Теперь всё можно рассказать. По приказу Коминтерна
Шрифт:
При этом, надо сказать, организацию никто не упразднял. Формально она так и продолжала существовать в неизменном виде. Артамонов так и числился её лидером.
Просто теперь по факту всё решала Тоня.
К контролю со стороны Антонины, что интересно, в организации относились вполне нормально.
Естественно, ведь Тоня была рабовладелица, – а «Удар» как раз выступал за восстановление рабства! Тоня занималась наркоторговлей, – а «Удар» как раз выступал за легалайз! Тоня была крутой, аки Чак Норрис (или даже ещё круче), – а ударовцы очень уважали
Впрочем, не все ударовцы были рабами.
Тоне же хотелось, чтобы рабами стали все.
При этом большинство ударовцев было отнюдь не против собственного закабаления, но хотело лишь, чтоб это закабаление происходило на особых условиях.
Вот Тоня и решила освободить для своих цепных псов третью категорию.
Когда это произошло, – туда скопом приняли сто двадцать ударовцев. Собственно, это и были все члены «Удара». Собственно, численность этой организации всегда колебалась от 90 до 120 человек.
Да, после той реформы «Удар» окончательно скурвился, сделавшись карманной тониной организацией, существующей только потому, что так угодно боссу.
Артамонов после этого был окончательно отстранён от всякого, пускай даже формального руководства, а командовать «Ударом» поставили Юльку Аввакумову.
Сначала, впрочем, Антонина хотела доверить эту работу Соне Барнаш, так как эта последняя имела уже некоторый опыт в этом деле.
Но не сложилось.
Соня к тому времени от Антонины как раз стала отдаляться. Ей хотелось основать свой собственный бизнес, а потому перспектива руководства марионеточной организацией ультраправых школьников-боевиков её не прельстила.
Поэтому «Ударом» стала командовать Юлька.
Эта девка отличилась просто удивительным талантом к управлению другими людьми, а потому под её началом «Удар» хоть и лишился последних крупиц своей независимости, но зато стал процветать в материальном отношении.
Так, благодаря Юльке «Удар» наконец обзавёлся своими собственными тренировочной базой и довольно внушительным арсеналом.
А произошло это так.
Как только Юленька приняла командование организацией на себя, – она первым делом отправилась в заброшенные корпуса завода Хруничева.
Те сатанисты, о которых я писал в начале книги, к тому времени все уже давно от пьянства повымерли (зато народились новые, о которых я вам ещё расскажу дальше), и чёрных месс в корпусах завода никто тогда уже не совершал.
Теперь зато в этих же самых корпусах укрывались от полицейских преследований недобитки из разгромленного к тому времени «Арийского террора».
К тому времени они уже давно обитали в руинах завода.
Там они жили на постоянной основе.
Занимались они там в основном тем, что сходили с ума от скуки.
Ну, а чтоб эту самую скуку развеять, – они много бухали, немного тренировались и постоянно корчили из себя приморских партизан и «героев Русского сопротивления», как сами они любили себя называть.
И да, при этом они ещё постоянно были обдолбаны всякой разной наркотой.
Ну так вот.
Пришла, короче, Юлька к этим нарконаци и сказала им, мол, вы теперь тут не одни.
Нарконаци спорить не стали.
Так и стали ударовцы тренироваться в столь удобных для этого заброшенных корпусах, постепенно ассимилируя или же вытесняя прочь ещё оставшихся там нацистских недобитков.
Параллельно с тем Юлька снабдила своих боевиков оружием. Происхождение последнего было весьма интересно.
Начнём с того, что в нашем районе имеется энное количество школ. Школы эти, кстати, к тому времени уже почти все были объединены в тот самый знаменитый теперь в определённых кругах Образовательный центр «Протон».
Ну так вот.
В каждой из этих школ в своё время имелся тир. В каждом таком тире, разумеется, имелось оружие. Притом не какое-нибудь там пневматическое, как в современных школьных тирах бывает, а самое что ни на есть настоящее: автоматы Калашникова там, пистолеты Макарова, винтовки всякие, ружья и невесть что ещё.
Помимо этого, под каждой из наших районных школ располагалось весьма неплохое бомбоубежище, до отказа набитое противогазами, военными аптечками со столь любимым нашей школотой тареном и, разумеется, всякого рода огнестрельным (и не только!) оружием.
Судьбы всего этого богатства, однако, была весьма незавидна. Школьные тиры в начале девяностых все позакрывали (о том, как и почему это происходило, я вам ещё расскажу дальше, если успею). Оружие из них было упаковано в деревянные ящики, а после запрятано в самые дальние углы школьных подвалов и благополучно там позабыто на неопределённый срок.
Что же касается аптечек и других средств гражданской обороны, – то их даже складывать никуда не надо было.
Их просто забыли.
Да, просто завхозы и учителя ОБЖ, и до того отнюдь не часто навещавшие бомбоубежища, – теперь и вовсе перестали туда спускаться, предоставив судьбу того оружия богам.
Итак, в подвалах и бункерах наших школ имелись весьма солидные арсеналы.
Конечно, за прошедшие десятилетия полной бесхозяйственности в этом вопросе добрую часть этих арсеналов растащили наши школьные анархисты, нацики и лица с криминальными наклонностями. Кое-что досталось учителям.
Впрочем, так ли уж кое-что?..
Та же 737-я школа, к примеру, полностью лишилась своего арсенала в результате деятельности уже упомянутого здесь ранее Сергея Александровича.
Кончено, когда он только пришёл туда работать, – арсенал там уже был немало истощён активными здесь все девяностые годы школьниками-анархистами, но и ему ведь досталось немало.
Уж что-что, но три огромных ящика оружия на дачу свою оттуда вывез.
Да и вообще, скажу я вам, подвал 737-й был напрочь обчищен Сергеем Александровичем в том числе и моими руками. Помню, осенью тринадцатого мы как-то вместо уроков труда пошли таскать из подвала всякое добро и складывать его в кузова тех двух «Газелей», что нанял наш историк и трудовик для отвоза этого самого добра себе на дачу.