Тьмать

Вознесенский Андрей Андреевич

СМЕРТЬ ШУКШИНА

Хоронила Москва Шукшина,хоронила художника, то естьхоронила Москва мужикаи активную совесть.Он лежал под цветами на треть,недоступный отныне.Он свою удивлённую смертьпредсказал всенародно в картине.В каждом городе он лежална отвесных российских простынках.Называлось не кинозал —просто каждый пришёл и простился.Называется не экран,если замертво падают наземь.Если б Разина он сыграл —это был бы сегодняшний Разин.Он сегодняшним дням – как двойник.Когда зябко курил он чинарик,так же зябла, подняв воротник,вся страна в поездах и на нарах.Он хозяйственно понималкрай как дом – где берёзы и хвойники.Занавесить бы чёрным Байкал,словно зеркало в доме покойника.1974

ОБМЕН

Не до муз этим летом кромешным.В

доме – смерти, одна за другой.Занимаюсь квартирообменом,чтобы съехались мама с сестрой.Как последняя песня поэта,едут женщины на грузовой,две жилицы в посмертное лето —мать с сестрой.Мать снимает пушинки от шали,и пушинкилетятс пальтеца,чтоб дорогу по ним отыскалитени бабушки и отца.И, как эхо их нового адреса,провожая заплаканный скарб,вместо выехавшего августав наши судьбы въезжает сентябрь.Не обменивайте квартиры!Пощади, распорядок земной,мою малую родину сирую —мать с сестрой.Обменяться бы – да поздновато! —на удел,как они, без вины виноватыхи без счастья счастливых людей.1974

ПЕСНЯ О МЕЙЕРХОЛЬДЕ

А. Шнитке

Где Ваша могила – хотя бы холм, —Всеволод Эмильевич Мейерхольд?Зрители в бушлатах дымят махрой —ставит Революцию Мейерхольд.Радость открывающий мореход —Всеволод Эмильевич Мейерхольд.Профильным, провидческим плоск лицом —сплющен историческим колесом.Ставили «Отелло». Реквизит —на зелёной сцене платок лежит.Яго ухмыляется под хмельком:«Снова мерихлюндии, Мейерхольд?!»Скомканный платочек – от слёз сырой…Всеволод… Эмильевич… Мейерхольд…1974

МЕЛОДИЯ КИРИЛЛА И МЕФОДИЯ

Есть лирика великая —кириллица!Как крик у Шостаковича – «три лилии!» —белеет «Ш» в клавиатуре Гилельса —кириллица!И фырчет «Ф», похожее на филина.Забьёт крылами «У» горизонтальное —и утки унесутся за Онтарио.В латынь – латунь органная откликнулась,А хоровые клиросы —в кириллицу!«Б» вдаль из-под ладони загляделося —как Богоматерь, ждущая младенца.1974

ОТЦУ

Я – памятник отцу,Андрею Николаевичу.Юдоль его отмщу.Счета его оплачиваю.Врагов его казню.Они с детьми своимипо тыще раз на днюего повторят имя.От Волги по Юконпусть будет знаменито,как, цокнув языком,любил он землянику.Он для меня как Бог.По своему подобьюслепил меня, как мог,и дал свои надбровья.Он жил мужским трудом,в свет превращая воду,считая, что притомхлеб будет и свобода.Я памятник отцу,Андрею Николаевичу,сам в форме отточу,сам рядом врою лавочку,чтоб кто-то век спустяс сиренью индевеющейнашёл плиту «6-а»на старом Новодевичьем.Согбенная юдоль.Угрюмое свечение.Забвенною водойнабух костюм вечерний.В душе открылась течь.И утешаться нечем.Прости меня, отец,что памятник не вечен.Я за тобой бежал —ты помнишь? – по перрону…но Время – это шар,скользящий по наклонной.Я – памятник отцу, Андрею Николаевичу.Я лоб его ношуи жребием своимвмещаю ипостась,что не досталась кладбищу, —Отец – Дух – Сын.1974

* * *

Теряю свою независимость,поступки мои, верней, видимостьпоступков моих и сужденийуже ощущают уздечку,и что там софизмы нанизывать!Где прежде так резво бежалось,путь прежний мешает походке,как будто магнитная залежьпритягивает подковки!Безволье какое-то, жалость…Куда б ни позвали – пожалуйста,как набережные кокотки.Какое-то разноголосье,лишившееся дирижёра,в душе моей стонет и просит,как гости во время дожора.И галстук, завязанный фигой,искусства не заменитель.Должны быть известными – книги,а сами вы незнамениты,чем мина скромнее и глуше,тем шире разряд динамита.Должны быть бессмертными – души,а сами вы смертно-телесны,телевизионные ушине так уже интересны.Должны быть бессмертными рукописи,а думать – кто купит? – Бог упаси!Хочу низложенья просторноговсех черт, что приписаны публикой.Монархия первопрестольнаяв душе уступает республике.Тоскую о милых устоях.Отказываюсь от затворничествадля демократичных забот —жестяной лопатою дворничьейрасчищу снежок до ворот.Есть высшая цель стихотворца —ледок на крылечке оббить,чтоб шли отогреться с морозцаи исповеди испить.1974

МОЛИТBА МАСТЕРА

Из «Дамы треф»

Благослови, Господь, мои труды.Я создал Вещь, шатаемый любовью,не из души и плоти – из судьбы.Я свет звезды, как соль, возьму в щепотьи осеню себя стихом трёхперстным.Мои труды благослови, Господь!Через плечо соль брошу на восход.(Двуперстье же, как держат папироску,боярыня Морозова взовьёт!)С побудкою архангельской трубыне я, пусть Вещь восстанет из трухи.Благослови, Господь, мои труды.Твой суд приму – хоть голову руби,разбей семью – да будет по сему.Господь, благослови мои труды.Уходит в люди дочь моя и плоть,её Тебе я отдаю, как зятю, —искусства непорочное зачатье —пусть позабудет, как меня зовут.Сын мой и господин её любви,ревную я к тебе и ненавижу.Мои труды, Господь, благослови.Исправь людей. Чтоб не были грубы,чтоб жемчугов её не затоптали.Обереги, Господь, мои труды.А против Бога встанет на дыбы —убей создателя, не погуби созданья.Благослови, Господь, Твои труды.1974

ПОРНОГРАФИЯ ДУХА

Отплясывает при народес поклонником голым подруга.Ликуй, порнография плоти!Но есть порнография духа.Докладчик порой на лектории —в искусстве силён, как стряпуха, —раскроет на аудиториисвою порнографию духа.В Пикассо ему всё не ясно,Стравинский – безнравственность слуха.Такого бы постесняласьлюбая парижская шлюха.Когда танцовщицу раздели,стыжусь за пославших её.Когда мой собрат по панели,стыжусь за него самого.Подпольные миллионеры,когда твоей родине худо,являют в брильянтах и нерпахсвою порнографию духа.Когда на собрании в заленеверного судят супруга,желая интимных деталей,ревёт порнография духа.Как вы вообще это смеете!Как часто мы с вами пытаемсявзглянуть при общественном свете,когда и двоим – это таинство…Конечно, спать вместе не стоило б…Но в скважине голый глаззначительно непристойнеетого, что он видит у вас…Клеймите стриптизы экранные,венерам закутайте брюхо,Но всё-таки дух – это главное.Долой порнографию духа!1974

* * *

Не возвращайтесь к былым возлюбленным,былых возлюбленных на свете нет.Есть дубликаты – как домик убранный,где они жили немного лет.Вас лаем встретит собачка белая,и расположенные на холмедве рощи – правая, а позже левая —повторят лай про себя, во мгле.Два эха в рощах живут раздельные,как будто в стереоколонках двух,всё, что ты сделала и что я сделаю,они разносят по свету вслух.А в доме эхо уронит чашку,ложное эхо предложит чай,ложное эхо оставит на ночь,когда ей надо бы закричать:«Не возвращайся ко мне, возлюбленный,былых возлюбленных на свете нет,две изумительные изюминки,хоть и расправятся тебе в ответ…»А завтра вечером, на поезд следуя,вы в речку выбросите ключи,и роща правая, и роща леваявам вашим голосом прокричит:«Не покидайте своих возлюбленных.Былых возлюбленных на свете нет…»Но вы не выслушаете совет.1974

РОМАНС

Запомни этот миг. И молодой шиповник.И на Твоём плече прививку от него.Я – вечный Твой поэт и вечный Твой любовник.И – больше ничего.Запомни этот мир, пока Ты можешь помнить,а через тыщу лет и более того,Ты вскрикнешь, и в Тебя царапнется шиповник…И – больше ничего.1975

НОСТАЛЬГИЯ ПО НАСТОЯЩЕМУ

Я не знаю, как остальные,но я чувствую жесточайшуюне по прошлому ностальгию —ностальгию по настоящему.Будто послушник хочет к Господу,ну а доступ лишь к настоятелю, —так и я умоляю доступабез посредников к настоящему.Будто сделал я что-то чуждое,или даже не я – другие.Упаду на поляну – чувствуюпо живой земле ностальгию.Нас с тобой никто не расколет,но когда тебя обнимаю —обнимаю с такой тоскою,будто кто тебя отнимает.Когда слышу тирады подленькиеоступившегося товарища,я ищу не подобья – подлинника,по нему грущу, настоящему.Одиночества не искупитв сад распахнутая столярка.Я тоскую не по искусству,задыхаюсь по-настоящему.Всё из пластика – даже рубища,надоело жить очерково.Нас с тобою не будет в будущем,а церковка…И когда мне хохочет в рожуидиотствующая мафия,говорю: «Идиоты – в прошлом.В настоящем – рост понимания».Хлещет чёрная вода из крана,хлещет ржавая, настоявшаяся,хлещет красная вода из крана,я дождусь – пойдёт настоящая.Что прошло, то прошло. К лучшему.Но прикусываю, как тайну,ностальгию по настающему,что настанет. Да не застану.1975