Только для девочек
Шрифт:
Еще Наташа говорила, что к скэйтборду она пришла через водяные лыжи, которые представляют собой превосходную тренировку для катания на скэйтборде. И Володя тоже, оказывается, знал про скэйтборд и пробовал ездить на нем. Кроме того, Наташа умела водить автомашину и мотоцикл и с раннего детства ездила на велосипеде. И Володя тоже умел водить и мотоцикл, и автомашину. А я ни разу в жизни не пробовала сесть на велосипед, а что касается автомашины, то я годилась только на то, чтоб попасть под нее.
Я знаю, что есть люди, которые в таких случаях утешают сами себя: «Зато у меня высокий интеллект». Но
Володя вчера принес такие тесты, с помощью которых можно определить интеллектуальный уровень. Ну, нет у меня способности быстро и правильно отвечать на всякие странные вопросы. Вот, например, из Москвы и Ленинграда вышли навстречу друг другу два поезда. Скорость поезда, который выехал из Москвы, в три раза больше того, который выехал из Ленинграда. Какой из поездов будет ближе к Москве, когда они встретятся. Я сказала, что ленинградский, а в самом деле они будут на одинаковом расстоянии от Москвы.
Врач прописал три укола. Через полчаса — укол. Через сколько часов будут сделаны все уколы? Я решила, что через полтора часа, а оказывается, что через час.
Старый одинокий сторож умер днем. Полагается ли ему пенсия? Я ответила, что полагается, что не имеет значения, в какое время суток он умер. Но разве мертвому нужна пенсия?
За ответы подсчитываются очки, и очками этими определяют интеллектуальный уровень. У Наташи получился самый высокий уровень, какой только возможен. Володя так и выразился. Он сказал, что у Наташи мышление прирожденного логика. А у меня получился уровень олигофрена — это примерно то же самое, что дурак от природы. Я просто очень несообразительная. Или очень медленно соображаю.
Ну вот, например, была я как-то дома у своего соученика по прежней школе, у Сережи, и слышу — Сережина мама Елизавета Васильевна говорит с упреком: «Сережа, я ведь просила помыть молоко, а ты?» Сережа ей в ответ: «Я потом помою».
Я подумала, что это Сережина мама заразилась от своего сына склонностью ко всяким розыгрышам. Что это они так шутят. Ну, как можно в самом деле помыть молоко? Но оказалось, что никакая это не шутка, что Сережа принес из магазина молоко в полиэтиленовых пакетах, и пакеты были грязными. Все это мне объяснил Сережа. Сама бы я никогда до такого не додумалась.
Но, может быть, люди, которые плохо справляются с тестом про то, какой поезд будет ближе к Москве, когда поезда встретятся, меньше, чем другие, понимают и во всем остальном? Меньше понимают в жизни? Мне, например, все-таки непонятно, для чего нужен этот скэйтборд, если такой спорт еще более рискован, чем автогонки или мотокросс. Наташа поломала руку. Но спортсмены часто платят такую цену за свои физкультурные достижения, за все эти рекорды и первенство в соревнованиях.
Я никогда прежде не слышала фамилии Стернс. Я прежде не знала, что есть на свете Зина Спицына. А Наташа — знала. И медсестра Анечка. И даже Олимпиада Семеновна. Случай с Зиной Спицыной всколыхнул весь травматологический центр.
Так вот, Стернс — это американская спортсменка. Парашютистка. Ей принадлежал мировой рекорд в странном виде
Зина все же раскрыла запасной парашют, но он задел за стропы основного. Она упала. Скорая помощь примчала Зину Спицыну к нам, в травматологический центр. Дежурили Валентин Павлович, Олимпиада Семеновна и медсестра Анечка. Как в тот день, когда я сюда попала. От них, а особенно от Анечки, я узнала все эти подробности.
У Зины оказался открытый перелом ноги, а я уже знаю, что при открытом переломе кости торчат наружу, и перелом, и вывих позвоночника и сломаны два ребра, и прорвана легочная плевра, и Зина потеряла много крови.
Операцию ей делали без наркоза — анестезиологи опасались, что наркоз может кончиться смертью. Слишком глубоким был шок.
Во время операции Валентин Павлович послал «скорую помощь» с воющей сиреной и вспыхивающим на крыше синим огоньком за Володей Гавриленко и Фомой Тенрейру. Их нашли в общежитии. Через несколько минут их доставили в травматологический центр. Валентин Павлович в залитом кровью зеленом балахоне выскочил к ним из операционной.
— Нужно срочно изготовить титановые пластины, — сказал он. — Чтоб стабилизировать позвоночник. Если упустим время, Спицына на всю жизнь останется калекой: она не сможет не только прыгать, но и ходить, а возможно, и сидеть.
Он нарисовал на бумажке эти пластины. Володя и Фома на этой же скорой помощи помчались в институт, в лабораторию. Они позвали на помощь своих товарищей-физиков. К половине второго ночи пластины были готовы. «Скорая помощь» ждала их у дверей.
Операция прошла успешно. Валентин Павлович сказал:
— Состояние пострадавшей вполне удовлетворительно. Контрольная рентгенограмма показала, что фиксация пластин полноценная. Пройдет время, и Спицына, если захочет, снова сможет прыгать с парашютом, а пластины будут удалены.
Больше всего Зиной Спицыной увлеклась Юлька. У нее сразу же появился портрет Спицыной, вырезанный из журнала «Огонек». Портрет для нее где-то достал Фома.
— Ну вот, Оля, — торжественно провозгласил Володя. — Физики все могут! Убедилась?.. И почему бы нам с тобой не перейти на «ты». Со мной и с Фомой.
Это было очень неожиданно и странно. Не ожидала я, что Володя предложит это мне, а не Наташе.
— Хорошо, — согласилась я как можно небрежнее. — Конечно, девочка, которой вы с Фомой поломали ногу, может уже считаться почти родственницей.