увидеть то, что так пристально разглядывал за нею Данияр: существо в два раза выше ее ростом, широкие плечи, непропорционально длинные руки и черные крылья, расправляющиеся за спиной в попытке обнять Катю, Данияра и Ярославу. То место, где они еще стоят.
Он был близко, так близко, что Катя почувствовала его нечеловеческую силу и мощь, ощутила холод, который исходил от него, и едкий зловонный запах. Мгновение, и острые крылья сомкнулись бы вокруг них…
Данияр смотрел на крылатого пристально, не сводя взгляда. Только вот рука у поводыря потяжелела, дернулась, вцепившись в куртку. Катя опять увидела каплю крови на кольце Данияра и белые глаза чудовища, близко-близко.
Туман схлопнулся вокруг – Кате показалось, что это все-таки сомкнулись черные крылья, – ватная тишина и прохлада окружили их.
Данияр убрал руку с Катиного плеча, приложил к губам указательный палец, слизнув каплю крови, небрежно сложил карту и убрал ее в карман.
Подхватив Ярушку на руки, он шагнул назад, отодвинувшись от Кати.
В это время в покои княжны Анны в замке Дабижива Вавры в Дряговичах ворвались стражники.
– Куда! – служанка подхватилась, широко расставив руки, загородила собой Анну. От толпы стражников отделился епископ. Черный шелк одежд струился по нему, шелестел, собираясь в тяжелые складки.
Войдя в покои, он огляделся.
При его появлении княжна поднялась со стула, положив недописанное письмо на окно. Поклонившись учтиво, сложила руки на животе.
– Чему обязана, владыка, столь неожиданным визитом в столь раннее время?
Епископ молчал. Зорко оглядев Анну с ног до головы, взглядом потребовал стражника отдернуть полог кровати и заглянуть под нее.
Анна гневно сверкнула глазами, едва сдерживая гнев:
– Владыка, по действиям вашим и по молчанию тревожусь, в себе ли вы?!
Стражник растерянно отступил за спину епископа. Тот выдернул из толпы сопливого поваренка, который опасливо озирался по сторонам, цепляясь за юбку полной горничной. Паренек шмыгнул носом, задержавшись взглядом на Анне.
Епископ схватил его за шиворот, встряхнул:
– Говори!
– Владыка, вы рискуете вытрясти из него мозги…
Мужчина бросил на Анну свирепый взгляд и прошипел на поваренка:
– Повтори, что ты слышал?
– Молодой рыцарь и женщина, обвиненная в колдовстве… Когда он выносил ее из темницы, чужестранный воин помог ему забраться в седло.
– Он позволил ему бежать?
– Он помог ему, да… И лошадь ударил по крупу, чтобы бежала быстрее.
Епископ кивнул, отпустив наконец руку мальчугана, – тот сразу ретировался и спрятался за полной горничной, очевидно матерью.
– Где они, княжна?..
– Всех, кто здесь есть, вы изволите наблюдать лично. Кого еще вы искали под моей кроватью, затруднюсь даже предположить.
– Эти двое. Молодой маг и ведьма… Вы мало того, что воспрепятствовали процессу дознания, вы еще и позволили им бежать.
Анна покачала головой:
– В нашей стране тот, чья вина не доказана, невиновен. Это закон. Неужели в вашей стране к этому относятся иначе?
Епископ приблизился к ней, уставился в лицо, прожигая кожу взглядом:
– Какое опасное заблуждение… Ведьма виновата уже одним лишь своим существованием на белом свете. Так где же они?
– Надеюсь, что на пути домой.
Епископ был взбешен. Смерив княжну колким взглядом, зло прошелестел:
– Вы горько пожалеете, что встали у меня на пути.
Анна была готова поклясться, что в этот момент лицо епископа стало будто восковым, подернутым дымной личиной, а взгляд – остановившимся. Темные глаза безвольно закатились, обратившись к ней бельмами, а изо рта остро потянуло серным запахом. Анна отшатнулась.
Подобрав полы рясы, епископ стремительно вышел из ее покоев. Стражники покинули помещение вслед за ним, плотно прикрыв за собой створки дубовых дверей.
Вдруг княжне почудились шум и суета где-то в коридоре.
– Проверь, что там еще! – велела она служанке.
Та, выскользнув за дверь, ахнула. Анна, не выдержав, вышла следом за ней.
Стражники растерянно прильнули к стенам коридора, буквально вжавшись спинами в каменную кладку. Округлив глаза, они смотрели вниз, туда, где кончалась узкая винтовая лестница, шептали молитвы и крестились.
– Расступитесь! – крикнула Анна, предчувствуя недоброе.
В самом низу на полу в неудобной позе замер епископ. Бледный, с потемневшей от напряжения кожей, покрывшейся тонкой багровой сеткой лопнувших капилляров, со словно окаменевшим телом, он лишь хватал ртом воздух в попытке вздохнуть.
– Лекаря! – крикнула Анна. Подхватив епископа за плечи, попыталась усадить. Нашла глазами служанку, приказала: – Воды принеси.
Мужчина смотрел на нее безумными глазами, едва ли узнавая, шепча молитвы на латыни.
– Pater noster, qui es in caelis [16] , - исступленно пробормотал он, захлебываясь хрипом.
Изо рта, из глаз тянулся иссиня-черный дым, густой, едкий. Собираясь под сводчатым потолком, он формировался в массивную фигуру – или Анне это только показалось?
16
Pater noster, qui es in caelis – первая строка молитвы «Отче наш» на латыни, переводится как «Отче наш, Иже еси на небесех…».