Тень рока
Шрифт:
— Сигилиус? — внезапно воскликнул старик, вновь встретившись взглядом с офицером.
Второй солдат, что остался стоять подле своего командора, ехидно усмехнулся, услышав смятение и страх в голосе правителя. А тот, что курил сидя на стуле, и вовсе в голос рассмеялся, бросив окурок на пол.
— Да, Канцлер. Это я, — с невозмутимым видом подтвердил офицер, елезаметно кивнув.
— И какого чёрта Вы тут делаете, потрудитесь объяснить? Какого чёрта Вы так бестактно вламываетесь ко мне в кабинет? Разве Вы и ваши люди не должны сейчас сражаться за высокие идеалы Доминиона? — поинтересовался Канцлер, с трудом подавляя захлестнувшие
— Идеалы Доминиона… Какие красивые слова, — задумчиво произнёс Сигилиус, наливая виски в стакан. — Вы хотите объяснений, Канцлер? Что же, Вы их получите, — добавил офицер, залпом осушив стакан.
На старческом лице Канцлера появилось жутковатое подобие оскала. Поведение незваных гостей было вызывающим и это ему совсем не нравилось.
— Почему Вы не на фронте, Авиаль? — строго повторил вопрос Канцлер, вновь откинувшись на спинку своего гравитационного кресла.
— Мы дезертировали, Ваша милость, — словно между делом ответил Сигилиус, вернув стакан обратно на стол.
— Что? Я не ослышался? — густые, тронутые сединой брови правителя поднялись в изумление.
— Нет, Вы не ослышались, — заверил офицер, уверенным движением поправив свой мундир. — Мой авангард пал. Он был уничтожен коварством Иерихонского стратега, что командовал обороной крепости. Мы в одно мгновение потеряли всё. Тогда нам казалось, что это конец. Казалось, что война проиграна. Но затем появился генерал Абрахт и обрушил на Иерихонских дикарей всю мощь своей армии. И надежда вновь наполнила наши сердца. Но всё же радость та была не долгой. — Сигилиус неспешно развернулся к стоящему позади него солдату, словно прося подтвердить сказанные им слова. Солдат растерянно кивнул, от чего тяжёлая каска чуть сползла ему на глаза. Затем офицер взглянул на второго вояку, что сидел на стуле. Тот тоже кивнул, не переставая смолить очередную сигарету. Едкий табачный дым уже пропитал собой весь кабинет и полупрозрачной серой дымкой неподвижно висел в воздухе.
— Что за вздор, Авиаль? Вы бросили генерала и дезертировали? — Канцлер окинул тревожным взглядом сопровождающих Сигилиуса солдат.
— Да, так и есть, Ваша милость. Всё так и есть, за исключением одного факта. Я не бросил генерала, я убил его, — уточнил Авиаль, аккуратно снимая с головы фуражку и приглаживая волосы рукой.
— Ч-ч-что? Что Вы сделали? — Канцлер побледнел, его дряхлые руки нервно дрожали. — Вы хоть понимаете, что Вас ждёт? Трибунал и смерть! — с размаху ударив кулаком по столу продолжил старик, пытаясь спрятать за напускной злостью своё смятение и страх.
— Честь превыше жизни, ибо жизнь без чести не ценна, — уверенно парировал офицер, возвращая фуражку обратно на голову.
— Честь? Нет у Вас никакой чести! Вы предатель и трус! — Воскликнул старик, бойко вскочив со своего кресла.
— Сел на место! — заорал в ответ стоящий за спиной Сигилиуса солдат.
Увидев направленное в его сторону дуло крупнокалиберной винтовки, Канцлер стал тише и покладистей. Выполнив приказ мятежного солдата, правитель вопросительно уставился на обожжённое лицо Хаупт-командора. Офицер улыбался, непонятно чему радуясь. Однако радость эта была какой-то зловещей и саркастичной, совершенно не имеющей ничего общего с хорошим расположением духа или воодушевлением. Скорее, наоборот, за этой улыбкой скрывалась неприязнь и призрение.
Окинув торопливым взглядом рабочее место своего Канцлера, Хаупт-командор взял со стола привлёкшую его внимание рамочку с фотографией. Некоторое время он её внимательно изучал, после чего спросил:
— Это ваша супруга и дочь? Надо признать они у Вас просто красавицы.
— Нет. Это моя сестра и племянница, — нехотя ответил Канцлер, безмерно возмущённый наглостью своих гостей.
— Малышка Вергилия! Как же я не узнал её, — с напускным весельем в голосе воскликнул Авиаль, тыча пальцем в фотографию.
Хотите сменить тему? Или может быть объяснитесь? Впрочем наврятли тому, что Вы сотворили есть хоть какое либо объяснение, — строго перебил старик, раздражённо скрипя зубами.
Улыбка тут же исчезла с лица офицера, и он вернул рамочку с фотографией обратно на стол.
— Ваша милость, генерал Абрахт был одержим, как и большая часть его армии. Я сделал великое одолжение для всего мира, лишив его головы. Тот недуг, что его поразил… — Сигилиус сделал непродолжительную паузу, подбирая подходящие слова. — Мы называем это тенью рока. Это одержимость, Ваша милость. Самая настоящая одержимость. Генерал был безумен, как и его люди. Те языческие верования и аккультистские учения, которые распространялись среди солдат и офицеров, прославляли некое божество. Астарота, что обитает в золотом храме солнца и питается душами смертных. Достаточно знать, что одержимый генерал устроил кровавый ад как в своём собственном тылу, так и на передовой, — голос Сигилиуса стал громче и жёстче. Встревоженный своим же рассказом офицер мерил неспешными шагами комнату. Паркетный пол скрипел под его тяжёлыми сапогами, а болтающаяся в ножнах сабля побрякивала при каждом движение.
Услышанные Канцлером слова никак не укладывались в его голове. Одержимый генерал… То же самое ему талдычил и Фальтус, с пеной у рта моля поверить его словам. Но тогда Канцлер счёл россказни Искариот нелепыми небылицами, служащими лишь оправданием их провала. Но даже сейчас, не смотря на заверения Авиаля, верилось в это с трудом.
— Это полная чушь, Хаупт-командор Сигилиус! Неужели Вы думаете, что я поверю в эти расказни? — возразил Канцлер, не отрывая взгляда от маячащего перед ним офицера.
— Генерал. Теперь я Генерал Сигилиус. — поправил его Авиаль, резко остановившись на месте и взглянув в перепуганные глаза старика.
— Самозванец… Дезертир… Предатель… — растерянно бормотал обескураженный Канцлер.
— Это всё пустые слова, Ваша милость. Нам нужно защитить город. Нужно подготовиться к возвращению тени рока. Вы слышите меня Канцлер? — Сигилиус опустил свою ладонь на плечо правителя. Правителя, что лишённый дара речи безучастно смотрел в одну точку, даже не мигая. От прикосновения Канцлер вздрогнул, вновь обретя связь с пугающей реальностью.
— Я не намерен с Вами больше разговаривать! Вы военный преступник! — Настаивал на своём старик, отрешённо мотая головой, словно отказываясь верить в происходящее.
Наглый вояка, что всё это время беспрестанно курил одну сигарету за другой, неспешно поднялся со своего стула и взял в руки винтовку. Напряжение росло. Ситуация стремительно накалялась.
— Нам нужны чертежи Иерихонских передатчиков поля «пенумбры», — невозмутимым голосом продолжил Авиаль. — Нужно немедленно приступить к созданию этого барьера, в противном случае тень рока лишит рассудка весь город.