Точка разрыва
Шрифт:
Мертвый светофор раскачивался.
Скрип, скрип, скрип.
Он приближался.
Приближался.
Мэр Натан Перкинс бросил взгляд на свой город и улыбнулся. Это был хороший город, справедливый город, но если Дин Трумэн не даст положительный ответ «Энекстех», вскоре Черная Долина превратится в город-призрак. Нет, Дин что-нибудь придумает. Ему придется это сделать. Последние четыре года стали для Натана настоящим адом: смотреть, как вымирает город, как сворачивается бизнес, как люди, словно кровь города, текут по обочинам, оставляя его навсегда, забросив свои жилища, было невыносимо.
Потом
Это все поставило на свои места. Сразу весь мир обратил свой взгляд на Черную Долину. Натан кожей чувствовал, как эти напыщенные ничтожества, пренебрежительно задиравшие носы, задыхались от удивления в своих новомодных школах с замысловатыми названиями. До получения премии никто понятия не имел о Дине Трумэне из Весткрофтского колледжа или о Черной Долине, штат Орегон. Но они-то знали.
Тот факт, что Дин работал над своей теорией без каких-либо инвестиций или оборудования, полагаясь только на собственные мозги и сверхъестественные способности к анализу, сделал это событие еще более сенсационным. Натан попытался прочитать теорию Дина, которая произвела целый переворот, когда она впервые появилась в научном журнале, но не пошел дальше названия: «Многофункциональность квантовой физики и сверхволновой механики: исследование дуализма и энергии репродуктивности».
Но зато Натан ознакомился с отзывами в прессе. «Ньюсуик» возводила Дина в ранг «Джонни Кохрана в науке, напрягшего законы физики до предельной точки».
Предложения о работе сыпались со всех сторон, и Натан до сих пор не мог понять, почему Дин отвергал их. Дело было в том, что Натан с головой погрузился в дела вымирающего города и не мог концентрироваться на чем-либо еще. А затем возникла «Энекстех». А вместе с ней – реальность разрешения проблем Черной Долины.
Дело в том, что новый завод не только даст много рабочих мест, но также создаст сеть дочерних предприятий. Натан навел справки. Везде, где обосновывалась «Энекстех», возникали дочерние предприятия. Такое развитие дел могло преобразовать Чёрную Долину из хилого лесозаготовительного городишки в развивающийся высокотехнологичный центр.
Натан откинулся назад в своем кресле с подлокотниками, сцепив руки в замок на затылке и с наслаждением вдыхая легкий аромат мебели лимонного дерева. Если Дин примет предложение «Энекстех», какое будущее ждет Черную Долину через пять лет? Через десять? «Энекстех» – это только начало. Натан мысленно видел стремительный всплеск роста и экспансии, по мере того как город превращался в гавань науки, меняя статус места, через которое вы проезжаете, на статус центра, куда вы стремитесь. Расцвет крупного города, не утратившего сентиментальности, свойственной маленьким поселениям.
Эта мысль согревала так же, как хорошо протопленный камин.
На его до предела аккуратном, с сероватым отливом столе лежал налоговый отчет на «Энекстех» за первый год. Даже с учетом налоговых льгот сумма приближалась к 1,2 миллиона долларов.
Зарубите это себе на носу, Портленд, Юджин и Сейлем.
Натан знал, что все в штате считали Черную Долину странным местом. Чудные вещи происходили в этом маленьком городишке, затерявшемся между Вилламет Ривер и холмом Хокинса.
Странные вещи.
Все были правы с исторической
Когда «Энекстех» впервые выразила желание обосноваться здесь, Натану потребовалась исчерпывающая справка о городе. Он надеялся использовать богатый исторический материал в качестве дополнительного козыря для организации дочерних предприятий. Пайпер Блэкмор, молодой преподаватель истории Весткрофтского колледжа, быстро справилась с заданием. Он получил ее отчет сегодня утром. Очень захватывающее произведение, но совершенно непригодное для его целей. Натан никогда бы не осмелился показать его будущим партнерам по бизнесу. Никогда.
Странные вещи. Здесь дважды безуспешно пытались организовать поселения. Сначала – коренные американцы, около 1700 года, а затем, спустя много лет – отставшие солдаты Орегонской армии. И оба поселения погибли. Первое – во всепоглощающем огне пожара, практически сравнявшем долину с землей и давшем название месту.
Второе поселение было заброшено после того, как на него обрушились «камни с небес».
Каменный дождь.
Третье поселение было организовано восемью годами позже и стало основой современного города. Однако необычные события продолжали происходить в этом месте. Иначе как бы вы объяснили, что учитель из захудалого городишка, где колледж существует на нищий бюджет, получил Нобелевскую премию по физике?
«Странно? Но могу поспорить, я чертовски горжусь этой странностью», – подумал Натан.
С высот своих владений на третьем этаже ратуши он видел почти весь город – деревянные и кирпичные строения, по большей части одно– или двухэтажные, некоторые с заколоченными окнами. Движение было постоянным, но неоживленным. Тротуары регулярно чистились, мусорные баки опорожнялись, листья собирались в кучи. Пара старых дубов стояла в карауле на лужайке перед зданием суда, покачивая ветвями на усиливающемся ветру. Как будто величественные престарелые короли приветствовали подданных.
Движение распалось, когда по главной улице, визжа покрышками, пронеслась пожарная машина.
Пожарная машина?
Секретарша оказалась у его двери раньше, чем Натан успел нажать кнопку вызова.
– Обычный пожар на открытом месте на Дуглас Роад, – сказала она, не дожидаясь вопроса. – Беспокоиться не о чем. Шериф Эванс уже выехал на место. Он сказал, что все уладит, но может опоздать на встречу с вами, доктором Трумэном и конгрессменом Уоткинсом в «Тройном размере».
Он поблагодарил ее и снова опустился в кресло. Но его эйфория пропала. Мысли отяжелели.
Два поселения. Первое уничтожено огнем. Второе – каменным дождем.
Огонь и камни.
Кирпич был восемнадцать сантиметров в длину и восемь в ширину, обуглившийся, но в остальном вполне походивший на обычный кирпич. Конечно, если проигнорировать тот факт, что он только что пролетел через окно, пробил стену и застрял во второй стене на своем пути.
Дин Трумэн выстраивал все эти события в цепь, крутя педали своего десятискоростного велосипеда, ведь ему нужно было проехать четырнадцать кварталов от школы. Тонкие упругие шины пели, соприкасаясь с охлажденным асфальтом. Из всех видов транспорта Дин предпочитал пользоваться велосипедом вплоть до самых холодов, когда мороз и снег делали передвижения на двух колесах неразумными.