Терапия
Шрифт:
— Неблагодарность людей этой профессии… — вздохнул он, качая головой и возя наколотым на вилку кусочком маринованной семги в лужице укропного соуса. — Кто слышал о Деборе Рэдклифф до «Соседей», кроме нескольких человек из списка рассылки Королевской Шекспировской компании? Мы сделали ее звездой, а она просто бросает нас. Куда девалась благодарность?
— Да успокойся, Джейк, — сказал я. — Наше счастье, что она работала с нами столько времени.
— За это скажи спасибо мне, мой мальчик, — проговорил Джейк. (Вообще-то он на десять лет меня младше, но ему нравится играть
— Я знаю, Джейк, ты хорошо поработал, — заверил я его. — Надеюсь, это не уловка ее агента, чтобы повысить гонорар?
— Сначала, естественно, я так и подумал, но она говорит, что не останется и за двойную плату.
— Как же снимать следующие блоки без Дебби? — спросил я. — Другую актрису мы взять не можем. Зрители ее не примут. Для них Присцилла — это Дебби.
Джейк подождал, пока официант снова наполнит нам бокалы, потом наклонился вперед и заговорил, понизив голос:
— Я поговорил об этом с людьми в «Хартленде». С Дэвидом Трисом, Мэлом Спэксом и Олли. Имей в виду — про Дебби это полнаятайна, Пузан. Ты собираешься завтра на репетицию? Никому ни слова.Остальные актеры ничего не знают об уходе Дебби. «Хартленд» хочет, чтобы ты переписал последний сценарий.
— А что с ним не так?
— Все так. Но тебе придется каким-то образом вывести Дебби из сериала.
— Ты хочешь сказать, убить Присциллу?
— Господи, нет, конечно. Ради бога, это ж комедийныйсериал, а не драма. Нет, Присцилла должна бросить Эдварда.
— Бросить? Почему?
— Ну, это уж по твоей части, сынок. Может, встретила другого парня.
— Не сходи с ума, Джейк. Присцилла никогда не покинет Эдварда. Она не такая.
— Ну, женщины вообще-то и не такое выкинут. Посмотри на Маргарет. Она меня бросила.
— Это потому, что у тебя был роман с Родой.
— Ну, может, Эдвард тоже закрутил с кем-то роман, чем и спровоцировал Присциллу на развод. Вот тебе и новый персонаж!
— Эдвард тоже не такой. Они с Присциллой архетипичная моногамная пара. Они просто не могут расстаться — как мы с Салли.
Мы немного поспорили. Я сказал ему, что Спрингфилды, несмотря на их модные либеральные суждения и утонченность, на самом деле глубоко консервативны, тогда как живущие по соседству Дэвисы, с их вульгарностью и филистерством, гораздо более терпимы и современны. Джеку, разумеется, все это прекрасно известно.
— Хорошо, — наконец согласился он. — Что ты предлагаешь?
— Может, на этом и закончим, — недолго думая предложил я. Джейк чуть не подавился своим тушеным «сладким мясом» и полентой.
— Ты хочешь сказать, закончим сериал после этого блока?
— Возможно, он пришел к своему естественному концу.
Я и сам в этом не до конца был уверен, но с удивлением обнаружил, что подобная перспектива меня совсем не пугает.
Джейк, напротив, очень разволновался и, промокнув салфеткой рот, принялся меня увещевать:
— Пузан, не поступай со мной так. Скажи, что ты шутишь. «Соседи» вполне могут выдержать еще три блока. Эта курочка способна снести еще множество золотых яиц. Ты подрубишь сук, на котором сидишь.
— Ты знаешь, а он прав, — сказала Эми, когда я пересказал ей этот разговор за ужином (учитывая ланч в «Граучо», я решил ограничить себя каннелони со шпинатом, но кончилось тем, что я покусился и на десерт Эми, восхитительный тирамису). — Разве что у тебя появилась идея для другого сериала?
— Не появилась, — признал я. — Но я могу спокойно жить на те деньги, которые я уже заработал на «Соседях».
— Ты хочешь сказать, уйти на покой? Ты сошел с ума.
— Я все равно схожу с ума, — сказал я.
— Ничего подобного, — заявила Эми. — Ты не знаешь, что значит сходить с ума.
Когда мы подробно обсудили все варианты, все «за» и «против» продолжения «Соседей» без Деборы Рэдклифф, настал черед Эми посвятить меня в свои проблемы. Но стыдно сказать — сейчас, когда я намереваюсь записать эту часть нашей беседы, я мало что могу вспомнить. Я помню последнюю ошибку Гарриет — она направила не ту актрису для интервью на Би-би-си, нанеся тем самым огромную обиду и вызвав большую неразбериху, но боюсь, что пропустил мимо ушей детали этой истории, витая мыслями где-то очень далеко. Я не запомнил даже имя актрисы, а когда очнулся, Эми уже говорила, в какой ярости была Джоанна, и я не понял, о какой Джоанне шла речь, переспрашивать было уже слишком поздно, иначе она поняла бы, что я не слушал. Так что я ограничился тем, что кивал, понимающе покачивал головой, издавал сочувственные возгласы и бормотал неясные обобщения, и Эми, похоже, не заметила, а если и заметила, то не подала виду. Потом она заговорила о Зельде, и об этом я ничего не помню, хотя спокойно могу все домыслить, поскольку жалобы Эми на свою дочь всегда одни и те же.
Я пересказал Эми не весь наш разговор с Джейком. В конце трапезы, пока мы с ним ждали официанта с подписанным счетом и платиновой кредитной картой Джейка, он как бы между прочим спросил, просканировав помещение взглядом и сдержанно помахав рукой Стивену Фраю, который как раз уходил:
— Нельзя ли на следующей неделе воспользоваться твоей квартирой, Пузан?
Я решил, что приезжает какой-то иностранный клиент, которого он хочет там поселить, но Джейк продолжил:
— Всего на полдня. В любой день, когда тебя устроит. — Он поймал мой взгляд и лукаво улыбнулся. — Простыни мы принесем свои.
Я был потрясен. Не прошло и двух лет, как Джейк развелся с Маргарет, причем со скандалом, и женился на своей секретарше Роде. За прошедшие годы Маргарет стала почти другом, во всяком случае, доброй знакомой, и я только-только начал привыкать, что теперь Джейк приезжает на торжества и редкие уик-энды в сопровождении Роды. По моему лицу он понял, что я в замешательстве.
— Разумеется, если это неудобно, так и скажи…
— Это не вопрос удобства или неудобства, Джейк, — сказал я. — Просто потом я никогда не смогу посмотреть Роде прямо в глаза.