Тени судьбы

Бэйлор Алекс

— Особо не поощрял? — Хохотнул он, — да из-за твоей твердолобости я полгода в темнице просидел!

Маркос стукнул ладонью по столу. Штоф с вином свалился на пол. Кайо раздраженно вскинул руки в сторону, и отвел взгляд к стене.

С минуту помолчали.

— В последнее время у нас не все идет гладко, — вздохнул Маркос, — после смерти твоей матери я так и не смог прийти в се…

— Отец, прошу, — прервал его Кайо, — у меня нет ни желания, ни сил обсуждать это сейчас.

Маркос кивнул.

«Хоть в чем-то мы с тобой согласны».

— Несмотря

на наши разногласия, — Маркос посмотрел сыну прямо в глаза, — я хочу, чтобы ты знал, что я горжусь тобой. Знаю, что я не самый примерный отец и в последнее время мы с тобой почти не разговаривали… А мне бы так хотелось отложить все дела в сторону, и часок-другой прогуляться в садах.

Маркос откашлялся, затем продолжил.

— Но ты должен знать, что несмотря ни на что, я люблю тебя. Ты всегда можешь обратиться ко мне за советом.

Кайо ухмыльнулся, снова отвел взгляд в сторону.

— Кайо, — позвал Маркос, — сын, посмотри на меня.

Юноша медленно поднял взгляд на отца.

— Ты — самое дорогое, что у меня осталось, — сдержанно проговорил Маркос, — я не хочу, чтобы ты погиб в безрассудных попытках заслужить мое признание. Позволь заняться добычей агэльфиуса кому-нибудь другому. Это слишком рискованно. Я не могу потерять еще и тебя.

Он помедлил, затем, понизив голос, добавил:

— Никакое богатство жизни того не стоит. Даже агэльфиус.

Кайо фыркнул.

— Вот те на! Давно это ты стал беспокоиться за мою жизнь? — юноша вскочил с места, и ткнул пальцем в отца, — ты сам-то в это веришь?

Маркос закрыл лицо ладонями, и закачал головой.

— Или ты просто на просто хочешь прибрать всю славу и богатство себе? — Голос Кайо сорвался на крик, — ну уж нет, дорогой отец! На этот раз это не пройдет!

Он выскочил из-за стола, и остановился в нескольких шагах от Маркоса.

— Ты посмел заговорить о смерти мамы? — Глаза Кайо сделались совсем безумными, — после того, что ты натворил?

— Кайо…

— После того, как ты убил ее?! — Заорал Кайо.

— Пошел прочь! — Проревел Маркос, вскочив с места, — убирайся сейчас же!

На лице Кайо Олуика появилась довольная ухмылка. Поравнявшись с отцом, он наклонился к его уху, и прошептал:

— Ты знаешь, что я прав. И я неимоверно счастлив, что ты будешь жить с этим до конца своих дней.

Маркос почувствовал, как гулко бьется его сердце.

— Как же ты жалок, — поежился Кайо, и вышел прочь.

СИЛИЯ

— Ваше величество, — управитель Ренфри Хатегорн отворил дверь подземелья, и обернулся к Силии, — прошу вас, будьте с ним осторожны. В последние дни зверь чрезвычайно агрессивен. В общем-то, как вы понимаете, именно из-за этого я и принял решение заточть егот здесь. Распугивая других животных, он не мог и дальше содержаться в королевских конюшнях.

Силия молча кивнула. Ренфри продолжил:

— Он ничего ни ел и не пил уже несколько дней, а при малейшей попытке накормить его, начинает брыкаться и размахивать крыльями.

Управитель Хатегорн откашлялся.

— Он покалечил уже двух служащих, и я опа…

Силия остановила его жестом.

— Полно, Ренфри, — королева задержала на нем проницательный взгляд голубых глаз, холодный, словно зимний рассвет, отчего Ренфри в смущении потупил взгляд в сторону, — Эгвиракс не зверь. Он — часть семьи.

— Да, госпожа, но я…

— Довольно, — прервала его Силия, и шагнула во мрак, — спасибо, что проводил меня, а теперь отправлясйя наверх.

Взяв из рук управителя Хатегорна факел, королева захлопнула за собой дверь и принялась спускаться по ступенькам.

Подобное отношение к Эгвираксу она ожидала от кого угодно, но только не от Ренфри Хатегорна. Она знала этого человека с самого детства. Он научил Силию кататься верхом, показывал, как правильно расчесывать гриву ее пони, желто-саврасовой Авите.

Кто, если не Ренфри, должен был понимать всю важность ее связи с собственным грифоном?

Хотя, с другой стороны, винить его в этом было глупо. Несмотря на весь свой опыт обращения с лошадьми, Ренфри Хатегорн был обычным конюшим. Возможно, Силия была слишком груба с ним… Вместо того, чтобы ругать его, королева, наоборот, должна была похвалить Ренфри за все, что он сделал для Эгвиракса во время ее отсутствия. Ренфри действовал в целях безопасности. Тем более, Эгвиракс уже причинил вред двоим стражникам, и кто знает, насколько бы далеко все зашло, если Ренфри не догадался бы запереть грифона как можно скорее.

Внезапно Силия ощутила острый укол стыда. Как она могла быть настолько слепой? Первым же делом, когда она выйдет наружу, нужно срочно отыскать Ренфри, и извиниться перед ним. Разве заслуживает она править целым королевстом, если не в состоянии научиться признавать свои собственные ошибки?

Ведь во всем произошедшем с Эгвираксом была виновата сама Силия. Только она могла обуздать его гнев. Но после смерти родителей девушка так ни разу не навестила его…

Каждое воспоминание, связанное с Эгвираксом, напоминало ей об отце. Силия боялась даже посмотреть на своего грифона, ни говоря уже о том, чтобы приблизиться к нему. Это было выше ее сил. Однако она прекрасно понимала, что вместе с Эгвираксом она могла бы перенести горечь утраты намного легче.

В конце лестницы Силия уперлась в огромную металлическую дверь. Опустив факел в канделябр, она нашла нужный ключ и вставила в замок. Засовы лязгнули, и она прошла внутрь.

Воздух в помещении был до жути спертый. Наверное, к Эгвираксу не спускались уже несколько дней.

— Эгвиракс? — Шепотом позвала его Силия.

Несколько секунд в помещении стояла полная тишина.

— Эгвиракс? Это я.

Силия сделала еще один шаг, и застыла на месте. Она ощутила чье-то дыхание прямо над собой. Девушка медленно подняла голову, и в ту же секунду стены сотряслись от оглушительного рева. Королева рухнула на спину, а Эгвиракс опустился прямо на нее.