Толкин русскими глазами

Хукер Марк Т.

Г&Г опустили Entmoot и Derndingle (см. главу "Derndingle") и сократили весь эпизод, в котором они фигурируют, в результате чего сохранилось только объяснение Древобрадом слова Энтмут. Бобырь также не упоминает эти два названия. Г&Г используют словосочетание "сбор энтов". Сбор - современное слово, которое часто связывается с призывом резервистов на военные сборы. Реже оно может означать место встречи. В данном контекстe возможно любое значение, но поскольку глава завершается выступлением энтов на Айзенгард, военный контекст выходит на первый план.

К&К также пренебрегли возможностью создать новое слово для entmoot и использовали вместо этого объяснение Древобрада. Но если Г&Г используют современную форму сбор,

то К&К для перевода moot воспользовались архаичной версией этого же самого слова: собор (К&К ДБ.107). В советский период слово собор старались по возможности не употреблять. До революции оно означало собрание правящих классов или духовенства. Это же слово присутствует и в названии "кафедральный собор". Подобные ассоциации наложили табу на употребление этого слова в советские времена. В своем первоначальном значении оно было заменено на собрание. Использование К&К слова собор в самом начале постсоветского периода задает своеобразный позитивный тон, возвращая к жизни старые досоветские ценности, в том числе религию.

ВАМ также не создает нового слова для Entmoot, а использует вместо этого архаичное слово сход. Это лишь немногим более новое слово, чем вече. Оно существовало в обиходе вплоть до конца ХIX - начала XX века. Обычно это слово ассоциируется с сельскохозяйственными общинами и колхозами, что придает ему некоторый просторечный оттенок, весьма уместный в легендариуме Толкина. Оно неплохо конкурирует с вече, но функции вече больше соответствуют понятию moot.

Яхнин также не стал выдумывать новое слово для Entmoot, а написал: "мы соберемся скопом" (Я ДБ.62). Это совершенно разговорное выражение не содержит в себе ни малейшего намека на историю или традиции, но такая аллюзия в любом случае потерялась бы из-за того, что Яхнин ориентировался на детскую аудиторию. События, описанные в подобной манере, по логике должны были бы закончиться пьяной дракой, которая едва ли является подходящим результатом для собрания энтов.

Кистяковский, Грузберг, Немирова и Волковский одинаково хорошо передали объяснение Древобрада значения Энтмута современным словосочетанием "собрание энтов".

Толкин также использовал слово moot в своем описании политики Шира. Там он упоминает Тана в качестве главы Shire-moot (F.30). В идеале, перевод Shire-moot должен соответствовать переводу Entmoot. Четверо переводчиков использовали различные варианты слова сход, которое ВАМ употребляет для перевода moot в ее варианте Entmoot. К сожалению, как раз ВАМ не была одной из них. Ее перевод Shire-moot базировался на том же самом слове, которое Г&Г использовали в беседе об Entmoot: Сбор. Она дополняет его прилагательным, которое выглядит сошедшим прямиком со страниц советской газеты. Ее название Shire-moot - Великий Всехоббитскии Сбор. Приставка Всеиспользовалась для описания грандиозных советских социалистических народных конгрессов, таких как Всероссийский Съезд Советов, который с 1918 по 1925 год являлся руководящим органом Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР), и Всесоюзная Коммунистическая партия (большевиков), название КПСС с 1925 по 1952 год. Социалистическо-советский намек, содержащийся в этой версии названия, не останется незамеченным для большинства русских читателей, и Толкин, несомненно, его бы не одобрил.

Лишь у двух переводчиков Entmoot и Shire-moot соответствуют друг другу. Эти переводчики - Грузберг и Немирова. Они оба повторили слово собрание. Грузберг написал, что Shire-moot был собранием Шира, что перекликается с его переводом объяснения Древобрадом слова Энтмут собрание энтов. Немирова превратила его в Хоббитское собрание, и затем подстраховалась, назвав его Вече подобно тому, как она поступила с Entmoot. Последовательность терминов очень важна при переводе Толкина, о чем Грузберг и Немирова, по-видимому, знали.

Большинство переводчиков, которые

не выбросили слово Thain, как Бобырь и Яхнин, попросту транслитерировали его как Тан (в русском языке нет звука "Тh"). Это тот самый вариант, который использует Пастернак в переводе "Макбета"197 для названия Thane, титула знатного землевладельца в свите Короля. Макбет в пьесе Шекспира получает титул Кавдорского тана. Такое написание представляет шотландский вариант этого названия. OED выдвигает гипотезу, что если бы древнеанглийское слово с тем же значением (thegn) активно использовалось бы до нашего времени, то в результате стандартных орфографических изменений, оно приняло бы ту самую фирму, что используется у Толкина - *thain. Некоторые современные историки употребляют слово thegn, проводя различие между англосаксонскими и шотландскими танами.

Корень *thain можно найти в современных английских словах captain и chieftain, означающих глава, вождь. Эти слова - комбинация латинского слова голова - caput (capitis в родительном падеже), и французского chef [глава] с элементом thain. Ср. немецкое обозначение капитана, Hauptwann, что буквально означает глава.

Кистяковский предпринял попытку спасти Thain от смысловой каши, которая возникает при транслитерации у большинства русских читателей. Он переделал его в Хоббитан, что рифмуется с русским словом капитан. Это изящная реконструкция лингвистического процесса, который привел к появлению капитана, но с толкиновским начальным элементом. Точно такой же подход очень успешно использует ВАМ для своей версии Шира (см. главу "Shire"): Хоббитшир.

Уманский был единственным, кто перевел Thain. Он использовал слово правитель (У II.201, ГУ.842). Современному читателю этот вариант полностью понятен, но при этом теряются изящество и глубина толкиновского архаизма. Что еще хуже, Уманский пытается одним словом Правитель переводить и Thain, и The Chief (У IV. 836). Такой подход демонстрирует непозволительно поверхностное отношение к толкиновской терминологии с ее тщательно продуманными нюансами и подбором слов.

Немирова могла бы использовать свою удачную переводческую находку вече - с двойной выгодой, если бы продолжила ту же самую историческую, функциональную линию, и сделала бы Тана Посадником. Их функции, по существу, были одинаковыми.

Fallohide. Толкин обращает внимание, что с этим названием могут возникнуть особые сложности из-за первого элемента, fallow, который он использует с архаичным значением бледный, желтоватый. Он предлагает переводчику в первую очередь обратить внимание на смысл слова fallow и не пытаться обязательно передать архаичность формы, если невозможно подобрать подходящий вариант. Только К&К в своей версии названия сумели объединить два корня, соответствующие английским pale и hide, придумав слово Белоскоры. В то время как элемент бело- общеупотребительный, скор- является архаичным. В современном языке он присутствует в словах скорлупа и скорняк. А слово hide в современном языке переводится как шкура. Двуязычный читатель, который знаком с инструкциями Толкина в "Руководстве", сочтет такое решение этой трудной проблемы весьма успешным. Однако некоторые носители языка настроены более скептически, поскольку усматривают в корне скор связь со скоростью, и, соответственно, Белоскоры воспринимаются ими как "белые и скорые".

Г&Г пошли по совершенно иному пути. Они превращают . Fallowhides в Лесовиков, при этом используется суффикс -овик, который часто встречается в существительных, обычно обозначающих род занятии. Очевидно, такая трактовка взята из описания Толкином фэллоухайдов в "Прологе": "им по душе были деревья и лесные просторы" (F.22). Замена их отличительного признака с цвета кожи на любимое занятие могла бы восприниматься как уступка современной политкорректности, но она немногим более уместна, чем любое другое политическое искажение, введенное в тексте.