Тень в тени трона. Графиня
Шрифт:
В кабинет «палача» их втолкнули сразу обоих.
– Подождите за дверью, – распорядился Герд Нортон, и солдаты вышли.
– Сесть не предлагаю, сами понимаете, впрочем, это уже формальность. За последний год вами ограблено три испанских галеона только в акватории Карибского моря, еще один на переходе через океан. Испанцы в ярости. Грязно работаете, господа хорошие. Вот объясните мне, зачем вы оставляете свидетелей? Вы что думаете, что они не нажалуются на вас своим хозяевам? Ошибаетесь! Вот, – Герд бросил на стол пачку исписанных листов, – они все подробно
Герд, грозно сдвинув брови, продолжил негромко, но от того не менее зловеще:
– Продолжим! Контрабанда чая, рабов, пойла различной крепости, я не беру другие мелочи. Это все обошлось казне в полмиллиона песо, и только за последний год. Вы что думали, что это все вам просто так сойдет с рук?
– Сэр, мы…
– Меня не интересуют твои объяснения, Эверс, – Герд оборвал капитана. – Ты думал, что если исправно платишь процент с прибыли, то тебе все позволено? Ошибаешься! Твой длинный язык и треп твоей команды в портовых кабаках и борделях будет стоить вам обоим жизни. Прости, но я обязан выполнить приказ и передать лично вас и часть вашей команды испанцам, а они уже решат, как с вами поступить. Я думаю, что они подробно расспросят вас о всех ваших сбережениях, вытряхнут все, можете в этом не сомневаться, а потом поджарят на костре или посадят на кол. Так что, я думаю, будет лучше, если вы все добровольно отдадите нам, а потом отправитесь в лучший мир или преисподнюю, это кому как повезет – это будет трудно, но я все устрою, не волнуйся, умрете быстро и почти безболезненно.
Надо сказать, что перспектива скорой гибели не впечатлила капитанов, расстаться с деньгами им тоже не хотелось, но и умирать не хотелось еще больше.
– А может, мы могли бы как-то договориться?
– Интересно как?
– Ну… я не знаю, предложите варианты, и мы это обсудим.
– Джентльмены, меня больше всего устроит вариант, если вы добровольно передадите мне все ваши деньги, и мне не придется вырывать из ваших обугленных тушек сведения о месте их нахождения. А потом вы просто погибнете в момент передачи вас испанцам.
– У нас с собой денег нет! – решительно заявили оба, но как-то неубедительно это звучало, особенно если учесть бледность на лицах и бегающие глазки обоих жлобов.
– Понятно, ну что же – значит, не договорились. Жаль!
«Палач», взяв в руки небольшой серебряный колокольчик, лежащий на краю стола, позвонил. В комнату не спеша вошел громила гигантского роста с обезображенным оспой лицом, но с добрыми наивными глазами живодера-любителя. Его сопровождала парочка таких же «добряков».
– Майк, прошу тебя, душевно расспроси этих двух джентльменов, можно ногами по организмам или точильным камнем по зубам. Я хочу знать, куда они подевали свои деньги. Только не торопись, у меня много времени, и я не люблю запаха горелого мяса, ты же знаешь. Я зайду к тебе вечером.
Верзила глянул на капитанов взглядом наивного ребенка, которому дали новую игрушку, и заржал так, что от ужаса волосы зашевелились у обоих, и обоих прошиб холодный липкий пот.
«Он не шутит и вытряхнет все до последнего песо, но при этом еще и изувечит», – эта нехитрая мысль была написана на физиономиях обоих капитанов большими печатными буквами.
Когда обоих волокли к двери, они взвыли:
– Сэр, не нужно, мы все отдадим, прошу вас! Все! Все!
– Остановитесь! Майк, брось эту падаль и подожди за дверью, – Герд остановил подручных. Дождавшись, когда за ними закроется дверь, продолжил, уже обращаясь к капитанам:
– Через три дня пятьдесят тысяч песо привезете сюда! И не вздумайте шутить – все равно найду, и тогда живо окажитесь у испанцев, вы меня знаете. А теперь пошли вон!
Картахена – жемчужина Карибского моря. Будучи основанным в 1533 году испанским командором Педро де Эредиа, он был назван в честь испанской Картахены. Этот «легендарный Карфаген» Нового Света вскоре превратился в основной порт Испании на Карибском море. Отсюда отправлялись в метрополию «серебряные галеоны».
Город периодически грабили, начиная с сэра Джона Хокинса, которому не повезло поживиться богатствами «Эльдорадо Испании», до барона де Пуанти, которому повезло значительно больше.
Долго гостить в городе барон не пожелал и, прихватив с собой восемь миллионов ливров золотом и серебром, бриллианты, драгоценные камни, пушки и медные колокола, убрался восвояси.
Город требовал восстановления, и вновь назначенный генерал-губернатор Картахены, бесстрашный испанский адмирал дон Антонио Мальдонадо де Техеда, сменивший аристократа Франсиско де Мурга, рьяно принялся за дело.
На этот раз ему пришлось «грабить» не англичан, а свое собственное правительство в далекой Испании для восстановления бастионов, крепостей, причалов, да и сам город частично был сожжен французами и лежал в руинах. Король и правительство в метрополии, конечно же, были информированы об этих самоуправствах бравого адмирала, но смотрели снисходительно: «Для дела старается, а что и о своем кармане радеет – так это дело житейское, к тому же адмиралы ведь тоже смертны».
Для надзора и контроля со стороны короля и католической церкви был послан кардинал-архиепископ в ранге примаса Нового Света дон Хуан де ла Фуэнте.
Кардинал и адмирал быстро нашли общий язык – денег было много, и выгоднее было «хапать» в свой карман, чем гадить в чужой. Впрочем, эти издержки были неискоренимы, и на них смотрели философски: «Спасая город от грабежей чужих, приходится немного грабить своих».
Как бы там ни было, но совместными усилиями адмирала и архиепископа город был восстановлен и стал подлинной жемчужиной Нового Света. Оба «героя» мечтали о возвращении в «родные пенаты», о чем и были направлены прошения королю Испании и Папе.
Картахена, как и любой портовый город, была прибежищем моряков и торговцев, ворья и бандитов тут тоже было предостаточно. Так что появление в полночь на узкой улочке Сан Хуана де Диоса, что расположилась рядом с собором Сан-Педро, одинокого субъекта особого удивления вызвать не могло – публичный дом был рядышком со святым местом, а моряки были завсегдатаи такого рода заведений.
В том, что это моряк, сомнений не было – одежда и походка исключала всякие сомнения, да и какому нормальному человеку в такое время захочется рискнуть своим кошельком, равно как и жизнью.