Тьма перед рассветом
Шрифт:
Не все ли равно, если мы не знаем куда идти? ответил Джедра.
Мы не сдадимся, ответила Кайана. У нас еще есть запасы еды и воды на один день. Даже на два, если мы будем экономить. Тир — самое близкое к нам место, где есть жизнь и вода; мы пойдем туда и, будем надеяться, найдем по дороге какую-нибудь помощь. Это не…
За исключением того, что — Прежде, чем Джедра успел закончить свою мысль, она оборвала их связь.
Возвращение в собственное сознание после объединения было достаточно тяжело и раньше, но неожиданный обрыв походил скорее на его собственную смерть. Джедра зашатался, как пьяный, и замахал руками, стараясь не упасть.
—
Говорить сейчас была плохая идея, а говорить мысленно — еще худшая. Они оба страдали сейчас от последствий связи, оба были опустошены, а учитывая их разочарование и неудачу, для передачи такого простого ментального сообщения понадобилось чуть ли не больше сил, чем для обычного разговора.
Если бы ты не был таким неуверенным, растерянным и неспособным принимать решения, мне не понадобилась бы разрывать связь так резко, ответила она.
Ее мысль дошла до него вместе с ее настроением. Он взглянул вверх, на ее, и увидел, что она впилась в него взглядом. Неспособным принимать решения? переспросил он. Я не могу назвать семидневнык поход до Тира с двухдневным запасом еды решением. Я могу назвать это только глупостью.
О, и что ты предлагаешь взамен? Ждать неизвестно чего здесь? Или пойти к эльфам и кинуться им в ножки: «Ах, простите нас, мы больше не будем, возьмите нас обратно?»
В любом случае это лучше, чем просто идти по пустыне. Если бы ты не навлекла на нас неприятности на первом же ночлеге, мы…
Я? Это ты навлек на нас неприятности! Ты и твой вонючий облачный скат.
Джедра с возмущением вскочил на ноги. Я искал Сахалика, и я никогда не стал бы делать это, если бы ты не выгнала его из лагеря.
Кайана тоже вскочила, пылая от негодования, и хотя она едва доходила ему до груди, она выглядела так, как будто была готова свернуть ему шею голыми руками. О, неужели? А что мне оставалось делать, дать этому грязному подонку попользоваться мной только для того, чтобы ты мог остаться со своими драгоценными эльфами? По твоему я должна была купить их гостеприимство своим телом?
Джедра сжал и тут же расжал свои кулаки. Ты могла бы просто остановить его, сказал он. Тебе не нужно было унижать его перед всем племенем.
Я сделала то, что было нужно, Кайана отвернулась и стала собирать свой рюкзак. Конечно, если бы ты был более решительным, когда он впервые обратил на нас внимание, может быть мне и не потребовались бы ничего делать, но когда он понял, что ты просто ребенок, он…
О, и это тоже моя вина! Джедра с рычанием схватил свой рюкзак с песка, зашнуровал его и закинул на спину. Он подхватил копье с тряпкой, привязанной к его концу и пристроил его на плече, невольно поморщившись, когда она попала на натертое место, на котором находилось во время последнего перехода. Хорошо, тогда разреши мне сказать тебе кое-что, мисс верховный и могучий бывший темплар. Это не я втянул нас во всю эту заваруху. Ты сделала это. Ты и твои…
Облачный скат, прервала она его. Облачный скат, облачный скат, облачный скат. Именно из-за него нас вышвырнули из племени. Я спокойно спала себе в палатке вождя, пока ты не сотворил свой «шедевр».
Аррггхх. Джедра завыл, ему уже не хватало слов. Она, как всегда, сумела все перекрутить и завязать узлом. Он похромал прочь со своим копьем, наклонив тряпку пониже, чтобы не пропустить кактусы.
Куда ты идешь? спросила Кайана.
Джедра остановился. Он устремился на север, сам того не заметив. К Урику, единственному месту на свете, которое он называл домом. Но Урик был вдвое дальше, чем любое другое место, куда они могли дойти, и весь путь шел через открытую пустыню. Он посмотрел на восток, на небе появились слабые признаки приближающегося рассвета. Только зловредные эльфы и пустые земли, ничего другого не было в этом направлении. Юг был ничем не лучше. Нечего делать, с неохотой он повернулся к востоку и пустился в путь. Я иду в Тир, мне кажется, сказал он.
Все-таки в его злости было кое-что хорошее, подумал Джедра спустя час, она полностью стерла изнеможение, которое он чувствовал после их последнего объединения. Он и Кайана уже прошагали больше, чем они прошли в любой из предшествующих переходов, а солнце еще даже не появилось полностью из-за горизонта. Последние звезды таяли перед ними, хотя должно было пройти еще немало времени, прежде чем температура начнет подниматься.
Кто бы мог подумать, что этот пустынный и внешне безжизненный ландшафт так изменчив? Днем настолько жарко, что можно жарить мясо на камне, а ночью так холодно, что можно замерзнуть до смерти; в дне пути на восток полно растений и мелких ящериц, а здесь практически пусто. Никто не может рассчитывать ни на что в пустыне.
И даже на своего товарища. Джедра не мог поверить, что Кайана могла так обойтись с ним. Она поцеловала его меньше дня назад! Она вся была тепло и дружелюбие, а теперь все перевернулось, и она обвиняет его во всех их неприятностях. Какой же она товарищ? Хорошо, он выведет ее из пустыни, и это будет последний раз, когда она увидит его. Теперь ему наплевать на их псионическую силу, а тем более на поиски наставника, который мог бы обучить их. Нерешительный! Мальчишка! Ха! Да он ради нее сражался с величайшим воином-эльфом, он убил б'рога, голыми руками. А теперь, кто идет впереди, кто подвергает себя опасности, кто стережет их от песчаных кактусов, а она плетется за его широкой спиной, в полной безопасности?
Он увеличил шаг, стараясь как можно быстрее выбраться из пустыни.
Эй, передала ему Кайана. Ты идешь слишком быстро. Твои ноги длиннее, чем мои.
Я думал, что ты хочешь побыстрее оказаться в Тире, ответил он не поворачивая головы, но шаг замедлил.
Только через пару часов, когда солнце было уже высоко, она опять мысленно обратилась к нему. Еще немного, и солнце сожжет твои плечи.
Я знаю, ответил Джедра. Его рюкзак закрывал некоторые из дыр, которые кактус проделал в его халате, на далеко не все.
Быть может ты как-нибудь вывернешь свой халат?
Сейчас они шли по намного более каменистой почве, земля под их ногами была усеяна обломками камней. Время от времени попадались и большие, красновато-желтые валуны. Джедра остановился перед одним из них и прислушался к своему чувству опасности, не скрыто ли что-нибудь за ним. Когда он уверился, что камень безопасен, он расслабился и сказал. Я думаю что должен.
Он снял с себя рюкзак и аккуратно поставил его на землю, передал копье Кайане, снял с себя халат и вывернул его наизнанку. Когда он снова продел руки в рукава и натянул на себя халат, то ему стало тесно в районе шеи, зато большинство дыр от кактуса теперь были спереди. Он надел рюкзак, не говоря ни слова забрал копье у Рианы и пошел дальше ровным шагом.