Теодор и Бланш
Шрифт:
— Я укрыл своим камзолом Бланш, она замерзла.
— Что, ваш гардероб исчерпывается одним костюмом? — прошипела Маршбанкс. — И, кстати, о Бланш! Почему она спит, когда давно уже должна быть на кухне?
Теодор закусил губы.
— Это я виноват, Марш, — шепнул он, потупившись. — Девушка ни при чем. Я позволил ей выспаться! В следующий раз я ее разбужу.
— С какой стати вы даете такие позволения?
— Но вы же сами разрешили мне!
— Я?..
— Вы сказали, что слуги замка находятся
— Которая зависит от вашего поведения!
— Тогда я не понимаю вас, Маршбанкс!.. — отчаяние Теодора, не сдержавшись, прорвалось негодующим возгласом.
Марш широко распахнула глаза.
— Вы повысили на меня голос?.. Вы?..
— Марш, это нечестно! Пожалуйста… Делайте со мной что угодно, но она, право же, ни при чем. Я ошибся, а не она!
— Как рьяно вы ее защищаете… Ну что ж! Не такая уж я фурия, как вы думаете. Меня можно уговорить. Но смотрите, чтоб впредь ваша Бланш не нарушала данного мне слова! — Колдунья поднялась из-за стола, бросив на скатерть салфетку. — Садитесь и кушайте, Теодор. Я не голодна!
Ламия исчезла. Тед пожал плечами и сел на свое место, и в это время в зал влетела запыхавшаяся Бланш в своей огромной наколке и в фартуке.
— Милорд? Ох, простите, я…
— Это вы простите меня, сударыня, — Теодор поднялся ей навстречу, взял из ее рук поднос и опустил на стол. — Боюсь, я подвел вас, не разбудив вовремя. Миледи была недовольна… Но впредь я не буду поддаваться таким порывам. Боже, как сладко вы спали! — он тепло улыбнулся.
Бланш смутилась, вспомнив свое пробуждение под камзолом герцога.
— А вы?
— Я? — он поднял брови.
— Вы не мерзли?.. Ведь вы, милорд… вы…
Юноша рассмеялся.
— Я отменно выспался! Знаете, пожалуй, вам нужно принести наверх постель. А то на полу… — Тед поморщился. — Мне будет неловко занимать единственный матрас!
Девушка улыбнулась.
— Бланш, вы, конечно, не завтракали? Садитесь здесь! — он перенес стул Маршбанкс в свой конец стола и поставил справа от себя. — Садитесь, мы позавтракаем вдвоем! А заодно можем продолжить урок хороших манер. Согласны?
— Да.
— Тогда снимите эту уродливую наколку, — Теодор улыбнулся. — Сядьте правильно… нет, уберите локти со стола. Вы видели, как сидим мы с Марш? Сядьте так же. Расслабьтесь, выпрямитесь, улыбнитесь мне. Вот. Черт возьми, вы способная ученица! За трапезой мужчина должен заботиться о сидящей справа от него даме. Здесь — это вы… Что вам положить, сударыня?
Глаза Бланш искрились весельем, в них сияло озорство, азарт игры, они были полны жизни… Эта девочка была так мила, непосредственна, неискушенна, так резко отличалась от всего, наполнявшего холодный замок, что казалась солнечным зайчиком, невесть как пробившимся сюда из внешнего мира сквозь купол тяжелого тумана, случайной гостьей, миражом — и Теду хотелось использовать каждую секунду ее сказочного визита, хоть немного согреться ее теплом, наговориться всласть с живым человеком — и он говорил и говорил…
— Как вшё вкушно! — еле пробормотала Бланш с набитым ртом, мотая головой от удовольствия. Теодор рассмеялся, прикрыв руками лицо.
— Бланчефлер, с полным ртом не говорят!
— Да?.. — девушка запила еду вином. — Но я научусь!
— Конечно, научитесь. И еще… Головой так отчаянно вращать… право же, не стоило…
— Хм… Ну хорошо! Салфеткой, вы вчера говорили, нужно только слегка прикоснуться к губам. Вот так! — Бланш победно улыбнулась. — Все правильно, милорд?
Теодор кивнул, вставая и подавая ей руку.
— Идемте! Пойдемте в зимний сад, там вы сможете сорвать любой цветок, чтоб украсить свои волосы. Я бы хотел, чтоб он был белым…
Бланш тоже встала — не принимая его руки, — и отступила на шаг, слегка побледнев.
— Ваша светлость… Я не могу гулять по оранжереям, я должна помогать Маргерит.
— У нее никакой работы! С чего вы так замкнулись, Бланш? Я что-то не то сказал?
— Нет-нет! — Бланш потупилась. — Просто я служанка, и…
— Только что вы с легкостью перевоплощались в светскую даму.
Она решительно вскинула глаза.
— Это всего лишь игра. Игра, а не действительность…
Теодор вдруг взял ее за руку, сплетя свои пальцы с девичьими. Бланш с трудом сдержала дрожь отвращения. Тед, похоже, не заметил.
— А вы? — тихо спросил он, заглядывая ей в глаза. — Сами вы — действительность или мимолетный сон?.. А быть может, я уже умер?..
Бланш пугала близость этого человека: его угловатого вытянутого лица, странное выражение впавших черных глаз, было неприятно касание его руки… Она потупилась, побледнела, не смея дышать, не желая причинять боль герцогу, отталкивая его, но и не желая продлевать момент. Не находились слова…
Теодор вдруг быстро выпустил ее руку и резко отвернулся. В глазах юноши Бланш успела уловить вспышку боли. Когда он заговорил, тон был сдержанным, хотя голос подрагивал.
— Простите. Я не хотел напугать вас. Я… я забыл, что выгляжу уже не так, как прежде.
— Нет… Ваше… Ваше прикосновение, милорд…
Плечи его вздрогнули.
— Да. Конечно, — скупо ответил он. — Я не буду больше касаться вас, солнечное видение. Надеюсь, я не оттолкнул вас, Бланш? — герцог обернулся.
Девушка робко взглянула в его лицо. Улыбка… Кривая такая улыбка, под которой не получилось скрыть страдание и горечь.
— Тед!.. — это простое обращение по имени вырвалось у Бланш непроизвольно. — Теодор, послушайте. Вы не виноваты в том, что мне стало неприятно. Нет-нет! Вы очень милый, но…
Он подошел к ней и взял за плечи: через ткань она не ощущала его кожи.
— Бланш, давайте не будем пытаться объяснять то, что ясно без всяких объяснений. Я все понял. Вы добрая, вы великодушная! Но иногда от этого еще горше… — он вздохнул. — Да, не в моем положении можно флиртовать!
Она отшатнулась.