Теория Хайма
Шрифт:
— Один человек? — Мягко повторил Император.
— Мы не ожидали открытого сопротивления. Наш корабль был подожжен, когда я направлялся к ритуальной скале вместе со своими людьми. Никто доселе не оказывал сопротивления. Я не мог предположить, что… в этот раз, появиться кто-то, так открыто выступивший против… вас.
— Один человек? — Вновь повторил, уже с нажимом на каждое слово Эдан.
— Он застал нас врасплох.
— Один человек.
— Твоя армия оставляет желать лучшего. — Хохотнул жестко Реиган, смотря на докладывающего командира. — Удивительно что до этого «одного человека» никто так и не решился сказать «нет» на твое «хочу». Хоть у кого-то из
Эдан скосил пронзительные, сияющие яростью глаза на своего брата, который просто идеально скрывал заинтересованность. Да, Реиган стоял здесь не потому что ему приказали, а потому что ему было интересно узнать имя мятежника, который подверг не только свою жизнь опасности, но и жизни всех живущих в Ратании, так открыто воспротивившись приказу Дракона.
— Хм… и что это? Любовь? — Фыркнул Эдан, смотря на дно своего кубка через толщу кровавого вина. — Откуда столько самоотверженности и эгоизма? Мне всегда казалось, что люди держаться друг за друга. Совесть. Долг. Их удерживает много цепей. Почему же этого мальца не остановило осознание того, что я все равно всегда добиваюсь своего? Разве люди за все эти века это так и не поняли? Просто на этот раз жертв будет больше. Намного больше. — Искрящиеся гневом глаза вновь нашли провинившегося. — Один человек против полусотни тренированных воинов имперской армии, так? И выжили только двенадцать. Я действительно хочу знать, как это произошло. Корабль — пусть. Но разве у тебя не было оружия? А у твоих людей? Или просто у всех вас в этот нужный момент отказали мозги? Вам нужно было всего лишь отвязать девку и привезти ее сюда.
— Задача непосильная для манипулы Императора. — Отозвался плохо скрывающий свой интерес Реиган. — Застал врасплох? Хорошо, я могу это предположить. Какое оружие он использовал?
— Я никогда не видел такого, Эйнар.
— Но рана от стрелы.
— Так и есть. Это была стрела. И эти стрелы пробивали нашу броню насквозь.
— А человек силен. — С нотами удовлетворения в голосе пробормотал Реиган.
— И они были без оперения. Это было… похоже на сложное устройство из дерева и металла. Она держала его вот так. — Мужчина изобразил руками. — Совсем не как лук. Тетиву натягивал какой-то зацеп, а потом внезапно, когда она нажимала пальцем внизу, зацеп отпускал тетиву. Мы не видели из-за темноты. Стреляли из укрытия, сверху, со скалы, естественно у стрелка были все преимущества. Нас перебили как уток. А потом еще эта загнутая плоская палка, которая может описывать окружность. Обычные палки летят прямо, эта же обогнула круг и вонзилась в голову одному из моих парней. Прямо в висок, пробивая шлем. И… это неправильно, но это оружие покрыло метров сто, двигаясь плавно, вращаясь в воздухе… это было похоже на волшебство.
— Волшебство? — Проговорил тихо Эдан. — Да точно, иначе и не назовешь то, что какая-то баба в одиночку разбила манипулу императора! — Голос юноши все нарастал, пока в итоге не сотряс стены замка. — Она?! Ты сказал «она»?!
— Она ведьма…
— Люди не могут использовать магию, чтоб тебя! Вас сделала обычная женщина! Пятьдесят тренированных солдат имперской гвардии! Я… я… казнить каждого пятого. — Отдал в итоге ледяным голосом приказ Император. — Юно! — На зов тут же примчался главный советник. — Привести ко мне логофета16. А еще опросить выживших о внешности этой прыткой дряни, прежде чем их головы отделят от остального тела. Со мной боятся спорить даже боги, черта с два я позволю это какой-то человеческой сучке.
16 здесь звание командующего гвардией.
— И что ты намерен делать? — Поинтересовался изменившимся голосом Реиган.
Эдан вскинул на брата недоуменный взгляд. Ему кажется, или отстраненный хранитель севера был чем-то всерьез озадачен?
— Ах. Ты думаешь, это та самая? Она простая селянка. Возможно даже мамашка или сестра девчонки. — Реиган направил в сторону брата взгляд аля «ты сам-то в это веришь?» — В любом случае, я собираюсь самолично напомнить людям события двухвековой давности. И вновь объяснить, чем оборачивается открытое неподчинение. Свадьба состоится, брат мой. Тебе решать, оставаться и ждать меня здесь или последовать за мной.
— Я не сражаюсь с крестьянами и торговцами. — Хмыкнул Реиган, однако еле заметный огонек волнения, смятение, затронувшее извечно спокойные, хладнокровные черты лица, не утаились от взгляда Эдана.
— Император. — Возникший в зале логофет Хакаан, приклонил одно колено, готовый выслушать приказ.
— Бери три когорты на свое усмотрение и готовь корабли.
— Пункт назначения?
— Ратания.
— Портовый городок в Ольере? — Нахмурился Хакаан. — У этого города нет армии, владыка…
— Я сказал, готовь людей. — Процедил молодой император. — И говорю заранее. Каждого мужчину, достигшего шестнадцати, лишать жизни на месте. Как и всех, кому больше пятидесяти. Старые люди совершенно бесполезны. Остальных в плен. И ты… Балор. Я еще не отменял своего приказа. Ты доставишь мне мою невесту. И как сувенир приведешь ту своенравную женщину. И предупреждаю — никто не коснется ее раньше меня. — Развернувшись, император прошел мимо своего брата, покидая благословенную прохладу залы. — Что ж, так даже интереснее.
Глава 8
Ради этого стоило жить.
Они вошли в эту дверь без стука, когда рассвет принес на своих крыльях начало нового дня. И теперь Ким, скрестив руки на груди, уставшая, голодная, с кучей синяков и царапин, но абсолютно точно счастливая, смотрела на эту семейную встречу. Родители встречали свою единственную дочь, которую считали уже чуть ли не месяц погибшей.
— Нам пришлось поблуждать в местных лесах. Было опасно появляться в городе и близлежащих поселениях, так как нас могли найти. Хотя не думаю, что эти вояки долго нас искали.
— Но как? — Воскликнула плачущая Веста. — Почему… Боги, я ведь действительно думала…
Причитая и восхваляя богов, женщина, которая кажется постарела лет на десять за этот несчастный одинокий месяц, наполненный осознанием потери единственной дочери, начала быстро накрывать на стол. Из трубы вновь заклубился дым, наполненный запахами вкусного обеда и домашнего счастья.
Уже через час, когда стол ломился от обилия свежих овощей и фруктов, жаренной рыбы, печеной картошки, посыпанной укропом, от солений и консервантов, в дом вошел отец семейства. Угрюмый, ссутулившийся, с глубокой морщинкой между бровями, олицетворявшей задумчивость и горе, Бран принес довольно богатый улов, который его, однако, явно не радовал. И так в течение последних трех недель…
Степень потрясения и удивления мужчины после того, как он увидел свою живую здоровую дочь опять сидящей за семейным накрытым столом, трудно описать словами.
Ким же просто улыбалась, растягивая набитые щеки, чувствуя, что держит в руках смысл жизни. Вот он — смысл.
Вновь поплакали, потом посмеялись. Аиша рассказывала о приключениях, которые ей довелось испытать за эти три недели. О том, как уже совершенно отчаявшись и продрогнув до костей, она и не надеялась на спасение. А потом пришла Ким…