Тьма – посвящённым
Шрифт:
Подагрус поднялся с напарниками на лифте, и сопроводил до выхода.
Только когда двери закрылись за спиной, Лео смог вздохнуть полной грудью.
И – едва не поперхнулся, потому как в кармане зазвонил телефон.
Альбинос устало ответил.
– Надеюсь, – как голос с того света, осведомился Кридус, – ты не забудешь о нашем уговоре?..
Сглотнув, Краулер промямлил:
– Что вы, как можно…
– Отлично, – сказал герцог Вурдалаков, и отключился.
Лео хотел было выругаться, но вовремя
– Ну, наш непреклонный диктатор, что дальше?.. – спросил вервольф, оседлав мотоцикл.
Альбинос задрал голову. Огни города отражались в низких облаках и создавали неживое желто-зеленое марево. Эдакое урбанистичное северное сияние, пропитанное метаном и угарным газом – обычное дело для любых широт, где людское племя во всю ширь успело развернуть свою паскудную деятельность. Похожая заря могла бы вставать над каким-нибудь Некрополисом, раскинувшемся на берегу Стикса. Здесь же, наверху, это был еще не рассвет.
Пока еще нет.
До возвращения этого душегуба оставалась пара часов, но Краулер не нашел в себе ни физических, ни душевных сил, чтобы мчаться сегодня куда-нибудь еще.
– До рассвета далеко, – объявил он спутнику, – но я не нашел в себе ни физических, ни душевных сил, чтобы нынче же ночью куда-нибудь мчаться еще. Кроме того, мне нужно прилечь, и поразмыслить о том, каковы будут наши следующие шаги.
– Мыслитель херов, – буркнул Риппер, включая зажигание (но Лео все равно услышал). – Спиноза.
– Грубиян, – отмахнулся вампир.
Они отчалили от парковки Морга и нырнули в ночь, каждый на своем транспортном средстве.
Ни один, впрочем, не заметил, что за ними наблюдают.
Увесистый комочек кожи и шерсти, уцепившись когтями за фронтон одного из строений, стоявших напротив штаб-квартиры Вурдалаков, висел вниз головой, что было для него вполне естественно. Он вовсю таращился на собеседников и наставлял уши – подслушивающую аппаратуру, данную ему самой природой.
Звуки моторов заставили зверька недовольно оскалиться.
Затем, когда колымаги повернули на перекрестке, нетопырь раскрыл огромные крылья, сорвался с фронтона, и, не долетев до асфальта какие-то метры, набрал высоту шуршащим кожистым штопором. Миг – и он растаял во мгле.
Альбинос прибыл в поместье и почувствовал неладное, еще не переступив порога.
Входная дверь была не заперта, но Лео не помнил, закрывал ли он ее вообще, а потому не придал этому особого значения. Войдя в дом, он приметил и другие перемены в декоре. Круглый коврик был небрежно смят, а китайская бронзовая лампа, вместо того, чтобы стоять на тумбочке, лежала на полу.
Вздохнув, Краулер поправил ковер и вернул лампу
Настроившись на сей беззаботный лад, вампир двинулся дальше, и с непреклонностью удара молнии осознал, что едва не осудил невиновного. Если, конечно, Риппер не скрывал в своей физиологии нечто, совершенно чуждое человеческому естеству, – как, впрочем, и волчьему. Даже для оборотня это чересчур.
Альбинос опустил на ходу взгляд, и – абсолютно для себя непреднамеренно, нужно отметить, – распознал в одной из белых кучек, лежащих у стены известковыми распадками, более чем непристойный и безобразный след.
Оный след, прежде всего, поражал масштабами. Относительно следа крупной крысы (не такой крупной, как Голди, и все-таки упитанной твари в расцвете своих поганых крысиных сил), пробежавшей в той же кучке совсем недавно, и относительно ноги самого Леонарда, которую он опасливо поставил рядом.
Данный след мог бы принадлежать особо крупнокалиберной модели аллигатора, водоизмещением не менее тысячи литров. Ходящему, конечно же, на задних лапах.
И когти, и перепонки между уродливых пальцев – все было отчетливо видно. Даже если бы Краулер хотел ввести себя в заблуждение (а у него сиюминутно и страстно возгорелось такое желание), из этого ничего бы не вышло.
В первое мгновение «уполномоченный» почувствовал себя польщенным. Значительным. В эпицентре чьего-то внимания. Актуальным. Весьма уязвимым.
Затем, точно закадычный друг, его предсказуемо обуял неописуемый ужас.
Альбинос рванулся к двери, запоздало вспомнив, что за порогом тьма – глаз выколи.
Удивленный Дизель проводил взглядом смазанный скоростью силуэт напарника, искусно огибающего углы. Мгновение спустя лестница уже шатко гудела.
Открылась и хлопнула дверь.
Леонард привалился к ней спиной, переводя дыхание и обещая себе впредь не покидать своего уютного чердачка без явной нужды, каковой уж никак не являлись поиски Черепа и визиты реликтовых ящеров. А прочим придется как-то обойтись.
– На фиг, на фиг, – бурчал под нос Краулер.
Некоторое время спустя по чердачной лестнице взобрался волк в человечьем облике.
Трижды постучал.
Окажись у той же двери некий свидетель, его ушам предстал бы следующий диалог:
– Эй, белобрысый!..
– Чего тебе? – глухо донеслось из-за двери. – И кто такой, собственно, ты из себя будешь?..
– Это я, Дизель. Открой.
– Еще чего. Почем я знаю, что ты – действительно Дизель?.. Голос недолго подделать.