Тень якудзы
Шрифт:
— И второе. Ты зачем это с собой делаешь?
— В смысле?
— Ну… штукатуркой лицо замазываешь?
— А, это, — рассмеялась Александра. — Это чтоб всякие разные, — она выразительно посмотрела на Витька, — не лезли. Кулаки на фиг об вас отобьешь, ногти переломаешь, маникюрить нечего будет. Но это все лирика. На вот, держи, — сказала она, неизвестно откуда вытаскивая пачку долларов и бросая ее на стол. — Вчера Стас мне выделил двоих своих амбалов с машиной и сказал тебя домой доставить. А когда придешь в себя, премиальные вручить. В себя ты не приходил упорно, мы уж думали, что все, отпрыгался. Ну, ребят я к ихним бабам отпустила, а сама, как ответственное лицо, осталась дежурить.
— На моей кровати, — вставил Витек. Но Александра не прореагировала, продолжая уплетать яичницу и одновременно разглагольствовать с набитым ртом.
— Ну вот, как видишь, ты не помер, все окончилось хорошо, к шишке на черепе лед приложишь, позавтракать можешь в ресторан какой-нибудь съездить — тут на тыщу местных ресторанов хватит — а у меня дел сегодня по горло, почавкать могу и не успеть. Так что, милый, не обессудь.
Витек нахмурился.
— Я не возьму, — сказал он.
— Чего не возьмешь?
— Деньги не возьму.
— Ну и дурак, — безапелляционным тоном сказала она, для убедительности тыкая в его сторону вилкой. — Дают — бери. У тебя сроду таких денег не было и не будет. Стас так просто никому ничего не дает. А эти деньги ты заработал.
— Заработал?
— Угу. И как заработал — неважно. Деньги не пахнут. А насчет его предложения подумай. Когда Стас работу предлагает, народ обычно не отказывается, а в ножки ему кланяется.
— Не дождется. Я кланяться не буду.
— Да кто б сомневался. Только где ты работать собираешься, гордый мой, независимый? Опять в какой-нибудь палатке сидеть? Или бутылки собирать?
— Это ты у Стаса такой умной стала? Или всегда такой была? — мрачно спросил Витек.
— С кем поведешься, от того и забеременеешь, — махнула вилкой Александра. — Но вроде и без Стаса на голову никогда не жаловалась. Потому у него и работаю.
— Кем, интересно?
Александра усмехнулась.
— Секретарем-референтом по особо важным делам. Устроит?
— Устроит. А он тебя на работу тоже через шишку на макушке нанимал?
— Нет, — просто ответила Александра.
— Расскажи.
— Вот докопался, как пьяный до радио, «расскажи, да расскажи…», — пробурчала она с набитым ртом. — Ладно. Работала я… ну, скажем, в одной более чем солидной организации. Он подошел, спросил: «Девушка, у вас сейчас какая зарплата?» Молчу, делаю вид, что не ко мне. «Хотите, чтоб она была в три раза больше?» Я, как в кино — «Да кто ж ее не хочет?» Он смеется. «Приходите завтра во столько-то, обсудим», — и визитку дает. А мне что? Пришла. А он: «Вы любите японскую кухню?» «Люблю», — говорю. А он: «Тогда давайте для начала я вас свожу в японский ресторан?» Пожимаю плечами: «Давайте». Так что ты думаешь? Привез он меня в аэропорт. Откуда — не пойму, но все документы мои у него на руках, и через энное количество часов мы в Японии. Там у него свой ресторан и отель при том ресторане с видом на Тихий океан. Три дня там тусовались, отдыхали и все такое. Оттягивались, словом, по полной программе. Потом обратно на самолет, прилетаем домой, он меня привозит обратно к себе в клуб, вываливает передо мной кучу папок, ставит перед носом компьютер и говорит — а теперь ознакомься со своими обязанностями. Вот так. Устраивает тебя такая история?
— Устраивает. Так ты с ним сейчас это… до сих пор?
— «Это» — нет. Сейчас у нас чисто деловые отношения, — жестко сказала Александра.
— А «это» было только те три дня?
— А вот это не твое дело, — сказала Александра, мило улыбнувшись. Витек подумал, что примерно с такой же улыбкой эта прелесть запросто воткнет вилку ему в глаз, после чего с таким же олимпийским спокойствием этой же вилкой дожрет яичницу.
— Ясно, — сказал он. — Еще тот кекс ваш Стасик. С приветом.
— Что есть — то есть, — кивнула Александра. — А кто сейчас без привета? Ты что ль? Сомневаюсь.
— А чего это он там гнал вчера… Про чувство какой-то собственной важности?
Александра состроила многозначительную физиономию.
— Рассматривать чьи-то действия как низкие, подлые, отвратительные или порочные — значит придавать неоправданное значение личности их совершившего, то есть — потакать его чувству собственной важности, — процитировала она. — Не обращай внимания. Это он когда штангу не таскает и морду никому не бьет, Карлоса Кастанеду читает. И книжки по НЛП.
— НЛ… чего?
— Нейро-лингвистическому программированию. Но тебе это все равно не поможет.
— Понятно… А ты, как я вижу, тоже этого… Карлсона почитываешь?
— Карлоса, — вздохнула Александра. — Бывает… Ну ладно, душеспасительная беседа окончена, — отрезала она. — И если тебе все понятно, то я пошла. Телефон клуба ты знаешь, если что надумаешь — звони.
Она встала из-за стола и, бросив в раковину пустую сковороду, направилась в спальню.
— Слушай, а все-таки, на кой я твоему Стасу облокотился? — задумчиво бросил Витек ей в спину.
— Понятия не имею, — отозвалась из спальни Александра. — Может, ему человек был нужен со стороны, чтоб Саида убрал. Если так, то по всем раскладам он сам потом должен был дать команду тебя убрать, но менты оказались проворнее…. А ты в ментовке не колонулся, прошел, так сказать, тест на вшивость. Ему это понравилось, и он решил тебя к себе взять. Скорее всего так, но это только моя версия. У него в голове порой такие многоходовки крутятся… Все может быть. А что? Дух в тебе есть, кулаки есть — хреноватые пока, но это ретушируется. И теперь ты еще и кровью повязан по самые некуда. Куда ж тебе теперь, если не с нами?
Она замолчала и вышла из спальни, уже разговаривая с мобильником, затянутая в свой рабочий костюм от Версаче, снова строгая, деловая, подтянутая, с закрашенным макияжем лицом, готовая и стенограмму оттарабанить, и в душу треснуть кому потребуется, и, видимо, по обстоятельствам и пристрелить кого-нибудь, если хозяин прикажет.
— Все, пока. Меня уже ждут.
Она бросила мобильник в карман, сняла с вешалки белое кожаное пальто, небрежным, но невероятно грациозным движением набросила его на себя и шагнула к двери.