The madness (Безумие) (дилогия)
Шрифт:
49
Штурм зданий в своё время был одной из моих любимейших дисциплин в учебке «Академии». Если, конечно, можно назвать любимым занятие, которое выматывает физически почти до изнеможенья. Но тяжело в учении — легко в бою, верно? К мнению генералиссимуса Суворова, который не проиграл за десятилетия своей службы ни одного сражения и стабильно громил любого противника в любых количествах определённо стоило прислушаться.
Штурмовку нам преподавали хорошие инструкторы — не гении, но неплохие специалисты. Разумеется, бывшие морпехи — только они и стоили хоть чего-то в американской армии. Да, морская пехота вроде бы не должна штурмовать здания, но в России десантников тоже часто использовали как хоть и хорошо обученную, но обычную линейную пехоту. Так что кого слушать-то, как не морпехов? «Дельту», что ли? Так эти позёры хороши только в голливудских фильмах, а в реальности не прославились ничем хорошим. С первой же боевой операции в Иране, где они жидко обгадились и слажали так, что даже самым тупым ополченцам на зависть — мы ту операцию достаточно подробно разбирали.
Дураки учатся на ошибках, умные учатся на чужих ошибках. Чему же учили нас? В первую очередь тому, что штурм здания куда сложнее полевого боя в том числе и из-за того, что оно происходит не в двухмерной, а в трёхмерной плоскости. К длине и ширине прибавляется третья линия координат — высота. И появляется такая фишка, как манёвр по вертикали, который позволяет… Скоба, за которую я ухватился, со скрежетом согнулась, оторвалась и улетела куда-то вниз. Я проследил взглядом за железкой, канувшей во тьму лифтовой шахты, а затем посмотрел наверх. Вертикальный манёвр, мать его. По лестнице идти я не рискнул — похоже, что она была единственным нормальным путём, а значит где появилось двое «стражей», могло появиться и двадцать. Поэтому я вернулся к лифтовой шахте и полез по ней наверх. Занятие было, прямо скажем, не из лёгких, но безопасность была дороже потерянных сил… Где-то парой этажей выше послышался неопределённый шум. Я замер, вслушиваюсь в окружающие меня звуки… Лифтовая шахта работала как гигантский резонатор, так что как это ни удивительно, но я услышал обрывки чьей-то речи, звуки шагов и… Выстрел. Короткая очередь. Ещё одна очередь, но уже длиннее. Перестук короткой перестрелки. Чьи-то крики. Да, мне определённо туда. Подъём вверх — до полуоткрытых дверей. Рукой вцепился в ближнюю ко мне створку, а правой упёрся во вторую и начал постепенно из раздвигать… С жалобным скрипом, двери начали потихоньку открывать, пока не образовали щель достаточную, чтобы я мог в неё протиснуться. Слегка раскачался и швырнул тело в получившийся проём. Приземлился, огляделся по сторонам, держа окружающее пространство на прицеле пистолета-пулемёта. Чисто. В переносном смысле. Потому что в прямом смысле тут сплошная мешанина из обломков мебели и песка.— Всё кончено, наёмник! — послышалось совсем даже недалеко. — Бросай оружие, или твои друзья умрёт!
О. Это я удачно зашёл.— Не слушай его, Дойл! — крикнул Си Джей, а за этим послышался хорошо различимый звук удара.
— Заткнись!
Я обошёл мебельные завалы и оказался на галерее торгового комплекса, а напротив меня среди импровизированных укрытий виднелся где-то десяток «стражей» и засевший в дальнем углу Дойл, выставивший из укрытия ствол своего пулемёта.
— Ты слышишь, наёмник? Я не шучу!
А где эти двое? А вот и эти двое… Мои парни обнаружились, так сказать, под рукой «стража», что вёл эти, с позволения сказать, переговоры. Наверное, командир этого подразделения. Вот ещё бы ствол автомата от башки моего снайпера убрал бы и вообще был бы классным чуваком…— Сдавайся, или я убью этих двоих!
Я залёг за краем каменного ограждения галереи — какое-никакое, а укрытие, хоть и сделано из чего-то мягкого и декоративного. Осторожно выглянул, оценивая сложившуюся ситуацию…
Дойл в западне — путей отхода для него я не вижу. Но и «стражи» его пока что взять тоже не могут — это же надо бежать прямо на пулемёт, а больных среди бойцов дезертирского полка явно нет. Или уже своё отболели за месяцы выживания в Кувейте. Переговоры? Херня на постном масле — наверняка просто тянут время, пока не подойдёт подкрепление с гранатами или чем-нибудь крупнокалиберным. А, может, и правда торгуются — у них же всё-таки два заложника, а не один. Так что кого-то из них можно и прикончить для демонстрации серьёзности своих намерений…
Но это политика. А тактическая картина в том, что позиция у меня — лучше не придумать. «Стражи» хорошо защищены с фронта — чтобы развалить их укрытия в лоб потребуются гранатомёты или крупнокалиберное оружие. Но с фланга они как на ладони — стреляй, не хочу.
Численно — примерно отделение. Вооружёны легко — даже пулемётчиков или снайперов нет… А, нет, вру. Это же верхний этаж, прозрачная крыша частично обрушена, так что видно, что по крыше ползёт кто-то, похожий на снайпера. Может, его подхода и ждут? Ждут, когда одним точным выстрелом сверху он снимет Дойла… Нет, тянуть больше нельзя — надо действовать. Срочно.
Достал из-за спины карабин, опёрся цевьём на перила, вгляделся в оптический прицел, благоразумно не прижимаясь к нему… Ага… Ну, будем надеяться, что прицел «скаута» не сильно сбит — тут же дистанция-то смешная, и сотни метров не будет… Но уже на ста метрах пистолет-пулемёт — это явно не лучший выбор для точной стрельбы. А мне сейчас нужна именно точность…
Так, это предохранитель, да? Готовность к огню… Есть. Теперь аккуратно перезарядить карабин… Тыльной стороной большого пальца правой руки приподнял рукоятку затвора, отвёл назад, подставляя на всякий случай ладонь, чтобы в неё мог упасть патрон, но нет — в стволе «скаута» его не было. Всё тем же большим пальцем вернул затвор в переднее положение, упёр приклад посильнее в плечо и навёл перекрестие на скрючившегося за перевёрнутым шкафом «стража», командующего остальными…
Тук-тук, мразь. Приклад резко и сильно толкнул в плечо, а выбранный моей целью «страж» отлетел в сторону, получив пулю в незащищённый бронёй бок. Перезарядка. В сторону улетает дымящаяся золотистая гильза. Ствол карабина поднимается вверх, нацеливаюсь на ползущего по крыше снайпера. Тот успевает почуять что-то неладно и перехватить винтовку, но мой второй выстрел разворотил ему правое плечо и заставил откатиться «стража» в сторону. Ранен, больше не боец. В темпе передёрнул затвор. Быстрее. Быстрее, чёрт возьми. Басовито загрохотал пулемёт Дойла, остальные «стражи» открыли огонь. И что приятно — не по мне. Нет, меня не слишком обрадовало, что моего бойца обстреливают, но главное, что меня пока что не обстреливают. Значит, пока что либо не поняли, что у них появился ещё один противник, либо мою позицию ещё не засекли… Двое «стражей» за укрытием. Выстрел. Чёрт, мимо! Перезарядка. Ещё выстрел. Один оседает на землю, зажимая рану в бедре. Второй сначала не замечает этого, а когда всё-таки замечает, то немедленно наклоняется к раненому. И, наверное, если бы он сейчас не наклонился, то моя пуля бы прошла мимо. А так — разнесла голову противника, сбив с неё камуфляжного цвета шляпу с мягкими полями. Пользуясь суматохой, Юрай освободился и начал действовать. Блазкович схватил автомат убитого мной командира и срезал длинной очередью двух ближайших противников. Потом освободил Си Джея, который немедленно подобрал оружие и тоже вступил в бой. Ошеломлённые таким напором и внезапностью, «стражи» начали спешно отходить. Это я знаю, что нас всего четверо, а сначала и вовсе только вдвоём против десяти воевали. А вот когда по тебе палят не пойми откуда, сослуживцы валятся рядом убитые или раненые — уж точно не до арифметики. Пулемётная очередь прошила насквозь лёгкое укрытие, которое неосмотрительно выбрали в качестве защиты двое «стражей». Ещё одного снял Юрай или Си Джей, они же ранили в ногу последнего противника, которого добил я. Всё, вроде чисто… А теперь пора бы и честь знать.— Алекс, ты? — крикнул с той стороны Дойл.
— Я!
— Ты вовремя!
— Я знаю! — я перезарядил «скаут», а затем, подумав, сменил его на пистолет-пулемёт. — Надо выбираться! Есть куда отходить?
— Здесь — нет! Может, пройти дальше?
Зараза… Даже соединиться с парнями пока что не получится — ближайшие переходы между двумя галереями либо разрушены, либо завалены.
— Тогда — вперёд! Си Джей, Юрай, рации при вас? Не хрен орать на весь Кувейт!
Но при включении рации первым, что я услышал был ставший до омерзительного знакомым глумливый голос Ди-джея:
— …Как вы думаете — какие семь слов самые страшные? Слова, что предвещают смерть и прочие разрушительные бедствия? Ну, лично для меня это — «Мы наёмники Академии, мы пришли спасти вас!» Ха-ха-ха! Знаете, пока нас не начали спасать наёмники «Академии», у нас и вода была, и потерь было меньше… Хорошая шутка, да? Смешно? Что, разве не смешно? Нет? Ну, ничего — когда придут наёмники, будет веселее. Главное, чтобы они не начали опять спасать людей, ха-ха! Они же такие — спасут кого угодно, даже если придётся убить всех и каждого!