Тень наркома
Шрифт:
— Как вы думаете, нам нужно будет идти до океана или нам попадется какая-нибудь деревушка? — спросила Мальвина.
— Скорее всего, маленький город. Здесь редко бывает то, что мы называем поселение. Я думаю, если не сегодня, то завтра мы доберемся до какого-нибудь жилья.
Какое-то животное, похожее на обезьяну, выскочило из воды и скрылось в кустах.
— Мартышка? — закричала Мальвина.
— Нет. Это, скорее всего, калибара. Такое животное, крыса, что ли. Живет в воде.
— На
— Нет.
— А волки у вас есть?
— Да, но небольшие, похожие на вашу лису. А лис много. — Синьора Исидора посмотрела на меня и, как ей показалось, догадалась, о чем я хочу ее спросить. — Отвечаю сразу на вопрос. Нет, их не едят.
— У нас тоже волков и лис не едят, — прокомментировал я.
Я посмотрел на часы. Около шести. Стемнеет в восемь.
Через полтора часа надо будет готовиться к ночлегу.
— А плодов здесь нет каких-нибудь, чтобы можно было их есть? — спросил я.
— Вряд ли. Скорее, нет. Если встретим банановые пальмы, то… Но судя по всему, здесь их нет.
— Никаких?
— Никаких.
— И папай здесь тоже нет? — больше констатировала, чем спросила Мальвина.
— Нет.
Очень жалко.
— А асерола, амейша, купуаку?
Я спрашивал не только для того, чтобы узнать, можно ли найти здесь эти плоды, сколько для того, чтобы показать Исидоре, как хорошо мы уже разбираемся в бразильских плодах.
Исидора спокойно ответила:
— Нет, этого здесь нет. Но вот жабутикабу, пожалуй, стоит поискать.
— Что это? — в один голос спросили мы с Мальвиной.
— Это такие крупные черные ягоды, они облепляют стволы небольших деревьев.
Из кустарника вылетали и тут же возвращались назад юркие, меньше воробья, разноцветные колибри.
— Красивые, — не могла удержаться Мальвина — А вы знаете, как их у нас называют? Бейжа-флор, что означает «поцелуй цветка».
И в это время из кустов вылетела стая птиц, значительно больших по размеру, их было много.
— А ведь это дичь! — весело воскликнул я.
Мальвина вытащила пистолет, но птицы моментально скрылись.
— Это пердигау, — объяснила синьора Исидора. — Куропатка, очень вкусная. Но очень маленькая. Вы, Марина, из револьвера в нее не попадете.
— Очень маленькая? — переспросил я.
— Да, граммов сто, не больше.
— Тогда надо парочку. Возьму автоматом.
И мы снова пошли.
Минут через пять птицы появились снова. Я ждал, пока они подлетят, но Мальвина не выдержала. Выстрелила. И промахнулась. Потом я дал очередь. Одна птица камнем упала в воду.
Я совершенно интуитивно, забыв про пираний, кинулся в реку и вытащил куропатку.
— Ты с ума сошел! — закричала Мальвина.
— Все в порядке. Заодно убедился, что пираний нет.
— Могли не успеть, — пессимистически прокомментировала мой поступок Исидора.
Итак, минус: Мальвина лишилась одного патрона, и я недосчитался четырех. Но был и важный плюс: еда.
Она была не так уж мала. Примерно с полкило.
— Это какая-то особая куропатка, — недоумевала Исидора. — Обычно пердигау бывают меньше.
52. Ночлег
Пришло время серьезно подумать о том, где остановиться на ночлег. Для костра нужны были сухие сучья, и я искал сушняк. Кроме того, я хотел расположиться подальше от леса, мало ли что оттуда может выползти.
Почти стемнело, когда я наконец нашел место, которое мне показалось подходящим.
— Будем ночевать здесь.
Со мной не спорили.
Я взял нож и принялся рубить сухие сучья. А дамы начали ощипывать птицу.
Нарубил я много, на всю ночь. Из нескольких веток смастерил нечто похожее на шампуры.
Мальвина тем временем тщательно вытирала песком свои лодочки.
— Песок просто замечательный. Наверное, здесь где-то есть золото. Камень, который я нашла, случаем, не золотой? Я его на всякий случай взяла с собой.
— Не знаю, золотой он или нет, но мы очень похожи на золотоискателей. Особенно я с автоматом.
— Обязательно потом наденьте туфли, — распорядилась Исидора. — Здесь в песке может быть всякая гадость.
Нарезав сучья, я принялся сооружать днище будущего костра. Мальвина смотрела на меня с удивлением, и я понял, что в специальную подготовку разжигание костров не входило.
Получив от меня нож, Исидора быстро распотрошила куропатку.
Оставалось разжечь огонь. К моему удивлению, дело это оказалось несложным.
Синьора Исидора пожертвовала несколькими листами бумаги, которые она вытащила из кармана, при этом мудро заметив:
— Если не выживем, они не понадобятся. А если выживем, напишу другие.
Щелчок зажигалки — и бумаги загорелись. Со второго раза загорелись сучья.
Костер весело вспыхнул, и я, проткнув шампурами куропатку, стал ее жарить.
И в это время из кустарника раздался рев. Страшный рев, так ревут львы. Я не то чтобы испугался, но стало как-то не по себе.
— Не бойтесь, — успокоила Исидора. — Это не лев. Это всего-навсего обезьяна. Ревун. Довольно безобидное и смешное существо. Они живут стадами. И у каждого есть свой солист, и они орут по-разному. Кричат при восходе и закате солнца.
— Что львов здесь нет, это понятно, ну, а ягуары, леопарды могут нам попасться? — на всякий случай спросил я.
— Нет. Если залезем в кусты, можем встретить гату-ду-мату, лесного кота. Это животное, величиной с кошку и похожее на кошку.