Точка разрыва
Шрифт:
Ошеломление пресекло поток слов. Сознание одеревенело. Во рту пересохло, лицо вытянулось, глаза расширились от ужаса. Сердце остановилось, дыхание перехватило. Сама душа замерла.
Второй мужчина ухмыльнулся.
Тогда конгрессмен Соединенных Штатов Клайд Уоткинс действительно испугался.
глава 6
Пайпер Блэкмор погрузила две сумки с продуктами в машину и захлопнула дверь. Черный «Форд Рэнджер» рванулся с парковки для клиентов магазина и вырулил на Дэвис-стрит, разгоняясь, как чистокровный
Пайпер пробиралась боковыми улочками, выбрав извилистый путь, чтобы попасть домой. Она знала десятки маршрутов, ведущих к дому, но каждый раз старалась проехать новой дорогой. Если вы родились и выросли в Черной Долине, в Орегоне, приходится развлекаться всеми возможными способами.
Ей нравилась быстрая езда. В колледже она встречалась с парнем, который был помешан на мотоциклах. И хотя эти отношения ни во что не переросли, Пайпер получала истинное удовольствие, проносясь на бешеной скорости по автостраде на ярком двухколесном снаряде. Все закончилось, когда она поняла, что больше интересуется мотоциклом, чем самим гонщиком.
Пайпер уже пропустила время завтрака. Надеясь наверстать упущенное время, она рассчитывала, что отсутствие светофоров сыграет ей на руку и оправдает выбранный маршрут. Пайпер свернула на Мейпл-драйв, затем быстро повернула налево на Перси-стрит и неожиданно резко затормозила перед ужасающим оранжево-черным знаком, возвещающим о том, что впереди ремонт дороги.
– Черт, – выругалась она.
Перси-стрит делали четырехполосной автострадой, лишая возможности маневрировать. Пайпер оценила свои шансы и свернула на заднюю парковку гостиницы «Рассвет». Фасад здания выходил на Эмеральд-стрит. Если бы она смогла протиснуться сквозь усеянную машинами парковку и обогнуть здание, то ей бы удалось вернуться на главную улицу и объехать зону реконструкции дороги.
Но на пути встал полуприцеп с логотипом гостиницы, из которого что-то выгружали трое мужчин в серовато-синих комбинезонах.
– Черт, черт, еще раз черт. Чересчур для того, кто спешит.
Пайпер остановилась на минуту, пытаясь успокоиться, слегка ошарашенная своим гневом. Почему она так расстроилась? Прямо на грани срыва. Это же просто игра. Нет такой уж необходимости спешить домой. Ничего не ждет ее там, кроме воспоминаний и призраков. Она потерла руки. У нее было чувство, как будто кто-то провел по школьной доске сухим обломанным ногтем.
Пайпер вздрогнула.
Руки покрылись гусиной кожей. Она почувствовала…
Кто-то прошел по ее могиле.
«Форд Рэнджер» нетерпеливо гудел. Пайпер Блэкмор встряхнула руки, размяла пальцы. Почему опять это ощущение?.. Что?
Солнце попало на ветровое стекло припаркованной машины – россыпь отраженных лучей брызнула в лицо, вынуждая зажмуриться. Пайпер приложила ладонь козырьком ко лбу. Задняя часть здания гостиницы «Рассвет», выкрашенная в бежевый цвет, смотрела
Окно.
Что-то привлекло ее внимание. Заслонивши глаза от яркого солнечного света, она прекрасно видела, что происходит в гостиничном номере, как раз напротив нее, этажом выше. Двое мужчин…
Бог мой!
Она увидела, как один из них упал на колени, руки бессильно повисли; а второй, стоя над ним, схватил первого руками за горло.
Он душил его.
Натан Перкинс посмотрел в окно столовой и дожевал остатки жареной картошки. Дин Трумэн проследил за его взглядом.
– Несмотря на все мое расположение к «Энекстех», – сказал Натан, – мне было бы спокойнее, если бы они установили эту проклятую штуку где-нибудь не здесь, не на холме Хокинса. Это место вызывает у меня нервную дрожь.
– Суеверная чепуха, – фыркнул Дин.
Натан отхлебнул кофе. От горячего пара его очки запотели. Но он, казалось, не замечал.
– Верен науке. Даже после…
Но фраза осталась незаконченной. Тема находилась под запретом.
– Да, дареному коню в зубы не смотрят и все такое… Полагаю, мы должны быть благодарны уже за то, что среди нас есть такой выдающийся гражданин, как ты. Даже не вникая в твою ученую магию, все тебя уважают.
– Ну не все, – заметил Дин.
Прихлебывая кофе, он рассказал Натану о происшествии с кирпичом.
По лицу его друга разлилась тревога.
– Тебе надо было сообщить Джону.
– Школа послала рапорт.
– Это серьезно, Дин. Ты мог лишиться головы.
– Тогда, по крайней мере, мне не пришлось бы принимать решение по «Энекстех».
Натан барабанил по столу костяшками пальцев:
– Я не шучу. Если не ты, то мог пострадать кто-нибудь другой. Дин уткнулся носом в чашку с кофе, чувствуя, как крепкий аромат щекочет ноздри.
– Должно быть, это сделали дети. Или протестующие. Знаешь, как те в Юджине.
Натан кивнул:
– Несколько недалеких людей всегда выступают против разработок.
Дин поднял указательный палец:
– Точно. Дети.
– Безумные дети, – добавил Натан. – Пуля не признает возраста. Вспомни, что случилось в Спрингфилде.
Спрингфилд, штат Орегон, 21 мая 1998 года. Четверо убитых, двадцать пять раненых. Пятнадцатилетний подросток проник в школьную столовую с заряженным ружьем и перестрелял своих одноклассников.
– Это была не пуля. Это был кирпич.
– Факт остается фактом. Насилие порождает насилие. Дин ничего не сказал.
Кирпич.
Казалось, что он прилетел из ниоткуда.
Дин перебирал вероятные ответы. Может быть, он потерял остроту зрения? Надо бы проверить зоркость. Если у него обнаружат близорукость, тогда понятно, почему он не увидел точку, откуда бросали кирпич. Или его запустили с первоначально не видимой Дину позиции?
«Кто-то смотрит на нас», – сказала Пайпер Блэкмор.
Потом еще это мелькание – чего? Дин тоже что-то заметил. Ткань. Плащ? Да, пожалуй. К нему подкрался Бэтмен. Во всяком случае вскоре после этого кирпич врезался в стекло.