Теневая месса
Шрифт:
С Обрядом Воздуха у Леты возникли некоторые трудности. Прыгнуть с высокого утёса в лесное озеро и не расшибить своё тело о воду удавалось немногим, но это испытание также не являлось для учеников смертельным. Считается, что после него они получали лёгкость в сражении и смелость. Лете же пришлось буквально переступить через себя и свой страх, чтобы спрыгнуть в озеро. У неё остались несильные ушибы, но, что было важнее, она стала меньше бояться высоты.
Обряд Воды уделывал все остальные по степени сумасшествия волхвов и их жестокости к ученикам. Это был последний этап становления Стража, символизирующий смерть человеческого
Являлись ли Обряды Стихий пережитком первобытных веков, или же в них действительно была заключена великая сила, Лета не знала. Но её тревожило то, что она так и не выполнила последнего условия на пути к клейму Стража. И раз уж она приехала в Кривой Рог…
Ей было страшно. Захлебнуться водой, будучи не в состоянии выбраться самостоятельно — мучительная смерть. Но в то же время все в Кривом Роге, кого знала Лета, прошли через это. Марк и Драгон тоже. Если они смогли, то почему у неё не должно получиться? Однако трезвая часть рассудка без конца вопила о том, что она просто дура, раз собирается рискнуть жизнью ради какого-то рисунка на руке.
Ветер погнал гвоздичный дым в сторону Леты. Девушка принюхалась и протянула руку. Марк передал ей самокрутку.
— Я надеюсь, ты всё-таки передумаешь, — проговорил он.
Лета вновь ничего не ответила, втягивая расслабляющий тело дым самокрутки. Марк перевёл взгляд на Иветту. Стёклышко перед ней начало быстро вращаться, и магичка, наморщив лоб, пыталась сообразить, в чём была причина такого поведения.
— Как думаете, каковы шансы того, что Радигост был прав?
— Ничтожные, — отозвался Родерик, не открывая глаз.
Лета вернула самокрутку Марку.
— Орден Превосходящих мог знать многое, — сказала она. — Возможно, если бы кто-то из этих чародеев был жив, он бы ответил на все наши вопросы.
— Но кто может стоять за спиной Лека?
— Да кто угодно. Или же он сам является кем-то другим.
Марк фыркнул.
— Кто-то дал Церкви оружие против магов, — заявила Лета. — Кто-то снабжает их этим устройствами, блокирующими любое использование Первоначала и позволяющими выследить его. Без этого Инквизиция не смогла бы победить Сапфировый Оплот и так бы и осталась пережитком прошлого.
— А нельзя просто взять и прикончить святошу? — спросил Родерик, выбравшись из лежачего положения.
— Сначала мы должны узнать, кто он и как его остановить.
Родерик, веривший в успех Иветты меньше всех, покачал головой. Лоб его покрывала испарина, а к обнажённому торсу прилип песок. Лета сама страдала от жары, давно сбросив куртку на землю и оставшись в рубашке. Одна только Иветта по-прежнему бродила в своём чёрном плаще, будто бы не чувствуя горячего воздуха. По счастью, ничто на памяти Леты не могло сравниться с тем пеклом, которое преследовало её в Пустошах Кильтэля. Даже сегодняшнее солнце на небе без единого облачка было не более чем досадливой помехой, особенно когда при себе имелись полные прохладной воды бурдюки.
В лесу не было такой жары, но Иветта предупреждала, что внутри кратера им будет казаться, что что-то тут не так. Не такой была погода, характерная для юга или побережья Жемчужного моря, но никак для серединных земель.
В какой-то момент Лета вылила на голову половину бурдюка, пытаясь освежить чуть заторможенный разум. Так недалеко и до солнечного удара.
— Иветта рассказывала о чародее, который в прошлом веке вырезал целые толпы мирных граждан, — произнёс вдруг Марк, затушив самокрутку в песок. — Орудовал ни где-нибудь, а в самом Велиграде. Убивал их крайне извращёнными методами, магией вырывая им суставы и раскаляя кровь в жилах.
Лета вспомнила, как застала Лиама за пыткой лутарийца, когда он с помощью магии заставлял того испытывать невыносимые муки, и поёжилась.
— Зачем он этот делал?
— По идейным соображением. Его преследовали представления о магах как о высшей отдельной расе, он с ума сошёл на этой теме. Даже написал книгу, из-за которой его исключили из Сапфирового Оплота. Он считал, что смертные, не обладающие магическим даром, — всё равно что животные, и стремился это доказать, выпуская им кишки. Трупы он оставлял крайне обезображенные, уже совсем непохожие на человеческие, — Марк прервался на мгновение и хмыкнул. — Но, когда его поймали и жестоко казнили, его кровь и внутренности ничем не отличались от его жертв. Из-за таких вот тёмных пятен на истории чародеев Церкви удаётся то зёрнышко сомнений по поводу магов, которое присутствует в каждом человеке, раздуть до лютой ненависти.
— Из-за этого страдают не только маги, — вставил Родерик.
— С твоей бабушкой и братом всё будет хорошо, — проговорила Лета, дотронувшись до его руки. — Злата никак не угрожает власти Церкви, Инквизиция её не тронет.
— А что насчёт Искрена? Он решил остаться в Грэтиэне. Смогут ли Кильрик и его чокнутый бастард защитить эльфов, когда придёт Инквизиция?
Лета отвела взгляд в сторону. У неё не было прав делать преждевременные выводы и успокаивать Родерика. Она просто не знала, настолько далеко пойдёт Инквизиция и кто в будущем пострадает от её гонений.
Она настолько устала об этом думать, что просто позволила волнам безразличия захлестнуть её. Тревожилась ли она за родных Родерика? Ещё как. Все свои детские годы она провела рядом с ними. Но от этих тревог не становилось лучше. Разве могли они что-то сделать против всей Церкви Трёх Восходов и её последователей? Пусть даже Иветта найдёт ответы. Пусть даже они будут знать, как остановить это. Их было всего четверо. Против тысяч фанатиков и палачей Инквизиции.
Лета сжала руку Родерика.
«Всё будет хорошо», — хотела сказать она. Но вместо этого не сказала ничего, вновь отмолчавшись. Это было лучше, чем солгать.
— Ребят, — позвал Марк и кивнул в сторону Иветты.
Они посмотрели на магичку и едва не разинули рты от происходящего. Вытянутая рука Иветты по локоть исчезла, а стёклышко носилось вокруг девушки как бешеное. Все застыли, наблюдая за тем, как магичка медленно вытаскивает руку из какой-то невидимой дыры. Вместе с конечностью плоть обрёл и какой-то прямоугольный предмет, издали похожий на книгу. Выглядело это так, как если бы Иветта достала его просто из воздуха.