Тьма века сего
Шрифт:
— И… что в этом центре?
— Lapis philosophorum [116] , — негромко буркнул Харт и, увидев направленные на себя взгляды, повторил, распрямившись и четко выговаривая каждое слово: — Lapis philosophorum. Нет, это не шутка. Мне, знаете ли, не до шуток сегодня.
— Откровенно говоря, не похоже на шутку, — заметил Курт сухо. — Больше похоже на некое малозаметное с первого взгляда, но необратимое поражение рассудка.
— Мы не сумасшедшие, — терпеливо ответил Грегор. — Понимаю, что так говорят все сумасшедшие, но предлагаю нам поверить.
116
Философский
— Я вот что вам скажу, майстер инквизитор, — шумно вздохнув, произнес Харт, тяжело навалившись локтями на стол. — Мой сын приложил все свое красноречие и залез в самые сокровенные глубины моей совести, с тем чтобы вынудить меня прийти сюда и рассказать то, что я собираюсь рассказать. Он добился того, что опасение подпасть под немилость Конгрегации сдалось под натиском этой самой совести, и это было сложно, поверьте мне. Он вывернулся наизнанку, чтобы добиться своего, причем добиться не для себя, а по сути для вас и тысяч простых смертных, посему попросил бы не вести себя с ним, как неблагодарный осел.
— Пап, — смущенно и укоризненно пробормотал Грегор, и тот отмахнулся:
— Ты хотел, чтобы я говорил? Я и говорю.
— Eia [117] , — заинтересованно хмыкнул Курт, переглянувшись с Мартином. — А вы оба умеете заинтриговать. Итак, положим, мы верим. В этом лесу магистериум. И откуда он там взялся?
— Возник.
— Логично, — одобрительно заметил Мартин. — Но хотелось бы подробностей.
Харт обернулся к сыну, и тот ободряюще кивнул. Бауэр глубоко вздохнул, усевшись поудобнее, и решительно продолжил:
117
Ого (вот как; ух ты и пр.) (лат.).
— Наберитесь терпения, господа дознаватели, рассказ будет долгий.
— Было бы неплохо, — отозвался Курт подчеркнуто мягко, — если бы для начала вы рассказали, кто вы такие. Отчего-то в историю с простым торговцем капустой и его строптивым чадом я начинаю верить все меньше.
— Поверьте, чадо — строптивей некуда, — мрачно отозвался Харт. — И я действительно бауэр. Однако — да, удачно торговать собственной капустой не есть мой единственный талант, равно как и доводить родню до сердечного срыва — не единственное умение Грегора. Я, как и вся наша семья — те, кого вы и ваши противники называете нейтралами [118] . Да, нас много, — не дав раскрывшему рот Мартину сказать ни слова, хмуро добавил он, — и это еще одна причина, по которой привести меня сюда для беседы с вами Грегору было непросто. По сути сейчас я совершаю предательство, раскрывая вам тайну, которую я и мои собратья пытались скрыть не одно поколение.
118
«Neuter» (лат.) — «держащийся в стороне», «не примыкающий ни к одной из сторон».
— Если это правда, — осторожно заметил Курт, — если правда от и до, бояться вам нечего — насколько мне известно, нейтралы не принимают ничью сторону, не помогают Конгрегации, что, разумеется, печально, но и не чинят ей препятствий и не приносят вреда людям, что несколько уравновешивает ситуацию. Ведь это так?
— Да… Обычно так. Потому нас так и назвали, что очевидно.
— Но?.. — подсказал Мартин, и бауэр снова шумно вздохнул.
— Но люди есть люди, — ответил он сухо. — Сколь мне ведомо,
— И?..
— Боже ты мой, — с заметным раздражением пробормотал Грегор и выпалил на одном дыхании: — В наше поселение пришел человек, пригласивший старших на беседу, на этой встрече он предложил им награду, если они придут сюда и принесут ему магистериум, одним эта идея понравилась, другим нет, одни пришли сюда за камнем, другие пытались им помешать, случилась стычка, камень рванул, и образовался Предел. Извините, — смущенно оговорился он, увидев, как смотрят на него оба инквизитора. — Иначе отец еще полчаса подбирался бы к сути.
— Поселение? — переспросил Мартин, и бауэр, снова бросив на сына недовольный взгляд, нехотя отозвался:
— Да. Два десятка семей, маленькая деревушка, нелюбопытный землевладелец, тишина и покой. Так было до того дня.
— Два десятка семей одаренных?..
— Обычно да, — ответил Грегор, когда его отец вновь замялся, явно почуяв в голосе майстера инквизитора интонации пса, напавшего на след крупной добычи, и неловко улыбнулся: — Ну, есть и такие, как я, я вообще ничего не умею делать, только чувствовать пути. Есть и совсем пустышки, но у них могут быть одаренные дети. А могут и не быть. А может вообще не быть детей. Это все сложно, мы сами еще не сумели до конца разобраться, как это работает и почему у одних все дети с даром, а у других один из троих или никого. Наши хронисты собирают статистику, но для полноценных выводов сведений пока немного и… Наши познания в области человеческого тела и разума явно недостаточны.
— В других общинах, подобных вашей, дело обстоит так же?
— Хорошая попытка, майстер Бекер, — хмыкнул Харт. — Но я не расскажу вам о других общинах.
— Потому что их нет или потому что не желаешь рассказывать?
— Мы мало знаем о других нейтралах, — снова вмешался Грегор. — И не все живут вот так, общинами, но все скрываются — так или иначе. Даже от своих. Что наши научились делать хорошо за последние несколько веков — так это бегать и прятаться, — договорил он уже не так благодушно, и Харт сдержанно кашлянул, нахмурившись:
— К счастью простых смертных, о чьем благополучии ты так печешься.
— Благополучию простых смертных помогло бы сотрудничество с Конгрегацией, а не изгнание муравьев с грядки с помощью натуральной магии.
— Не сейчас, Грегор, — сквозь зубы проговорил Харт.
— Дураку ясно, что этот разговор у вас не впервые, — констатировал Мартин, и оба смолкли, отведя взгляды в сторону. — И как я понимаю, в вашем… скажем так, сообществе не поощряется выход за его пределы?
— Мы никого не держим, — возразил Харт угрюмо. — И Грегора не стали бы держать, пожелай он поставить свои умения на службу вашего братства. Отговаривали бы до последнего, не скрою, но насильно держать бы не стали.
— Только сдались Конгрегации мои умения… — тоскливо буркнул тот. — Ни лечить не могу, ни убивать, ни даже одаренного рядом почувствовать, ничего.
— Ты говорил, что чувствуешь пути, — напомнил Курт мягко. — Это не «ничего».
— А зачем вам это? — уныло возразил Грегор. — Такие места, вроде Предела, это редкость, магические ловушки могу еще ощутить, но и они явление исключительное, вряд ли вашим служителям такие попадаются на каждом расследовании… Вот и выходит, что я как паршивая овца в стаде, вроде и не нормальный человек, а все равно по способностям — nullus [119] .
119
«Никакой» (лат.), ноль.