The madness (Безумие) (дилогия)
Шрифт:
А из развороченных цистерн вытекала вода, стремительно впитываясь в песок.
Осознание настоящей реальности полыхнуло в голове взрывом зажигательной бомбы.
— Жаль только, что для меня всё кончается именно так… — прохрипел Махоуни. — Пойми, наёмник, нельзя дать «стражам» отсюда уйти… Никому нельзя дать отсюда уйти… Всё должно остаться здесь, в Кувейте…Может, это и жестоко, но это правильное решение… Единственное решение…
Твою мать. Твою. Мать. Кажется, я облажался… Кажется, я очень сильно облажался…— Погоди, сейчас я вытащу тебя… — пробормотал я, делая шаг к агенту.
Нельзя дать ему подохнуть здесь. Он ещё слишком многое должен мне рассказать. Он ещё слишком правды мне должен…
— Брось, — неожиданно остановил меня Махоуни. — Я уже не жилец. Ракеты… Турецкое дерьмо… Могут начать взрываться в любой момент… И чуешь чем пахнет? В прямом смысле. Это бензин, сынок. Так пахнет бензин, так пахнет провал…
Я сощурился и увидел, как из кунга медленно сочатся тонкие струйки желтоватой жидкости. Некоторые из них стекали прямо на ноги агента.
— Не знаю, что за кретин… запихнул бензобак прямо под пол…А, может, и не кретин — взрывами-то его не зацепило… Но когда «червяка» переломило, бак тоже потёк…
И треск. Я слышу, как где-то рядом трещит искрящаяся проводка. Нельзя здесь больше находиться — всё вокруг в любой момент может превратиться в самый настоящий Ад.— Сделай мне одолжение, наёмник, — хрипло произнёс Махоуни. — Не хочу… Не дай мне сгореть…
Агент протянул руку к лежащему в полуметре от него серебристому револьверу.
— Дай мне… Да мне его…
Я сделал несколько шагов вперёд, медленно наклонился, подобрался револьвер и бросил взгляд на смотрящего на меня Махоуни.
— Ну же! Что ты стоишь! Быстрее!
«Может это и жестоко, но это правильное решение…» Я зашагал прочь, держа в руке револьвер.— Эй… Эй! Стой! Наёмник! Куда ты?! Наёмник! Нет! Нет!! Прошу!.. Умоляю тебя!.. Я умоляю тебя!..
Позади меня послышался треск разгорающегося пламени, в воздухе потянуло дымом палёной синтетики и обугливающейся человеческой плоти. И словно эхом от этого, вслед мне полетели полные дикой боли вопли.
— Ублюдок! Будь ты проклят! Будь ты!..
Все последующие слова слились в один сплошной крик, который начал постепенно глохнуть.
Я оступился и кубарем слетел вниз с песчаного склона. Позади меня начал доноситься грохот гремящих взрывов.
Кое-как поднявшись на ноги, я машинально вытер тыльной стороной ладони лоб. Перепачканный кровью из рассечённой брови, он был весь облеплен песком…
Вытер лоб и едва не рассадил его ещё сильнее, зацепив край раны взведённым курком револьвера, который всё ещё держал в руке.
Отрешённо посмотрел на него, ловя в серебристых гранях собственное отражение…
Но было ли это действительно моим отражением, моим лицом? Из блестящего металла на меня смотрела какая-то изломанная окровавленная морда, больше подходящая скорее какому-то монстру, а не человеку…
Это действительно я?47
— Кот-1. Кот-1, как меня слышишь? Кот-1, ответь — это Си Джей!
Кот-1… Это же мой позывной… Или нет? Стоп, Си Джей. Да, это точно меня…— Это Кот-1, — хрипло произнёс я в рацию. — На связи.
— Слава Богу, вы живы, сэр… — с облегчением вздохнул снайпер, по неизменной манере обращаясь ко мне в насквозь уставной манере. — Мы видели ракетный залп… И разрывы на позиции… Мы уж думали вы не успели… Как вы, сэр?
— Мне повезло, — произнёс я. — А как вы? Как обстановка?
— Атаковали «стражей», когда начался ракетный обстрел они отошли, — кратко доложил Си Джей. — Мы тоже вышли из боя, наши все целы, только Юрая немного покарябало. Сейчас вот идём на один из опорных пунктов «танго»… А что с Махоуни?
— Труп.
— Хорошо.
— Нет. Плохо. Он нас надул. Мы били не по топливохранилищу, а по сердцу водоснабжения города. Теперь Эль-Кувейт обречён.
— Дерьмо… И что нам теперь дела…
Неожиданно голос Си Джея заглушил треск помех, а затем, когда они исчезли, в эфире зазвучат до отвращения знакомый голос:
— Раз-раз-раз… Меня, слышно, да? Как меня слышно? Хорошо, да? В таком случае всем-всем-всем — пипиру-пиру-пи! Народ последней цитадели правды, жители свободного от лжи Кувейта! Ребята, у меня для вас пренеприятнейшее известие — мы в заднице. В заднице, что глубиной превосходит Марианскую впадину! Как мы уже сообщали в наших предыдущих информационных сводках, в город проникла хорошо вооружённая и подготовленная группа наёмников ЦРУ. И, несмотря на то, что по словам самих же наёмников они прибыли сюда, ха-ха, со спасательной миссией, они только что уничтожили городской водопровод. Да-да, мальчики и девочки, эти говнюки лишили нас воды! Что это значит? А это значит, что история республики Кувейт подходит к концу. Всем ослам и учёным!.. В середину строя можете не становиться — кому вы теперь нужны? Лучше сделайте то, чего не могли или не хотели сделать раньше — в запасе у вас от силы несколько дней, а потом… Всем верным бойцам дела полковника Коннорса!.. Час пришёл. Апокалипсис настал! Апокалипсис сейчас. Так уйдём же достойно, джентльмены! Уйдём, прихватив вместе с собой наших дорогих спасателей-наёмников. Кстати, нескольких из них видели в районе Хрустального утёса… По слухам, они опять собираются кого-то спасать. Так что, вечеринка назначается на… эээ… сколько там на моих часах? А, ну да, у меня же нет часов… Не беда! Просто все, способные носить американскую форму и оружие — собираемся у Хрустального утёса. С меня музыка. Ведь я же ваш ди-джей, верно, а? Ничего не бойтесь. И смерти тоже не бойтесь — вы ведь и так уже мертвы. И я тоже умер! Поэтому сегодня нам остаётся только одно — идти до конца. А потом ещё куда-нибудь… Главное, чтобы не на хрен, ха-ха! Тут-туру! Адиос, народ Кувейта! А, может, и прощайте.
Новый всплеск помех.— Си Джей! Си Джей, как меня слышишь? Приём.
— Сэр, я…
Неожиданно где-то за заднем фоне послышался какой-то непонятный шум. Крики, вопли, шум борьбы.
— Эй! Какого чёрта вы…
Звуки выстрелов. Плохо. Совсем плохо.— Си Джей, что у вас там происходит? Си Джей!
— Эм… Я дико извиняюсь, что вмешиваюсь в вашу беседу… — в эфире снова зазвучал голос Хьюза. — Сержант Пошёл-ты-на-хрен, да? Я запомнил твою фамилию. Она у тебя необычная, знаешь ли…