Тихий Холм. Постскриптум

Старков Георгий

– Ну да, какой-то умник подноровился спросить ректора, и знаешь, что получилось?

– Что? – Шерил уже знала ответ.

– Ни хрена. Ректор даже выступил по коммутатору с обращением, чтобы мы не страдали всякой ерундой.

– Жаль, – на самом-то деле Шерил было совсем не жаль. Учёба её не тяготила, а если занятия будут, то она по крайней мере будет не так остро ощущать нездоровое возбуждение, которое охватит окружающих в Тот Великий День. А ещё в голову пришла крамольная мысль: если дождь идёт в Городе Ангелов, с чего

бы ему не пойти здесь, и как раз в тот день, когда должно состояться космическое представление? Никакого затмения, только гряды туч. Её бы это вполне устроило.

Хотя, с другой стороны…

Я бывал на этой горе пару раз. Место – просто рай. Леса, свежий воздух… Такой вид открывается!

Ради такого можно простить многое. Шерил тут же вспомнила о Колине, о его обещании ждать её.

– Колин не заявлялся?

– Звонил каждый вечер по сотню раз, набил мне мозоли на пальцах от телефонной трубки, – Кэрол с готовностью продемонстрировала совершенно чистую кисть. – Ей-богу, Шерил, если бы это был не он, я бы давно послала его подальше.

– Спасибо, Кэрол, – Шерил с чувством положила руку на левую сторону груди, – ты настоящая подруга, и всё такое.

Кэрол метнула в неё подушкой. Шерил ждала чего-то подобного, так что с лёгкостью поймала её на лету:

– Не попала. А вот я…

Подушка полетела обратно, развеваясь белой кружевной бахромой, и аккуратно впечаталась в лицо Кэрол.

– Есть! – провозгласила Шерил.

– Да ладно вам, – Роуз смотрела на это представление, с трудом сдерживая смех, – что вы как дети малые-то. Кстати, к нам кто-то стучится. Не дай Бог, комендант…

Кэрол и Шерил притихли. Роуз подошла к двери:

– Кто там?

– Это я, Эшли.

Она открыла дверь. В комнату заглянула миниатюрная блондинка с закинутой за плечо спортивной сумкой:

– Шерил вернулась?

– М-м… да, она здесь.

– Внизу её ждёт парень. Вахтёр не пускает – нет пропуска. Я возвращалась из спортзала, и он попросил меня сказать ей.

– Колин! – ахнула Шерил. – Господи, который час!

– Для любви нет тёмного времени суток, – продекламировала Роуз. – Спустишься, или пускай немного помучается?

– Вот ещё, – она метнулась к зеркалу, лихорадочно поправляя волосы. Роуз учтиво сбросила кончиком пальца ниточку, прилипшую к её плечу. Шерил глубоко вдохнула, сбрасывая волнение. Как будто в первый раз, раздражённо подумала она, но в душе испытывала радость. Колин ждёт внизу, невзирая на то, что вечер переходит в ночь. Колин звонил ей каждый вечер, пока её не было. Ещё остался в мире человек, для которого Шерил Мейсон больше, чем знакомая девушка из колледжа.

– Скоро поднимусь, – бросила она подругам, выходя из комнаты. Кэрол показала букву V пальцами рук:

– Удачи.

Вахтёр на первом этаже, миссис Клейтон, встретила Шерил широкой заговорщицкой улыбкой:

– Слишком ты быстро. Нужно было дать настояться полчасика…

–

Да ладно вам, – отмахнулась она. – Где он?

– Ну, если не остыл и не ушёл – то на лестничном крыльце. Только учти, через сорок минут я закрываю двери.

– Хорошо, – Шерил шагнула через дверной проём в сумрак вечера. Над дверью должен был гореть фонарь, но летом он включался только после отбоя – странная логика. Первые секунды она не видела ничего, кроме исчезающей светлой полосы на горизонте и декоративных кустов, которые в полутьме казались притаившимися зверями. Луна ещё не взошла.

– Шерил?

Колин, оказывается, стоял совсем рядом, опёршись о колонну и почти сливаясь с её тенью. Он сделал шаг к ней, попав в светлую зону. Шерил с трудом сдержала усмешку. По такому случаю Колин сделал попытку кое-как нарядиться. Результат выглядел тем плачевнее. Особенно вкупе со стоящими торчком волосами.

– Колин, уже поздно…

– Извини. Я узнал только полчаса назад, что ты приехала.

– Мог бы завтра наведаться.

– Мог, – согласился Колин. – Но зачем, если можно сегодня?

Непоколебимый аргумент поставил Шерил в тупик. Как вариант ответа она шагнула к нему в объятия, и нашла своими губами его губы. Вокруг было необычно тихо для кампуса, пусть даже ночного: она слышала лишь биение собственного сердца и сердца Колина. Оба стучали часто и неровно. Ей это нравилось.

– Я очень рад, что ты вернулась, – сказал Колин, когда они разъединились, снова став отдельными людьми. Шерил рассмеялась:

– Можно подумать, я ездила в какой-то театр военных действий.

– Да, знаю, это глупо, – Колин смущённо посмотрел на носки ботинок, – но сначала мне пришло в голову, что самолёты иногда разбиваются…

– О Боже!
– … потом – что Лос-Анджелес очень большой город с очень большими опасностями. Не обижайся, я вовсе не пытаюсь контролировать твои шаги, но… Ну да, наверное, это неправильно. Извини. Теперь-то я понимаю, какой я идиот.

– Знаешь, – нервно сказала Шерил, – отец мой тоже всегда страшно боялся за меня. Так что не впервой. Мне приятно, что ты беспокоишься, но не стоит так убивать себя. Нервные клетки, они не восстанавливаются. А ты мне с мёртвыми нервами не нужен. О’кей?

– О’кей, – Колин обречённо вскинул руки. – Всё-таки два – ноль. Но помни, близок день, когда я совершу страшную месть.

– Нет, он далёк, – констатировала Шерил, радуясь, что Колин умеет с лёгкостью обратить любой разговор в шутку. Насколько была бы светлее жизнь, если Бог каждому даровал такую способность.

– Как поездка? – серьёзно спросил Колин, закрывая тему.

– Нормально. То есть… насколько это возможно, конечно.

– Никаких проблем?

– Нет. Мне советовали остаться ещё на день, уладить формальности, но я вернулась, как только смогла. Ужасный город. Никогда не предлагай мне съездить в Калифорнию.