Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы

Цветаева Марина Ивановна

3 мая 1934

«А Бог с вами…»

А Бог с вами! Будьте овцами! Ходите стадами, стаями Без меты, без мысли собственной Вслед Гитлеру или Сталину Являйте из тел распластанных Звезду или свасты крюки.

23 июня 1934

«Это жизнь моя пропела — провыла…»

Это жизнь моя пропела — провыла — Прогудела — как осенний прибой — И проплакала сама над собой.

Июнь 1934

Куст

1

Чтó нужно кусту от меня? Не речи ж! Не доли собачьей Моей человечьей, кляня Которую — голову

прячу В него же (седей — день от дня!). Сей мощи, и плещи, и гущи — Что нужно кусту — от меня? Имущему — от неимущей! А нужно! иначе б не шел Мне в очи, и в мысли, и в уши. Не нужно б — тогда бы не цвел Мне прямо в разверстую душу, Что только кустом не пуста: Окном моих всех захолустий! Что, полная чаша куста, Находишь на сем — месте пусте? Чего не видал (на ветвях Твоих — хоть бы лист одинаков!) В моих преткновения пнях, Сплошных препинания знаках? Чего не слыхал (на ветвях Молва не рождается в муках!), В моих преткновения пнях, Сплошных препинания звуках? Да вот и сейчас, словарю Придавши бессмертную силу, — Да разве я то говорю, Что знала, пока не раскрыла Рта, знала еще на черте Губ, той — за которой осколки… И снова, во всей полноте, Знать буду, как только умолкну.

2

А мне от куста — не шуми Минуточку, мир человечий! — А мне от куста — тишины: Той, — между молчаньем и речью. Той, — можешь — ничем, можешь — всем Назвать: глубока, неизбывна. Невнятности! наших поэм Посмертных — невнятицы дивной. Невнятицы старых садов, Невнятицы музыки новой, Невнятицы первых слогов, Невнятицы Фауста Второго. Той — до всего, после всего. Гул множеств, идущих на форум. Ну — шума ушного того, Все соединилось в котором. Как будто бы все кувшины Востока — на лобное всхолмье. Такой от куста тишины, Полнее не выразишь: полной.

Около 20 августа 1934

«Уединение: уйди…»

Уединение: уйди В себя, как прадеды в феоды. Уединение: в груди Ищи и находи свободу. Чтоб ни души, чтоб ни ноги — На свете нет такого саду Уединению. В груди Ищи и находи прохладу. Ктó победил на площади — Про то не думай и не ведай. В уединении груди — Справляй и погребай победу Уединения в груди. Уединение: уйди, Жизнь!

Сентябрь 1934

«О поэте не подумал…»

О поэте не подумал Век — и мне не до него. Бог с ним, с громом. Бог с ним, с шумом Времени не моего! Если веку не до предков — Не до правнуков мне: стад. Век мой — яд мой, век мой — вред мой, Век мой — враг мой, век мой — ад.

Сентябрь 1934

Сад

За этот ад, За этот бред, Пошли мне сад На старость лет. На старость лет, На старость бед: Рабочих — лет, Горбатых — лет… На старость лет Собачьих — клад: Горячих лет — Прохладный сад… Для беглеца Мне сад пошли: Без ни-лица, Без ни-души! Сад: ни шажка! Сад: ни глазка! Сад: ни смешка! Сад: ни свистка! Без

ни-ушка Мне сад пошли: Без ни-душка! Без ни-души! Скажи: довольно мýки — нá Сад — одинокий, как сама. (Но около и Сам не стань!) — Сад, одинокий, как ты Сам. Такой мне сад на старость лет… — Тот сад? А может быть — тот свет? — На старость лет моих пошли — На отпущение души.

1 октября 1934

Челюскинцы

Челюскинцы! Звук — Как сжатые челюсти. Мороз их них прет, Медведь из них щерится. И впрямь челюстьми — На славу всемирную — Из льдин челюстей Товарищей вырвали! На льдине (не то Что — чёрт его — Нобиле!) Родили — дитё И псов не угробили — На льдине! Эол Доносит по кабелю: — На льдов произвол Ни пса не оставили! И спасши — мечта Для младшего возраста! — И псов и дитя Умчали по воздуху. — «Европа, глядишь? Так льды у нас колются!» Щекастый малыш, Спеленатый — полюсом! А рядом — сердит На грóмы виктории — Второй уже Шмидт В российской истории: Седыми бровьми Стесненная ласковость… Сегодня — смеюсь! Сегодня — да здравствует Советский Союз! За вас каждым мускулом Держусь — и горжусь: Челюскинцы — русские!

3 октября 1934

«Человека защищать не надо…»

Человека защищать не надо Перед Богом, Бога — от него. Человек заслуживает ада. Но и сада Семиверстного — для одного. Человек заслуживает — танка! Но и замка Феодального — для одного.

Осень 1934

«Стройте и пойте стройку…»

Стройте и пойте стройку! . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Столпнику ж дайте стойко Спать на своем столбу! Стройте и пойте выше Благополучье толп Кройте стеклянной крышей Мой деревянный столп.

Октябрь 1934

(Отголоски стола)

Плоска — доска, а всё впитывает, Слепа — доска, а всё считывает, (Пустым — доска: и ящика нет!) Сухим — доска, а всё взращивает!

* * *

Нема — доска, а всё сказывает!

* * *

Не было друга, Кроме доски!

* * *

…На сём плоту — Спасусь, спасусь, спасусь!

* * *

…На сей доске — Спасусь! спасусь! спасусь!

1934

«Есть счастливцы и счастливицы…»

Есть счастливцы и счастливицы, Петь не могущие. Им — Слезы лить! Как сладко вылиться Горю — ливнем проливным! Чтоб под камнем что-то дрогнуло. Мне ж — призвание как плеть — Меж стенания надгробного Долг повелевает — петь. Пел же над другом своим Давид. Хоть пополам расколот! Если б Орфей не сошел в Аид Сам, а послал бы голос Свой, только голос послал во тьму, Сам у порога лишним Встав, — Эвридика бы по нему Как по канату вышла… Как по канату и как на свет, Слепо и без возврата. Ибо раз голос тебе, поэт, Дан, остальное — взято.