Только теннис
Шрифт:
При том, что мой отрыв от лучших теннисисток страны наметился в конце шестидесятых, на регулярные международные соревнования я еще претендовать не могла, хотя Дмитриева, родив второго ребенка, закончила играть в больших турнирах, а Бакшееву я уже обыгрывала постоянно. К тому же я была моложе всех, а у нас любили, чтобы лидерам за двадцать пять не переваливало. Парный финал Уимблдона, в который я попала с Метревели в 1968 году, дал мне уверенность, что я могу играть на равных с сильнейшими игроками мира и что Уимблдон всего лишь соревнование, пусть и великое. Если я вошла в финал пар, почему такое не может произойти в одиночном разряде?
С 1969 года в течение десятилетия на внутренних соревнованиях я
Но самым главным соревнованием для советских теннисистов считалось первенство Европы. В свое время европейская Федерация тенниса обратила самое серьезное внимание на свой чемпионат. Соцстраны всемерно поддерживали континентальную федерацию, мир переориентировался на профессиональный теннис, в Европе же его почти не знали и решили создать любительский противовес. Об отношении наших прежних спортивных руководителей к профессиональному спорту хорошо известно. Конечно, Советская федерация тенниса была самым активным сторонником европейского любительского чемпионата. Действительно, на первых порах первенство Европы для теннисистов было интересным. А для меня оно связано с первыми моими международными победами. В 1968 году я в паре с Зайгой Янсен, а в миксте с Владимиром Коротковым выиграла золотые медали. Абсолютной чемпионкой я стала, победив во всех трех разрядах, в 1971 году в Болгарии.
Чемпионаты Европы шли один за другим. Пары, миксты, одиночки - я старалась везде, где можно занять первое место. В конце концов, я собрала двадцать две золотые медали, из них шесть за одиночный разряд. На чемпионате Европы я победила Мартину Навратилову, тогда она была еще совсем девочкой, хотя уже и догоняла взрослых. Мы встретились с ней в 1/8 финала. Худенькая, серьезная, этакая девочка-мальчик в шортах, с очень умными глазами. У нее бэкхэнд (удар справа) был послабее, я под него села и, в общем, выиграла без больших трудов. 1973 год, значит, Мартине тогда уже исполнилось шестнадцать. Мы играли в Пескари, в Италии, и матч получился, по-моему, неплохой.
Вы еще не раз встретите английские названия теннисных элементов. Это естественно: теннис - игра, рожденная в Англии. Так вот что означает бэкхэнд. Фактически - это удар из-за спины. И если вы хоть немного знакомы с теннисом, то легко себе представите, что именно так вы начинаете свой удар по мячу слева. Это в том случае, если вы правша. Но если вы играете левой рукой, как, например, Мартина, то для вас это удар справа. Объясняя, как надо действовать, я не говорила своим игрокам: "Обрати внимание на его удар справа, учитывая, что противник левша". Мне было проще сказать: "Обрати внимание на его бэкхэнд или форхэнд".
В свою очередь форхэнд - это удар перед собой. Значит, для правши - удар справа, для левши - слева.
В книге упомянут и дропшот - падающий удар. Теннисисты так говорят об укороченном ударе, когда после него мяч опускается на стороне противника у сетки как бы обессиленный, не имеющий инерции для отскока.
Вы не раз прочтете и выражение "уайлд-карт", после некоторых раздумий я перевела этот термин как "свободная карта". Уайлд-карт имеет отношение к любому профессиональному теннисному турниру. Уайлд-карт означает свободные места в сетке соревнований, которыми распоряжаются сами организаторы, а не федерация. Распределение этих мест как бы и означает выдачу уайлд-карт.
На чемпионате Европы 1979 года в Сопоте я победила в финале Хану Мандликову из Чехословакии, которая считалась восходящей звездой, а я только-только родила Катеньку. Накануне Хана легко переиграла Наташу Чмыреву в полуфинале. Мне тридцать, сопернице двадцать, но она уже знакома со многими крупными финалами. Я, умирая от усталости, обыграла Мандликову 7:5 в решающем сете на одних, как говорится, морально-волевых качествах. На чемпионатах Европы ко мне, многократной победительнице, всегда подходили с большим почтением, которое еще подкреплялось тем, что я успешно играла и среди профессионалов.
Как бы серьезно европейские федерации ни относились к своему первенству, все же женский теннис Старого Света был слабее американского, большая часть теннисных турниров проходила на другом континенте. Но женщины более управляемые и дисциплинированные, чем мужчины, несмотря на отлаженные профессиональные турниры с большими денежными призами, они еще долго собирались на любительском чемпионате Европы в сильном, по международной классификации, составе. Для нас, советских теннисистов, эти соревнования были чрезвычайно важными. В теннисе нет чемпионата мира, и теннисисты могли рассчитывать на квартиры, звания и другие советские привилегии только за успехи на чемпионатах Европы.
Были победы не только на первенстве континента. У меня есть приз с открытого первенства Италии. После третьей победы мне оставили его навсегда. Первая победа в паре с Хант в 1972 году, вторая - на следующий год с Уэйд и третья - с ней же. Но какие еще имена выгравированы на этом кубке: Кинг, Эверт, Тернер, Казалс, Корт, Дюр.
Открытое первенство Франции один раз в паре я выиграла, еще два раза была в финале, парном и одиночном. Я играла пару в финале открытого первенства США, а позже и выиграла его с Мариной Крошиной. Выиграла турнир в 1972 году в Австралии. В Аргентине в 1973 году я победила во всех трех разрядах. В Аргентину мы попали, когда никто из советских граждан в эту страну не ездил, там установился фашистский режим. Мало этого, так еще и президентом теннисной федерации был генерал, начальник службы безопасности. В финале турнира в Буэнос-Айресе я победила Бетти Стове, вместе с ней выиграла парные состязания, победила и в миксте со Славой Егоровым. Мне вручили три медали, отлитые действительно из золота, что в спорте случается редко.
После турнира аргентинская федерация устроила прием на вилле своего президента. Из всей делегации - Колегорский, Лейус, Егоров, Морозова - я, как обычно, была единственной женщиной. В нашей команде я служила справочником и манекеном для семейных покупок, но тут, в Аргентине, оказалась в новом для себя качестве - светской дамы. Сперва нам показали замок генерала с тренажерным залом и кортом. Все шло хорошо, пока не начались танцы. Они, естественно, начались с танго, и президент федерации пригласил меня открыть бал. Мне легче было пять сетов сыграть, чем пройти с ним круг танго. Танцую, пот льет по спине, постоянно наступаю на генераль-скую штиблету и ловлю обращенные ко мне его вежливые, но осуждающие улыбки: "Что ж ты, девочка, нельзя же так..." Я танцевала всегда неплохо, а тут никак не могла понять, отчего мне так неудобно и трудно? На выручку пришел Лейус. Сразу же, после моего провала, он приглашает меня на танго, с ним у меня все получается, на ноги Томасу я не наступаю. Дело в том, что в Аргентине этот танец имеет совершенно другие движения, чем у нас. Когда мы с Лейусом остановились, розы к моим ногам не бросали, но аплодисменты я услышала, тем самым с помощью Лейуса свою репутацию спасла.