The Kills

Белый_Шум

Стэн вообще никогда не думал обо мне. Обида за безответную любовь и использование моих чувств не прошла до сих пор. Я слишком выдохлась за время тех отношений. Отдала всю себя, не получая ничего взамен. Много лет грезила о человеке, который размазал мою самооценку и остатки желания жить.

Стала пустым сосудом, который не наполнился, а значит не может представлять хоть какой-то интерес. Люцифера это не пугало. У него светлых чувств и порывов в избытке. Нерастраченных, ищущих пристанища. Он лечит

меня, заполняет пустоту в душе. Меняет мир вокруг. Спасая других — спасает себя.

Теперь, спустя столько времени, для меня стала откровением мысль: любовь, она прячется не в красивых словах. И не в известной всем фразе. Все гораздо сложнее. И я не уверена, что любила по-настоящему хоть однажды. Умею ли я любить вообще?

— Ещё раз меня привяжешь к кровати, — Люцифер начал расстёгивать ремешки наручников. — Я сам тебя пристегну, — он отложил в сторону наручники, предварительно скрепив их. — И устрою пытку удовольствием.

— Звучит как вызов, — я начала снимать пояс и чулки, в них было ужасно жарко. — Кровать сломана. Твой план не получится осуществить.

— За это можешь не переживать. Я ее починю.

Я избавилась от белья и разлеглась в позе морской звезды.

— Признай. Тебе понравилось.

— Нет. Больше никогда так не делай, — Люцифер хотел выглядеть грозным, но в его тоне не было ни капли недовольства.

— Ты завелся, — я легла боком, опираясь на согнутую руку. — У тебя глаза блестели. И ты весь такой... — я поводила в воздухе кистью, обозначая невидимые глазу энергии.

Люцифер демонстративно поцокал языком, выражая недовольство, и отрицательно покачал головой.

— Только вторая часть, — красивые губы изогнулись в хитрой усмешке.

— Вре-е-ешь, — я дернула ногой от возмущения. — Тебе понравилось все. От и до.

Вместо ответа Люцифер сделал резкий выпад и принялся щекотать меня за бока. Задыхаясь от смеха и извиваясь змеей, я кое-как отбилась, вскочила с кровати и с визгом унеслась в ванную, надеясь скрыться. Он не отставал, настиг меня на пороге, где я все же схлопотала свою порцию щекотки. Прием душа несколько затянулся, расходуя наше время на дурачества друг над другом.

Когда с утренним ритуалом было покончено, мы оделись, собравшись на завтрак в соседнюю квартиру.

Я взяла из прикроватной тумбы дневник Линды. Подумав, прихватила ещё и Коржика.

Избегать вопросительных взглядов ее отца мне вряд ли удастся. Джек будет ждать моего прочтения, откладывать неизбежное нет смысла. К тому же мы планировали заниматься расследованием при любых раскладах.

В своей квартире Люцифер уныло осмотрел содержимое холодильника.

— Нужно сходить в магазин. Опять ничего кроме яичницы не сообразить.

Я сунула нос за его плечо.

— Точняк. Холодильник порожняком

почти, — ответом мне послужил изумлённый взгляд. — Что?

— Порожняком, — повторил Люцифер. Он начал доставать ингредиенты для нашего скромного завтрака. — Может ты мне составишь свой словарик?

— Непременно, — я поставила сковороду на огонь. — Выйду на пенсию и займусь составлением словаря.

— О да, — Люцифер заулыбался. — Ты будешь колоритной бабушкой.

— Буду сидеть на террасе вечерами, смолить махорку и орать: «Шалашовки малолетние у-у-у!», — я потрясла кулаком в воздухе. — Вот я в ваши годы!

Мою театральную постановку прервало шипение яичницы. Люцифер хмыкнул, по-доброму, с милой усмешкой, мечтательно разглядывая, как я насыпаю кофе в турку.

— Тебе нельзя кофе, — он стал серьезным.

— Люцифер, — я грохнула посудой о столешницу и развернулась к нему, упирая руки в бока. — Давай договоримся, — от моего тона он аж в лице поменялся. — Мне очень приятно, что ты заботишься обо мне, в мелочах и не только. Но я люблю кофе, и я хочу кофе. И я буду его пить, — я примирительно подняла руки перед собой.

Люцифер смешно замер с лопаткой в руке, растерявшись от моего уверенного тона.

— Не надо так на меня смотреть, — пользуясь замешательством, начала вновь наступать. — Сам вчера мне про ответственность затирал, — я налила в турку воды и поставила греться. — Вот, пожалуйста, ответственно порчу свой организм кофеином.

Я рассчитывала на лекцию о здоровье или упрёки, пусть и шуточные, и приготовилась обороняться.

— Затирал, — он разложил яичницу по тарелкам и кинул на горячую сковороду хлеб. — Тебе придется выпустить трёхтомник.

— Кейт Уилсон и узник жаргонизмов, — я начала хохотать как ненормальная.

Люцифер тоже начал смеяться, прижимая хлеб лопаткой.

— Уилсон, ты прелесть.

Щеки вспыхнули. Я залилась румянцем до кончиков ушей. Внезапные комплименты до сих пор действовали на меня смущающе. Начала суетливо переставлять тарелки на столе, искать в холодильнике масло и молоко, стремясь занять руки.

— Я ждал, — Люцифер вдруг стал серьезным.

— Чего? — я так и застыла с бутылкой молока.

— Двенадцать лет ждал. В Азкабане.

— Люци... — я согнулась пополам от смеха. — Люциф... — мои попытки сказать не увенчались успехом. Я ухахатывалась, махая руками перед лицом, пока он наливал мне молоко в кружку. — Люцифер, — произнесла наконец-то с большим трудом, хватая ртом воздух. — Ты меня удивил.

— Это я умею, — самодовольно заметил он.

Я села за стол, только сейчас понимая, как зверски проголодалась вследствие бурного утра.

— Ты и Гарри Поттер. В самое сердечко, — я приложила руку к груди.