Тихий дом
Шрифт:
– Светка, а чего это мы с тобой не виделись? Почему не приезжала? Вот бы жена мне была!
– Да уж не Светка я, Андрюш, а инокиня Фотиния. Незадолго до преставления постриг меня старец. Так что теперь я невеста Христова.
– Жаль. У меня столько женщин было... знакомых, и все, почему-то меня предали. Мне кажется, что ты не такая. Ты - верная, ты своя в доску! Слушай, я может ты того, все-таки выйдешь за меня? Представь себе, у нас большой дом, дети всюду визжат, ты вразвалочку ходишь по дому, такая толстая, солидная матрона, и только указания даешь и деток по головке гладишь. А я сижу в кресле за столом, щи наворачиваю, поглаживая объемное чрево, ряшка такая,
– Красивая картинка, ничего не скажешь, - улыбалась Света-Фотинья, никак не похожая на смиренную монахиню.
– Только не моё это, Андрей.
– Жаль...
– ...Да и не твоё!
– Как это?
– Незадолго до преставления отец Василий много со мной о тебе говорил. Я ведь, Андрей, несколько раз просила его благословить нас. К тебе хотела ехать. Полюбила я тебя, Андрюш! Как в первый раз увидела, так и всё - пропала девка. Помнишь: "Когда приходит любовь, в сердце становится тепло и плакать хочется"? Так у меня от имени твоего сразу и тепло и слезы набегали. Но батюшка всегда строго так обрывал меня: нет и всё! А потом рассказал о твоей жизни, всё как будет. И про бизнес в деревне, и про жену-изменщицу, и про то, как Господь всё у тебя отнимет. А всё для чего?
– Для чего?
– А для того, чтобы ты стал монахом. Да не просто монахом, а иеромонахом. Тебе, Андрей, надлежит храм построить и служить в нём до конца дней. Так старец сказал, а он никогда не ошибается - святой!
– Ну ты, мать Фотиния, меня как обухом по голове!
– Это ничего. Знал бы ты, сколько слёзок я про тебя выплакала, сколько ночей без сна провела, так бы не говорил.
– Какие-то мы с тобой несчастные, Светка!..
– Ой, не говори так, не надо! Да мы самые счастливые на земле. Скоро такие события начнутся! Люди миллионами помирать будут. А мы с тобой будем как у Христа за пазухой. Ни один волосок с головы не упадет. А потом Царь придет, мы ему еще послужим. Так что у нас впереди - одно большое счастье. Вот увидишь.
Инокиня Фотиния улыбалась как девочка Света, и по-прежнему вся светилась. Наконец, она не без усилия над собой, посерьезнела, строго кашлянула и достала из сумки конверт. Протянула мне.
– Это письмо бабушка твоя написала в последний приезд к старцу. Просила тебе передать. Старец сказал, что прочтешь, и всё тебе сразу ясно станет. Как жить. Как Богу служить. И где на это средства получить. Так что придешь домой и прочтешь не спеша. Всё, мой дорогой братик. Пора нам с тобой прощаться. Не держи на меня зла, не обижайся. Прости Христа ради. Благослови тебя Господь.
Она шагнула к двери, на секунду погрузилась в густую тень, но вот дверь в просторный храм открылась, оттуда хлынул поток солнца - и с детства моя Светлана, превратившаяся вовсе не в мою отныне Фотинию, растворилась в океане света подобно большой сильной птице, поднявшейся на недосягаемую высоту в безбрежные небеса.
Письмо бабушки
Дорогой Андрей! Это не просто письмо, считай его завещанием. Дни мои "яко сень преходят", пора приготовиться к переходу в блаженную вечность.
Сначала обязана повиниться. С самого твоего младенчества разговоры о твоих родителях в нашей семье были под запретом. Вместо правды я "кормила" тебя легендой о том, что они выполняют заграницей секретное задание партии и правительства, но к тому имелись веские причины. Хотя все равно чувствую себя виноватой. Всё началось в годы революции. Жили мы тогда в имении под Москвой, вернее в охотничьем домике. Дело в том, что мой папа, князь Русов, принадлежал к роду, который со времен раскола оказался в опале и выживал только ввиду заключения браков княжон с обеспеченными купцами. Вот и у моего папеньки со средствами было туго, поэтому московскую квартиру он сдавал внаём, а саму усадьбу ремонтировал столько, сколько я себя помню, и денег вечно не доставало.
Когда я повзрослела, влюбился в меня наш сосед помещик. Отец искал для меня по традиции богатого жениха, а сосед никак на эту роль не подходил. Тогда молодой помещик уехал на алмазные копи с намерением заработать большие деньги и тем самым склонить папеньку к нашему с ним браку. Согласись, благородный порыв с его стороны! Уж не знаю, что моему Ромео пришлось пережить, только вернулся он весной 1917-го с огромным алмазом в 68 карат, причем камень имел необычный зеленоватый цвет, что прибавило ему в цене. Папенька согласился на брак и назначил венчание на конец года с тем, чтобы завершить ремонт усадьбы и переселиться в нормальные условия. Камень папа снес к знакомому ювелиру, тот высоко оценил алмаз и предложил его распилить так, чтобы и денег выручить и хватило на гарнитур мне в качестве отцовского подарка и приданого к свадьбе. Что и было сделано.
Но все планы порушил государственный переворот. Одного за другим, наших соседей и знакомых разметало кого куда. Одних ограбили и убили, других изгнали из страны, кого-то в Сибирь сослали. Князь выправил нам с сестрой документы на иную фамилию и под приглядом тетушки выслал в Москву. Я с помощью подкупа новых властей поселилась в нашей родовой квартире, сестричка вместе с тетушкой подались в монастырь, где приняли мученический венец. Вскоре родителей расстреляли, они так и не сумели выехать заграницу. Чтобы выжить, я с паспортом на другую фамилию устроилась работать медсестрой в Боткинскую больницу. Именно там во время Первой мировой войны я, в порыве патриотизма, подражая царице Александре с дочерьми, выучилась на курсах Красного креста на сестру милосердия.
Приходилось мне ассистировать на операциях великим хирургам, они высоко отметили мое умение и стали рекомендовать меня больным из числа начальства. Так, во время процедур познакомилась с большим человеком. Он полюбил меня, но будучи женат, разводиться не посмел, и наш тайный роман растянулся на годы. Это ему я обязана покровительством, защитой и тем, что продолжала занимать трехкомнатную квартиру в собственном доме. Во время войны мы потеряли друг друга из виду. Наконец, уже после победы, он появился в нашем доме, весь при регалиях, орденах, герой труда. Оказывается ему довелось участвовать в атомном проекте, за что он получил звезду героя и государственную премию.
Наш роман вспыхнул с новой силой, и хоть он по-прежнему не мог оставить жену, мы проводили с ним много времени в нашей квартире, которая все еще имела статус государственной брони, кажется так это называлось. Поверь, Андрей, это был человек в высшей степени благородный и любил меня искренно и верно. И кто знает, если бы не он, удалось ли мне дожить до преклонных лет. Несмотря на мой скромный статус медсестры, дворянское происхождение, как он выразился, было написано у меня на лице, во всяком случае, он сразу признал во мне "голубую кровь, особую стать и благородство", а если он признал, то и другие имели возможность раскопать мое непролетарское происхождение и отправить по этапу. Но, видимо, Господь в лице этого благородного человека послал мне ангела-хранителя.