Территория пунктира
Шрифт:
Как же не вовремя их принесло. Так хотелось досмотреть поединок. Но делать нечего, хозяин должен встретить гостей.
— Мне с тобой? — спросил Ксенофонт.
— Оставайся, сам разберусь, — отказался я.
Если Менон решил явиться лично, значит, что-то случилось. В первую очередь я подумал об Артаксерксе. Неужели на горизонте затрепыхались знамёна персидской армии?
Честно говоря, мы проявили полнейшую беспечность, и даже не пытались узнать что-либо о царе. Пока мы, теряя инициативу, объедались ослиными ушами, Артаксеркс собирал армию.
Я пытался поговорить с Меноном, просил через посыльных о встрече. Давно следовало решить вопрос о продолжении войны. Артаксеркс с потерей Вавилона и всех южных земель не смириться. Война будет идти до тех пор, пока мы не докажем своё право на кусок местного пирога. Но фессалиец всё время пропадал в городском дворце у энси. И вот теперь пришёл сам.
— Долго ходишь, — рыкнул Менон, когда я остановился у прохода.
— Если ты обсудить что-то хочешь, то давай обсуждать, — спокойно ответил я. — А нет, так я пойду, мне есть чем заняться.
У меня за спиной прогремел радостный вопль зрителей. Чествовали победителя, только не понятно кого: Шулу или Евсея.
— Нам необходимо обсудить один вопрос, Андроник, — сказала госпожа Ламмасу. — Велите своим стрелкам убрать оружие.
Я махнул рукой, и гимнеты опустили луки.
— Слушаю.
— Подойдите.
Я переступил с ноги на ногу, колеблясь, но всё же сделал шаг вперёд. Госпожа Ламмасу некоторое время всматривалась мне в лицо, как будто видела его впервые, и заговорила:
— Великий энси обеспокоен тем, что из Куту перестали приходить караваны с зерном. На них нападают шайки хабиру. Это такие люди…
— Я знаю, кто такие хабиру.
— Знаете? Откуда?
— Сталкивался. Но не суть. Ты хочешь, чтобы я отправился в Куту и перебил их?
— Этого хочет энси, а того, чего хочет энси, хотят все его подданные.
Куту — провинциальный городок в одном переходе к востоку от нас. Дойти до него можно без всяких проблем, заодно развеемся, а то засиделись на месте. Но вопрос в том, кто на самом деле грабит караваны? В голове почему-то крутилась мысль, что не всё так просто, как описывает чиновница.
— А твой энси уверен, что это хабиру шалят? Вдруг там Артаксеркс со своей армией?
Госпожа Ламмасу напряглась. Ей не понравилось, что я подверг сомнению слова энси.
— Мы знаем, где находится Артаксеркс! — вскинула она подбородок. — Он не представляет угрозы. Наши послы говорят с ним и скоро
— Расскажи это тем, кто бежит из города.
— Людям свойственно преувеличивать страхи. Пройдёт время, и они вернуться.
Я бы мог поспорить с ней на этот счёт, но уж очень хотелось закончить разговор.
— Хорошо, — кивнул я, — Куту, значит, Куту. Когда идти?
— Чем быстрее вы наведёте порядок на дорогах и восстановите поставки, тем для города будет лучше.
На том и распрощались. Я вернулся на стадион. На площадке крутилась уже другая пара.
— Кто победил?
— Евсей, — ответил Ксенофонт. — А ты сомневался? Провёл пахаря по кругу, ухватил за яйца и впечатал рожей в песок. Только зубы в разные стороны полетели. А у тебя как встреча прошла?
— Нормально. Завтра выступаем.
— Куда?
Я пальцем указал направление на северо-восток.
— Чего там стряслось?
— Хабиру караваны грабят. Нас попросили решить вопрос.
Ксенофонт кивнул понимающе и ответил моими мыслями:
— Давно пора, а то уж засиделись.
— Тогда надо пораньше лечь. На рассвете выступаем.
Калибровка 5.0
Он сидел посреди грязного атриума и, оглядывая стены невидящим взором, стонал:
— …ни друзей, ни врагов… Брошен. Всеми брошен.
Он говорил так, будто играл на сцене, не хватало только трагически вскинутой вверх руки и тревожной музыки. На вид ещё молодой, не старше тридцати, хотя длинные волосы, разметавшиеся по плечам, и курчавая бородка добавляли ему несколько лет. Одутловатое лицо хранило следы порока, рыхлое тело, закутанное в коричневую тогу, походило на распластанную по полу кляксу.
Я подошёл к нему, взял за предплечье и попытался поднять. Он посмотрел на меня и вдруг вцепился пальцами в нижний край туники.
— Спикул, мой верный гладиатор, я знал, что ты придёшь. Знал. Убей меня.
Я кашлянул.
— Что?
— Убей меня! — заорал он на весь дом.
Из перистиля выскочили трое: мальчишка-евнух и двое вольноотпущенников. Они замерли в проходе, как статуи, и ждали, что будет дальше.
— Я не буду тебя убивать. Не затем пришёл.
Это было правдой. Цели всех моих прошлых калибровок сводились к тому, чтобы уничтожить определённый объект, но сейчас задача стояла прямо противоположная — спасти то ничтожество, которое валялось у меня в ногах и умоляло о смерти.
Голову бы оторвать тому, кто раздаёт задания.
Я нагнулся, обхватил жирягу под мышки и вздёрнул на ноги. Он вяло трепыхался, безвольно вис на моих руках, и тогда я отвесил ему звонкую затрещину. Голова его дёрнулась, в глазах проявился разум.
— Да как ты… смеешь? Я император. Я — Нерон Клавдий Цезарь Август Германик, великий понтифик, наделённый властью трибуна четырнадцать раз, властью императора тринадцать раз, пятикратный консул и отец отечества на вечные времена. А ты всего лишь дерзкий гладиатор, который…