Тень уходит последней
Шрифт:
– Это - дочка, - отмахнулся Синцов и улыбнулся.
– А откуда пришел сюда Лебедь?
Павел приподнял руку, прося помолчать, пока официант расставлял салаты на столе, потом наполнил бокалы виски. Ото льда Павел отказался, Николай - нет.
– Ты, прям, как следователь. Я смотрю, ты совсем погряз в своих детективах, еще только не хватает судьи со своим деревянным молотком и прокурора со стражами. Коля, давай сначала выпьем, чтобы смазать горло, мозги, а потом за дела свои поговорим. А за мою машину, если она так тебя волнует, не бойся, она там, на
– и приподнял свой бокал с виски, приглашая к тосту и Николая.
В этот же момент позвонил сотовый телефон Синцова. Павел, махнул на него рукой, мол, плюнь, потом позвонишь. Но Николай закачал головой и приложил руку к груди, мол, это очень важный разговор.
– Николай Иванович, это Дятлов, - первым заговорил абонент.
– Добрый день, Федор Викторович.
– У меня завтра будет свободное "окно" с четырех дня до шести вечера. У вас желание встретиться со мной остается в силе?
– Да, да, да, - заново присел на стул Николай.
– Спасибо. В прокуратуре будете меня ждать? Все, буду. Хорошо.
– Лично или по работе?
– поинтересовался Мысенко, когда Николай спрятал свой телефон в кармане брюк.
– По работе. Очередную статью под рубрикой "Из зала суда" нужно приготовить для газеты.
– А-а, ну, вопросов нет, все, понял. Скуратов-то, расплатился с тобой?
– За этот год, почти да, за прошлый год - нет. Столько же еще остался он мне должен.
– Скряга! Сам ненавижу таких людей, денег у них горы, а жмоты!
Виски не пошло, на сердце сразу же с первого глотка навалилась какая-то тяжесть, и поэтому Николай перешел на квас, который незаметно Мысенко подменил ему на темное крепкое ирландское пиво.
На первый взгляд, казалось, разговор был пустым. И только когда виски в бутылке Мысенко осталось на донышке, Павел спросил про последнюю книгу "Асфальт вне закона", выпущенную в ежеквартальной брошюре редакцией.
– Филантропов, это у тебя кто там такой?
– Филантропов?
– якобы удивился Синцов.
– А-а, так, книжный герой? Он же директор асфальтового завода?
– Понятно, - опустив улыбку в нижнюю губу, поднял вверх бокал с виски Мысенко.
– Кто это из наших?
– и внимательно посмотрел на товарища.
– Никто, - опустил глаза Николай.
– выдуманный герой. Так, там, если ты внимательно читал эту книгу, не он - главное лицо, а дорожный мастер, отвечающий за строительство и ремонт дороги.
– Хм, не-ет, сам писал книгу, и не знаешь ее главного героя. Удивительно! А главным героем в ней у тебя все же является директор завода.
– Что, жаловался?
– прищурился Николай.
– А так оно думаешь, все просто, да? Ты пишешь, а я расхлебывай перед той крылатой гвардией, кого Синцов имел ввиду в образе директора асфальтового завода...
После очередной выкуренной сигареты за столом, Мысенко значительно опьянел, и только теперь у него развязался язык.
– ...А я ему: "А заплати, он и не будет про тебя писать, как я его попрошу", а?
– Кого?
– спросил Синцов
– А это я тебе и не скажу, - замотал перед носом Николая указательным пальцем Павел.
– А то меня Лебедь тут же турнёт с должности. Он даже имя такое носит, жесткое, Лев Львович. Зубами щелк, и нет тебя.
– Но мысль неплохая, - хлебнул с бокала пиво Николай.
– А, действительно, давай, Паша. Даю тебе десять процентов с новой книги. Ты мне выбираешь героя, раскручиваем его, и-и!...
– Не-ет, десять процентов это тебе, Коля, а мне все остальные. Чего ты так на меня смотришь? Тебе же сочинять-то эту книгу и все. А кому она нужна, спрашивается. Если ее не раскрутить, то это будет никому ненужная стопка бумажек. А ее раскрутка, это моих рук дело будет, а ты только писать ее будешь. Так что, тебе, вообще, и одного процента с нее хватит.
– А если тот захочет ее, эту книгу?
– Не понял, - смотрит на Синцова Мысенко.
– А сам подкинет тебе-мне информацию про себя какую-нибудь героическую в детективной форме или там еще что?
– Ха! В принципе и такое может быть, - Паша протянул к Николаю свою ладонь для рукопожатия.
– Ценю! Это я в тебе, Колька, всегда ценил, смотришь в самую суть. Молодец! Нужно подумать. Но тогда, Коля, будешь работать только по моей указке.
– Ладно. Но сначала нужно оценить мой процент.
– Будет вода, будем и плавать. Молодец!
– привстав, и, нагнувшись через стол, Паша хлопнул Синцова по плечу.
Усевшись назад, Мысенко вытащил из своей барсетки, прикрепленной к поясному ремню, телефон и, посмотрев на него, сказал:
– Время, как быстро летит это время!
– И, бросив две пятитысячные купюры на стол, продолжил, - с тебя одна такая.
– Хорошо, хорошо, - Николай поднялся за ним из-за стола, и направился к выходу.
– Стоп, - остановил товарища на выходе из кафе Павел, - только об этом не гу-гу. Короче, о чем я должен был с тобой сейчас переговорить. Мы тебя принимаем в свою компанию. Тихо!
– резко поднял вверх свой указательный палец Мысенко, заметив, что Синцов пытается ему возразить.
– Стоп! Все, или мне голову вших!
– Павел резанул большим пальцем по воздуху, около своего горла.
– Ты меня понял?! Все! Я спать. Завтра жду!
– и поддерживаемый неизвестно откуда появившимся перед ними высоким парнем, одетым в черный костюм, белую рубашку и галстук, опираясь на него, Мысенко, сильно качаясь, пошел в сторону стоянки автомобилей.
– А говорил "подвезу"!
– вздохнул Николай.
– Цацу нашел!
Но, когда Синцов сделал всего несколько шагов от кафе, к нему тут же подошел такой же высокий, в такой же классической одежде, только белобрысый парень, и коротко сказал:
– Синцов? Извините, мне приказано вас подвезти. Пошли!
– А-а, да я сам...
– Пошли!
– подхватив Николая под локоть, ответил тот и, подтолкнув его вперед, заставил идти в сторону той же автостоянки, куда пошел его старый товарищ по институту.