Том 2. Пламенный круг. Лазурные горы

Сологуб Федор Кузьмич

«О владычица смерть, я роптал на тебя…»

О владычица смерть, я роптал на тебя, Что ты, злая, царишь, всё земное губя. И пришла ты ко мне, и в сиянии дня На людские пути повела ты меня. Увидал я людей в озареньи твоём, Омрачённых тоской, и бессильем, и злом. И я понял, что зло под дыханьем твоим Вместе с жизнью людей исчезает, как дым.

«Зачем, скажи…»

Зачем, скажи, В полях, возделанных прилежно, Среди колосьев ржи Везде

встречаем неизбежно Ревнивые межи? Одно и то же солнце греет Тебя, суровая земля, Один и тот же труд лелеет Твои широкие поля. Но злая зависть учредила, Во славу алчности и лжи, Неодолимые межи Везде, где ты, земля, взрастила Хотя единый колос ржи.

«Ангел мечты полуночной…»

Ангел мечты полуночной, После тоски и томленья дневного В свете нездешнем явился ты мне. Я ли постигну, порочный, Раб вожделенья больного и злого, Радость в наивном твоем полусне? Ясные очи упрёком Рдеют, как майская полночь – грозою. Жаль мне до слёз непорочной мечты. Ты не миришься с пороком. Знаю: я жизни и счастья не стою, – О, если б смертью повеял мне ты!

«В амфоре, ярко расцвечённой…»

В амфоре, ярко расцвечённой, Угрюмый раб несет вино. Неровен путь неосвещённый, А в небесах уже темно, – И напряжёнными глазами Он зорко смотрит в полутьму, Чтоб через край вино струями Не пролилось на грудь ему. Так я несу моих страданий Давно наполненный фиал. В нём лютый яд воспоминаний, Таясь коварно, задремал. Иду окольными путями С сосудом зла, чтоб кто-нибудь Неосторожными руками Его не пролил мне на грудь.

«На ступени склонясь, у порога…»

На ступени склонясь, у порога Ты сидишь, и в руке твоей ключ: Отомкни только двери чертога, И ты станешь богат и могуч! Но отравлен ты злою тревогой И виденьями дня опьянён, И во всё, что мечталось дорогой, Безнадёжно и робко влюблён. Подойду я к пределу желаний На заре беззаботного дня, И жестокие дни ожиданий Навсегда отойдут от меня. Неужели тогда захочу я Исполненья безумной мечте? Или так же, безмолвно тоскуя, Застоюсь на заветной черте?

«Надо мною, как облако…»

Надо мною, как облако Над вершиной горы, Ты пройдёшь, словно облако Над вершиной горы, В многоцветном сиянии, В обаяньи святом, Ты промчишься в сиянии, В обаяньи святом. Стану долго, безрадостный, За тобою глядеть, – Утомлённый, безрадостный, За тобою глядеть, Тосковать и печалиться, Безнадёжно грустить, О далёком печалиться, О бесследном грустить.

«Опять в лазури ясной…»

Опять

в лазури ясной, Высоко над землёй Дракон ползёт прекрасный, Сверкая чешуёй. Он вечно угрожает, Свернувшись в яркий круг, И взором поражает Блистающих подруг. Один царить он хочет В эфире голубом, И злые стрелы точит, И мечет зло кругом.

«Я иду путём опасным…»

Я иду путём опасным Над немой и тёмной бездной С ожиданием напрасным И с мечтою бесполезной. К небесам не подымаю Обольщённых бездной взоров, – Я давно не понимаю Правды царственных укоров. Нe кляну я обольщенья, Я туда смотрю, где мглою Покрывается паденье Камней, сброшенных ногою…

«В дубраве дом сосновый…»

В дубраве дом сосновый Вблизи ручья. Хозяин в нём суровый, Один, как я. Хранит в тоске ревнивой Его земля. Лежит он, терпеливый, Как я, дремля. И враг всегда лукавый, С паденьем дня, Восходит над дубравой, Как у меня.

«Не надейся, не смущайся…»

Не надейся, не смущайся, Преходящим не прельщайся, Без печали дожидайся Утешительного сна. Всё, чем жизнь тебя манила, Обмануло, изменило, – Неизбежная могила Не обманет лишь одна.

«Тепло мне потому, что мой уютный дом…»

Тепло мне потому, что мой уютный дом Устроил ты своим терпеньем и трудом: Дрожа от стужи, вёз ты мне из леса хворост, Ты зёрна для меня бросал вдоль тощих борозд, А сам ты бедствовал, покорствуя судьбе. Тепло мне потому, что холодно тебе.

«Ты слышишь гром? Склонись, не смейся…»

Ты слышишь гром? Склонись, не смейся Над неожиданной грозой, И легковерно не надейся, Что буря мчится стороной. Уж демон вихрей мчится грозно, Свинцовой тучей облачён, И облака, что плыли розно, К себе зовёт зарницей он. Он налетит, гремя громами, Он башни гордые снесёт, Молниеносными очами Твою лачугу он сожжёт.

«Солнце скупо и лениво…»

Солнце скупо и лениво, Стены тускло-холодны. Пролетают торопливо Дни весны, как сны. Гулки улицы столицы, Мне чужда их суета. Мимолётнее зарницы Красота-мечта, – И, вдыхая запах пыли, Я, без думы и без грёз, Смутно помню: где-то были Слёзы вешних гроз.

«Чем звонче радость, мир прелестней…»