Точку поставит сталь
Шрифт:
Он вздёрнул бровь, будто мы пили пуэтту на открытой веранде казоку-шин, а вовсе не тряслись в бронированном брюхе «Коппульсо» под огнём вражеских ракетометов. Словно невзначай уточнил:
— Ты вот знал, что доказательство принадлежности к стволу всё ещё остаётся весомым доводом на суде Нерушимых Объективностей?.. Вот то-то же. Потому нынче достопочтенные казоку-йодда всякий раз покупают себе новый башер. А отработанный оружейный мусор стекается сюда. Кому это выгодно, спросишь ты?
И пусть у меня и в мыслях не было задавать подобного вопроса, ответил:
— Конечно, дзайбацу-производителям.
Он сглотнул, и я только сейчас понял, что лихорадочный блеск в глазах гадателя вызван его недугом. Однако, несмотря на болтанку, тот старался держаться, и я испытал непрошенный прилив уважения.
Колонна снова поменяла направление, теперь фаэтоны пересекли невидимую границу между Сина-Дина и Благолепием и двигались на север. Однако сучий Шири-Кегарета предпочёл учесть и такой манёвр…
За бортом снова раздались взрывы, Ч’айя невольно вздрогнула, а «Коппульсо» тряхнуло и подкинуло над дорогой. Разламывая хибары, лязгая сочленениями и на бегу поливая броневики дождём фанга, на нас обрушились ещё двое «моллюсков» при поддержке нескольких звеньев пехоты.
Супрессоры с крыш бронефаэтонов огрызнулись в ответ, к ним присоединились благолепинцы, и схватка закипела с новой силой.
Ракшак, переброшенных в эту часть геджеконду, было мало, бойцы окраин ощутимо превосходили их числом. Однако брони атакующие почти не имели, и весьма быстро падали в пыль.
Однако местами йодда Смиренных Прислужников не учли особенностей местных лабиринтов, допустили заход в тыл, и то здесь, то там вспыхнули драки на ножах, дубинках и боевых имплантах.
Ополчению, стремительно мобилизованному Диктатионом, откровенно не хватало выучки, но они компенсировали это желанием выслужиться перед приказами и шли на самоубийственные накаты внушительными стаями. Многие неслись к месту боя на гендо, кое-кто даже палил прямо с двухколесников, диким роем вертясь вокруг позиций «тупомордых» и поливая тех ураганом фанга, лишь каждая сотая из которых достигала цели.
Над улочками летели стоны раненых, визгливая перекличка отступавших ракшак и боевые кличи наседавших головорезов Благолепия.
— Прочь с нашей земли! — визжали совсем молодые самцы, бросаясь под фанга и удары манипуляторов кастура.
— Мы вас всех убьём! — голосили с крыш пёстрые, обвешанные дешёвыми украшениями самки, заряжая ракетометы.
— Убирайтесь, ублюдки, вашего закона над нами нет! — ревели улочки, по которым к месту боя всё примагничивались и примагнчивались обитатели окрестных кварталов, вооружённые чем попало.
Ракшак же, насколько я успел заметить, дрались в полсилы.
Как и их противники из трущобных банд, они получили ультимативные, но откровенно фальшивые приказы, и сейчас многие начинали задумываться, ради чего проливают кровь на окраинах Юдайна-Сити. Их можно было понять, ведь чаще всего в ракшак вступали, чтобы получить субсидии на социальные поборы и обзавестись льготной норой…
К тому же, сколь бы экипированным ни было воинство смирпов, его главным преимуществом оставался статус, а не качество подготовки. А продолжавший барахлить и разваливаться Мицелиум только способствовал хаосу, смятению и растущему желанию отступить.
«Моллюск» завалился на крышу одноэтажного
Бронефаэтоны ракшак, показавшиеся в конце соседней улицы, больше не пытались остановить колонну «Коппульсо», а прикрывали отход собственной пехоты. На них наседали гендоисты; один снаряжённый взрывчаткой двухколесник даже попробовали использовать в качестве самоходной бомбы, но тот завалился за несколько метров до цели и исчез во вспышке взрыва.
Я оторвался от влажной полумаски перископа, напоследок успев заметить, что пылевая буря уже скрыла северо-западные окраины гнезда и продолжает подступать.
Ч’айя судорожно вздохнула, вынула из-под сиденья бутылку с водой и жадно припала к горлышку. Ункац-Аран задумчиво шевелил ушами, будто отголоски боя могли ему о многом рассказать.
Три броневика «Диктата» ещё несколько раз свернули, выскочили в геджеконду Храдья и понеслись к переправе через Кольцевой канал. Местные шайки провожали нас пальбой в воздух и радостными воплями. Несколько гендо даже сопровождали, вертясь в опасной близости от толстых бортов и будто пытаясь приобщиться к таинству прорыва.
Интересно, как бы запели эти славные победители ракшак, если бы знали о цели нашего похода?
— Могу констатировать, что данная часть плана осуществлена успешно, — негромко отчитался Энки в моём заушнике. — Связь всё же барахлит, но я остаюсь с вами и в стержневом присутствии. На случай сбоя все инструкции загружены в виртуальный клон, но будем надеяться, до его призыва дело не дойдёт.
Я хмыкнул, поймал удивлённый взгляд шамана, но реагировать не стал.
Сопровождающие гендо отстали, пальба стихла.
Теперь колонна катила через разрозненные, обнесённые заборами и охраняемые профессиональными артелями промплощадки, куда из-за пределов гнезда на сортировку и переработку свозились полезные ископаемые, абура для синтетических производств, металлы и минералы.
Этим зубастым, вооружённым и укреплённым в разы сильнее ракшак парням было откровенно начхать на бои по соседству. Однако же многочисленные супрессоры на бронированных башнях всё же в режим готовности перешли.
Под их строгими взглядами «Коппульсо» пронеслись мимо перегонного завода, пары фильтрационных станций и золотоплавильного комбината, нырнули под трубопровод (я заметил в его тени многочисленный караван чу-ха-хойя, вставший на привал перед посещением гнезда) и выскочили к мостам Кольцевого канала.
Я был удивлён, но промышленно-технологическое пригнездовье оставило тягостное впечатление.
Во-первых, не самыми тёплыми воспоминаниями о Стиб-Уиирта и моем знакомстве с Юдайна-Сити. Во-вторых — ощущением его абсолютной замкнутости на себе при показном наплевательстве на дела огромного пульсирующего города.
А ещё мне почему-то не без зависти подумалось, что на восточных границах пригород окажется иным — с вольготно разбросанными особняками и просторными парковыми угодьями вместо геджеконду, и исследовательскими центрами в новейших архитектурных стилях вместо угрюмо-неприступных цитаделей по приёму и переработке добытого вовне…