The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 1. Скайрим
Шрифт:
– Любое магическое оружие тратит заряд при использовании, - бубнил маг, - Когда заряд заканчивается, магический предмет необходимо перезарядить при помощи камня душ. Необходимо найти существо, чью душу вы используете для перезарядки. Отметьте себе, что душа должна быть соразмерна камню, который у вас есть. В противном случае ничего не выйдет. Необходимо применить к жертве заклинание захвата души, оно опутает цель "сетями", образно говоря, не давая душе ускользнуть в Этериус после смерти. Далее, как вы уже поняли, необходимо жертву умертвить, желательно, наиболее гуманным путём. Если всё сделано правильно, то душа попадёт в камень. После использования камня для перезарядки магического предмета он обязательно исчезнет, согласно одному из восемнадцати
И так далее и тому подобное. Герберт, слушая тихую речь магистра, начал засыпать, прямо как Эйвинд, когда сзади появилась Брелина.
– Так, ваши комнаты в зале Одобрения, на втором этаже. Уважаемая леди, думаю, в жилье нуждаться не будет. Предупреждаю, просто так шататься по помещениям коллегии нельзя, трогать какие-либо предметы без разрешения нельзя, громко говорить нельзя, проводить незаконные эксперименты и содействовать в их проведении другим также нельзя. На этом откланяюсь, - и Брелина, даже не попрощавшись, просто удалилась.
Снаружи, коллегия Винтерхолда представляла собой монументальное сооружение: три огромные башни, соединённые мостами в виде большого круга. Посередине внутреннего двора стояло нечто, напоминающее колодец. Из него вверх поднималось синее сияние. И прямо перед входом стояла большая статуя мага, судя по развевающимся одеждам.
– Эй, Эйви, а это кто?
– с интересом разглядывал статую Герберт.
– А я почём знаю?
– зевнул Эйвинд, - Если бы Варди был тут, он бы точно сказал.
– Тихо ты, не болтай лишнего!
– Это Шалидор, - раздался сзади знакомый голос, - Один из знаменитейших магов Скайрима и всего Тамриэля. Говорят, что он одним движением восстановил древний город Лабиринтиан, но по-моему это всё брехня.
– Здорова, парень, - узнал Герберт давешнего прыщавого подростка, доводившего Неласара, и протянул руку, - Герберт.
Дорогая одежда, красивая обувь, слегка вьющиеся каштановые волосы, широко распахнутые голубые глаза, выделявшиеся на покрасневшем от холода и юношеских прыщей лице, округлые щёки, - всё это создавало образ приличного и ухоженного юноши-имперца. Ровно до тех пор, пока он не открывал рот, выдавая целую гору нелестных выражений и наглости. И раз уж маги коллегии пустили парня внутрь, то он, должно быть, неплохой маг.
– Амиэль, - рукопожатие парня было просто невозможно слабое, - А тебя вроде Эйвинд зовут, да? Вас вроде четверо было?
– Привет, Амиэль, - насторожился от любопытства мальца Эйви, - Ну, это, Варди, в общем, того, местный...
– Ага, как же, - фраза Амиэля так и сочилась сарказмом и недоверием, - Мне, в сущности, не важно, кто вы и откуда. Я знаю, что вы разговаривали с Неласаром, зачем?
– Всё-то тебе знать надо, - Герберт решил прервать подозрительные расспросы Амиэля, - Иди ка ты, малыш, отсюда!
– Да как ты со мной разговариваешь?!
– взбеленился Амиэль, - Я маг этой коллегии, а ты всего лишь мечник!
– Вот-вот, сейчас просто мечник наваляет тебе и отправит к мамочке плакать.
– Да пошёл ты, придурок!
– в сердцах бросил парень и быстрым шагом прошёл мимо улыбающегося Герберта.
– Ну вот и зачем ты это сделал?
– спросил у последнего Эйви, - Он ведь мог нам много чего рассказать.
– Это ты мог ему много чего рассказать, дружище! Стоило тебе открыть рот, как сразу всё рассказал!
– Что? А что я сказал, я же ничего не сказал?!
– Ладно, пошли, что ли, в эти "залы одобрения".
Зал одобрения, являвшийся одновременно общежитием, столовой и лабораторией, сейчас был заселён больше чем наполовину. На первом этаже жили старшие
Практические занятия были самые разнообразные, но неизменно каждое заканчивалось бардаком. Среди прочего: создание простеньких магических барьеров, рассыпавшихся даже от ветра, тренировки с заклинаниями холода (тренировки с огнём запретили после нескольких неприятных инцидентов), тренировки захвата души, разумеется, без доведения дела до финала, призыва атронахов и скампов, от последних, к слову, навоз оставался даже после исчезновения самих тварей и жутко вонял. Были ещё практики иллюзий, но на шибко сообразительных студентов слабые чары не действовали, а сильные были им самим не под силу. Заклинания отпугивания нежити, принадлежащие школе восстановления, сотворить получалось, но в отсутствии более-менее миролюбивой и безопасной нежити в округе проверить их действие не представлялось возможным. Единственное, что получалось просто великолепно у каждого студента - это ясновидение. Особое заклинание, приводящее мага к его цели, какой бы она не была, поэтому как бы одни ученики не прятали еду, деньги, конспекты или алкоголь, их непременно отыскивали. Когда у архимага Толфдира в очередной раз стащили его перегонный куб, магистры стали защищать свою собственность. Например, Древис Нелорен, мастер иллюзий, так заколдовал собственные волшебные перчатки, что сам еле их нашёл, а Толфдир слегка изменил свойства своего перегонного куба и он теперь весил как повозка вместе с лошадью. Бедная служанка целую неделю лечила сорванную спину после попытки переставить этот проклятый куб.
Как таковой практики по алхимии и зачарованию не было, поскольку мастера алхимии в коллегии не было, а Сергий Турриан, мастер зачарования, был по самые уши завален заказами со всего Скайрима. Но не смотря на это, каждый маг понимал, что должен уметь сварганить хотя бы простенькое зелье восстановления или перезарядить собственный посох при помощи камня душ, так что приходилось постигать эти науки самим. Разумеется, на безумные эксперименты учеников уходили тонны ингредиентов и камней душ, и со временем доступ к редким составляющим зелий, таким как сердца даэдра, пальцы великанов, яйца коруса (огромного насекомого, живущего в подземельях), праху вампиров и прочей редкой мерзости, стал ограниченным и регулировался справками от архимага. Это, конечно, ни капельки не мешало этим самым редким составляющим частенько пропадать.
Также на территории коллегии студентам категорически запрещалось спускаться в Мидден, подземелья под коллегией. Преподаватели постоянно напоминали, что в них категорически запрещено ходить из-за наличия там неуправляемых зомби, ледяных привидений, огромных пауков, парочки освобождённых от уз контракта даэдра и тьмы ещё какой живности, единственной целью которой является тебя разорвать. Только преподавателям, да старшим студентам под надзором преподавателей разрешалось спускаться в Мидден для проведения "особых" экспериментов. Чаще всего эти эксперименты проводили Финис Гестор и Брелина, занимавшиеся призывом, изгнанием и снова призывом всяких тварей. По коллегии ходили слухи, что не всякая призванное из бездны существо туда возвращалось, пополняя опасный набор Винтерхолдских подземелий. Все запреты, байки и запугивания ничуть не умаляли страшного любопытства молодёжи, поэтому раз в несколько лет один или сразу несколько учеников без спросу лезли в подземелье. Чаще всего это заканчивалось плохо, когда, например, четверо студентов в глубинах Миддена призвали освобождённого дремору, а он их за это порубил. К счастью, выбравшись наружу, он сразу же схлопотал разряд молнии от перепуганной Фаральды и стал наглядным образцом фауны Обливиона в маленьком музейчике.